Мато Ловрак - Отряд под землей и под облаками

«Добрый день! — звучным голосом произнес диктор. — Передаем сводку погоды. Метеорологические центры передают нам сведения о том, что после затяжных дождей в большинстве районов нашей страны ожидается наступление устойчивой солнечной погоды…

А теперь прослушайте рекомендательное меню на завтрашний день! — продолжал диктор бодрым голосом. — В качестве первого блюда на обед советуем подать фасолевый суп-пюре с фрикадельками и поджаренными в масле гренками…»

— Ребята, похлебка на обед! — в восторге завопили дети.

«На второе…»

— Как, после похлебки еще что-то дадут?

«На второе телячий шницель…»

— Ого! — вырвался у ребят восхищенный возглас.

«…с гарниром из жареного картофеля…»

— Мы картошку едим саму по себе! — не уставали изумляться радиослушатели.

«…и со шпинатным соусом…»

— Так это уже целая свадьба получается!

«На десерт пирожное с заварным кремом…»

— У нас мама никакого крема не готовит, она нам дает мамалыгу, картошку и суп.

«А что же посоветовать на ужин? — не умолкал женский голос в радиоаппарате. — На ужин рекомендуем вам что-нибудь легкое. Например, лягушачьи лапки и салат…»

Ребята дружно схватились за животы, не в состоянии вынести упоминания о лягушачьих лапках на ужин, и жена учителя поспешно выключила радио.

— Ну и отсталый же вы народ, как я посмотрю! — неожиданно подал голос мальчишка по прозвищу Рыжий. — Да лягушачьи лапки самое лакомое кушанье для некоторых…

— Особенно для туристов! — добавил не совсем уверенно его друг Джордже.

— Стоп, стоп, стоп! — остановил его Перо, осененный внезапной мыслью. — А может быть…

Вечером того же дня в старой конюшне двое новых ребят были приняты в члены отряда. Они произнесли клятву: «Один за всех, все за одного» — и приняли пароль отряда: «Загвоздка». Оставалось только отвести их быстрее на мельницу и показать им будущий дворец и озеро, где драгоценные лягушки во множестве разводятся сами по себе.

…Но пока что им предстоял еще урок закона божьего. Приходский священник столкнулся в дверях с выходившим из класса учителем.

— Вы на сходку идете? — блеснул его преподобие на него толстыми стеклами очков. — Снова про общинную мельницу толковать? А я не иду. Какой прок в этих сходках — покричит народ, пошумит и разойдется…

На этот раз на уроке закона божьего речь шла о соборовании умирающих. А кто же из детей любит говорить о покойниках! Особенно страдал Малыш, он прямо-таки не мог слушать о всяких мертвецах.

— Пожалуйста, — не выдержав, поднялся он с парты, — можно мне выйти? Мне плохо.

— Ты слишком чувствителен, сын мой, — заметил его преподобие. — Выведите его на свежий воздух!

Ребята из отряда «Перо-Загвоздки» только того и дожидались. Они не заставили его преподобие повторяться и, вызывая ропот в рядах одноклассников, вслед за Малышом выскользнули в коридор, а потом и во двор. Свежий воздух и правда произвел на Малыша благотворное действие, и, совершенно оправившись, он, сверкая босыми пятками, уже мчался по пыльной дороге следом за товарищами.

Ну, а как же Перо и Шило, которым было поручено незримыми присутствовать на сходке?

«Н-да, загвоздка!» — поневоле задумались оба. Но тут же, осененные великолепной идеей, кинулись к общественному саду. Обойдя стороной просторный луг, служивший местом сходок, ребята забрались под самую крышу сельской караульни, сдвинули осторожно по черепице и получили таким образом смотровую щель, через которую могли беспрепятственно наблюдать за всем, что происходило перед ними на лугу. Стараясь умерить биение своих сердец, ребята стали прислушиваться…

На лугу уже толпился народ. Крестьяне собирались группами, перекликались и громко спорили, подсобляя себе жестами и забористыми словечками. Камнем преткновения по-прежнему был мост. Кто его должен чинить — вот о чем спорили люди.

Вдруг у Перо захватило дыхание. На сколоченный дощатый помост поднялся его отец. Знаком руки попросил дать ему слово.

— Позор, что мы забросили свою общинную мельницу! — заявил отец Перо.

— Ну, это ты, положим, ошибаешься! — заливаясь краской волнения, проговорил Перо из-за черепицы.

Отец продолжал свою речь:

— Терновник заглушил к ней подходы. Заросли вокруг превратились в обиталище лягушек и змей…

— И снова ошибаешься! — заметил Перо. — Там разбит цветник, а заросли частично уничтожены…

— А мельница в бездействии стоит под замком.

— Он давно уже сбит! — в возбуждении выкрикнул Перо, высовываясь из своего отверстия на крыше.

В толпе зашевелились, засмеялись, отыскивая глазами, кто бы это мог кричать. Но Перо уже скрылся под крышей — предводителя образумил хороший тычок в бок, которым наградил его Шило. Постепенно люди успокоились. С дощатого помоста снова зазвучал голос отца Перо:

— …Кому-то охота посмеяться. Пусть смеется! Я на это внимания не обращаю. Долго я распространяться не буду, только вот что я вам, братья, хочу напоследок сказать: губят нас бездействие и раздоры. Оглянитесь вокруг! Кому в убыток простой нашей общинной мельницы? Владельцам паровой мельницы? Или, может быть, нам?

— Та-ак! Началось! — послышались отдельные возгласы.

— Правильно он говорит! — всколыхнулась толпа. — Нечего молчать!.. Кой-кого из наших сбили с толку деньги!.. Задурила голову дармовая выпивка!.. Подкуплены они!..

Негодующие крики устремились к оратору на помосте:

— Нет, ты скажи, кто подкуплен? Укажи нам его!

— Да вот, к примеру, он! — не смущаясь, показал на одного крестьянина в толпе отец Перо. — Такие, как он, и еще кое-кто повинны в нашем позоре! Родные дети наши посмеются над нами за это!

Шило насторожился. Перо замер и ждал, что будет дальше. Крестьянин, уличенный его отцом, пробивался в толпе к дощатому помосту. Сейчас он обрушит свою палку на обидчика. Перо хотел было броситься на подмогу отцу. Шило едва удалось его удержать. Но люди плотной стеной сомкнулись вокруг оратора, остановив его взбешенного противника. Постепенно крики улеглись, и дети увидели, что отца на помосте сменил их собственный учитель. Толпа утихла, вся обратившись в слух. Учитель говорил тихим голосом, но впечатление от его слов было велико. Он говорил, какой вред приносят крестьянам раздоры и вражда. И какую выгоду принесло бы использование общинной водяной мельницы. Он призывал крестьян сразу же после уборки урожая взяться за восстановление мельницы, чтобы иметь возможность смолоть на ней новое зерно.

Снова поднялся гвалт и шум. Из толпы к учителю неслись крики одобрения и поддержки, но также негодующие возгласы и брань.

— Смотрел бы ты лучше за своими делами, учитель, а в наши не лез! Ребятишек в школе розгой охаживать — это твоя забота, а нам голову не дури!