Артур Рэнсом - Ласточки и амазонки

– Мне кажется, – заметила Сьюзен, – что уже слишком темно, чтобы можно было отыскать «Амазонку». Может, стоит отказаться от этой затеи и вернуться назад?

– Если мы подождем до утра, то сможем спокойно найти ее, – возразил капитан Джон.

– А как же Титти? – напомнила Сьюзен. – И к тому же «Амазонки» может не быть здесь вообще.

– Она должна быть спрятана где-то на реке, – ответил Джон. – Но ты права, я забыл про Титти. Мы возвращаемся.

Он развернул «Ласточку» по течению реки и заработал веслами.

– Не очень-то порулишь в такой темноте, – вздохнула Сьюзен. – Я ничего не вижу.

Джон с силой налег на одно из весел.

– Опять лилии, – проворчал он.

Он вывел «Ласточку» из поля лилий, и она немедленно уткнулась носом в стену камышей.

– Слушай, Роджер, ты смотришь или нет? – раздраженно поинтересовалась боцман. – Ты ведь вроде у нас впередсмотрящий!

– Да тут вообще не на что смотреть! – отозвался Роджер. – Ничего не видно, кроме полной темноты.

Прошло еще немало времени, прежде чем они нашли то место, где река вытекала из заводи. Один раз они вообще проскочили просвет, опасаясь, что слишком близко подойдут к камышам. Наконец Ласточки решили, что даже если кто-нибудь посторонний заметит свет, то не поймет, зачем этот свет и откуда. Приняв это решение, они зажгли свои карманные фонарики. Роджер не смог добраться до своего фонарика, поэтому взял фонарик Джона – капитан все равно не мог светить фонариком, потому что руки у него были заняты веслами. Сьюзен воспользовалась своим фонариком. Но даже при их свете навигация в заводи оказалась трудным делом. Бледные лучики метались из стороны в сторону, высвечивая только темные заросли шуршащих камышей. За пределами светового пятна лежала непроглядная тьма. Когда же фонарики выключались, то мрак, казалось, становился еще гуще. Наконец Ласточки обнаружили просвет, по обе стороны которого поднимались камыши, а между ними не было видно ничего, кроме сплошной темноты.

– Должно быть, это река, – сказал Джон.

Он сделал один или два гребка в ту сторону.

Вокруг «Ласточки» по-прежнему была чистая вода, однако по сторонам фонарики высвечивали лишь камыши. Все их стебли были наклонены в одну и ту же сторону, и, когда Джон сложил весла, лодка продолжала двигаться в ту же сторону, куда клонились камышины. Наконец- то «Ласточка» вышла обратно в реку.

Джон предоставил течению увлекать «Ласточку» вниз, по направлению к озеру, и брался за весла только тогда, когда камыши оказывались в опасной близости.

– Не маши так своим фонариком, Сьюзен, – попросил он, – иначе кто-нибудь нас увидит. Мы, должно быть, уже приближаемся к дому. Выключи свой фонарик, Роджер. Нам совсем не нужно, чтобы туземцы всполошились.

Пару раз на поворотах реки лодка въезжала носом в камыши, однако высвободить ее было совсем не сложно.

Наконец Ласточки узрели огни большого дома, возвышающегося поодаль от воды.

– Должно быть, мы уже около лодочного сарая, – заметил Джон.

– Вот он, – указала Сьюзен.

Джон затабанил веслами.

– Мы должны еще раз заглянуть туда, – сказал он. – Просто на всякий случай.

Сьюзен посветила фонариком внутрь сарая. Оттуда, едва не задев крылом головы ребят, вылетела летучая мышь. Ялик и моторный катер, как и прежде, стояли на своих местах. Бон «Амазонки» был все так же пуст.

– Должно быть, они спрятали ее еще где-то выше по течению, – упрямо повторил Джон.

В этот момент огни в окнах большого дома начали гаснуть один за другим.

– Вырубите фонарик, боцман, – приказал капитан. – Если кто-нибудь сейчас выглянет в окно, он может увидеть свет.

Он снова вывел «Ласточку» на середину реки. Она медленно поплыла во тьме по течению.

Некоторое время все хранили молчание. Их план потерпел неудачу, и дерзкая экспедиция не привела ни к чему.

Неожиданно все ощутили на лицах дуновение ветра.

– Должно быть, мы уже достигли открытого моря, – промолвил капитан Джон. – Можете зажечь фонарик, боцман, и оглядеться по сторонам.

Сьюзен включила фонарик и обвела лучом вокруг лодки. Нигде не было видно никаких камышей. Со всех сторон плескалась темная вода.

– Эгей! – воскликнул Роджер. – Я вижу вдали огни!

– Это огни Рио, – кивнул Джон. – Мы выбрались из реки. Я собираюсь поставить парус. Боцман, держите фонарик потверже, пока я беру риф. Помните, даже папа говорил: «Если ты идешь в темноте на маленькой лодке, то не стыдно на всякий случай зарифить парус».

Однако оказалось, что взять рифы во мраке ночи, даже при содействии боцмана, которая умело подсвечивает вам фонариком, – это работа не из легких. Но наконец дело было сделано. Джон поставил «Ласточку» носом к ветру и поднял парус. Сьюзен держала румпель и главный шкот.

– Положить судно на правый галс, – приказал Джон, когда парус наполнился ветром, – и забирать восточнее. Надо постараться держаться подальше от скал возле мыса.

Даже при зарифленном парусе ветер оказался достаточно крепким – «Ласточка» быстро скользила поперек озера, и у бортов ее бодро и равномерно журчала вода.

– Мы идем точно на восток, – обронил Джон немного погодя.

– Откуда ты знаешь? – спросила Сьюзен.

– Посмотри, – ответил Джон.

Над головой показалась широкая полоса чистого неба, и на ней ярко сияли крупные звезды.

– Вон, смотри, – объяснял Джон. – Этот ковш – Большая Медведица. Вон ручка, а вон сам ковшик. Те две звезды, которые образуют переднюю стенку ковша, дают направление на Полярную звезду. Вон она – Полярная звезда. Она у нас прямо по левому борту, так что мы наверняка плывем на восток. А огни Рио почти прямо по правому борту – ведь Рио к югу от нас.

– Почему же туземцы назвали этот ковш Большой Медведицей? – спросила Сьюзен.

– Не знаю, – пожал плечами Джон. – Он вообще не похож на медведицу. Скорее уж на жирафа. Но больше всего – именно на ковш.

– Судно разворачивается круче к ветру, – сообщила Сьюзен.

– Держи на восток, – скомандовал капитан, – не сходи с курса. Хотя, должно быть, мы уже оставили мыс далеко позади. Мне нужно свериться с компасом и картой.

У экипажа «Ласточки» сильно поднялось настроение после того, как они вышли в открытое море, где не нужно было петлять наугад во тьме среди зарослей камыша и водяных лилий. Ничто не вселяет такую радость в сердце моряка, как лицезрение привольных океанских просторов.

– Ты не замерз, Роджер? – спросила боцман.

– Немного, – ответил впередсмотрящий.

– Тогда слезай на дно лодки и завернись в одеяло, – велела Сьюзен и передала юнге одеяло, слегка задев при этом капитана.

Джон тоже уселся на корточки на дно судна. Достав путеводитель, он при свете фонарика отыскал карту и начал изучать ее. Затем капитан положил на среднюю банку свой компас – так, чтобы черная черточка на ободке циферблата была направлена туда, куда указывал нос «Ласточки». Однако никакого толку из этого не вышло – судно раскачивалось из стороны в сторону, компас постоянно оказывался лежащим на наклонной плоскости, и стрелка не желала вращаться. Джону пришлось взять компас в руку, но и тогда качка сказывалась на приборе. Капитан одной рукой пытался держать компас как можно ровнее, а в другой держал фонарик, стараясь рассмотреть, когда соответствующая стрелка компаса укажет на нужную отметку. Стрелка дрожала и металась из стороны в сторону.