Константин Иосифов - Охотники за джихами

Голос Арсена звучал по-учительски — не ослушаешься. Адгур поднялся, смущённо улыбнулся, оглядел ребят, насупился.

— Объясни отряду, как ты стал двоечником и когда собираешься ликвидировать свою двойку по географии?

Адгур стоял, накручивая на палец правой руки рукав левой, а когда ловил на себе взгляд какого-нибудь приятеля, то морщил нос и подмаргивал.

— Ну? Отряд ждёт твоего ответа.

Адгур набрал было в грудь воздуха, чтобы выпалить первое, что взбредёт в голову, но Арсен перебил его:

— Расскажи, как ты схватил двойку по географии.

Адгур выпустил из груди воздух и ничего не ответил. Не скажешь же, что она получилась из-за шестигранного карандаша. Как-то на уроке Зои Николаевны Адгур стал вспоминать, как он ловил бычков в Псоу. Перед глазами его долго покачивался красно-синий поплавок, покачивался, покачивался, а потом исчез. И тут Адгур заснул, да так крепко, что клюнул носом в парту.

Конечно, Зоя Николаевна затянула своё: «Да ты дезорганизатор, да ты не уважаешь учителя, если спишь на уроке, да ты не любишь географию…» Пока Зоя Николаевна отчитывала Адгура, Адгур припомнил, что ещё в начале урока он уронил карандаш. Он нащупал ногой под партой карандаш и стал подтягивать его к себе, тут обнаружилось, что если катать по полу шестигранный карандаш, то получается препротивный звук.

Адгур так увлёкся этим занятием, что не заметил, как Зоя Николаевна замолчала и на щеках её стали наливаться красные пятна-помидорины. Зоя Николаевна наговорила тогда много жалких слов — вот, мол, она здесь недавно, и поэтому ребята с ней не считаются и нарочно хулиганят, чтобы сжить со света; что она всё расскажет директору Леониду Петровичу и завучу Вере Ивановне тоже всё расскажет. Потом она потребовала, чтобы Адгур вышел и показал на карте притоки Днепра.

Адгур прекрасно знал притоки Днепра, но он начал перечислять их не с севера, как положено, а с середины — с Псла. В другое бы время Зоя Николаевна не обратила на это никакого внимания, но на этот раз она влепила Адгуру двойку, потому что она совсем ещё неопытная учительница и воображает, что если она оставит какой-нибудь проступок без наказания, то её никто уважать не будет.

Мог ли после этого Адгур отвечать ей на пятёрку? Конечно, не мог. Такой уж у него характер: когда несправедливо нападают, то у него в сердце образуется упрямство и он молчит и ничего с собой поделать не может.

Точно так же получилось и сейчас. Чем больше хмурился и наседал Арсен, тем упорнее отмалчивался Адгур.

— Хорошо! — воскликнул Арсен. — Если Джикирба решил играть в молчанку, то я сообщу отряду о других его художествах. На днях Джикирба ехал в Адлер на автобусе. С ним был его закадычный друг и приятель Капелюшников Михаил. Капелюшников Михаил, был ты с ним?

— Был! — с гордостью заявил Миша.

Сейчас ему даже хотелось, чтобы и ему влетело от Арсена. Пусть ребята не воображают, что его милуют потому, что у него мама учительница, и к тому же завуч.

— Билет ты брал?

— Брал, — уже без всякого энтузиазма ответил Миша. Кому приятно сознаваться, что ты ехал с билетом, как какой-нибудь пай-мальчик, когда твой приятель так здорово разыграл и девушку, и контролёра, и всю публику.

— Джикирба ехал без билета?

— Так у него же отец работает шофёром! — пояснил Миша.

— А зачем твой Джикирба навязался в сыновья незнакомой девушке?

— Это чтобы его не оштрафовали. Откуда у него деньги на штраф?

— А что девушку могли оштрафовать, он об этом подумал? И она же совсем молодая, он об этом подумал?

— Некогда ему было рассматривать, молодая она или немолодая. И не виноват он вовсе, что она ваша знакомая, — с вызовом ответил Миша.

Арсен опешил. Он молчал и переводил глаза с Миши на Адгура и с Адгура на Мишу.

Смущение Арсена придало Мише храбрости.

— И ещё надо проверить, кто она такая? И прохиндеев тоже надо проверить! — сказал Миша.

Арсен вскочил, чтобы сказать что-то резкое, обругать Мишу за нахальный тон, но вдруг покраснел сильно-сильно, сел и ничего не сказал. Оказывается, и Арсен умеет краснеть. Вот здорово-то!

Все молчали, смотрели на Арсена, а он сидел, заслонив лицо рукой, и делал вид, что пишет в тетрадке, а сам краснел всё больше и больше.

Молчание прервал Алик-Архимед:

— В дисциплине Адгура виноваты мы все, — сказал он. — И больше всех Арсений Сергеевич.

Все притихли. Ну и ну! Сказать такое Арсену! Ведь он старший пионервожатый, а старший пионервожатый — это почти учитель, а учитель — это учитель. А кроме того, ведь все же знают, что Арсен сердится, когда его критикуют.

Увидев обращённые на себя взоры, Алик-Архимед встал, поправил пояс и заявил, что, возможно, Адгур и морочил голову пассажирам и контролёрам в автобусах, но что ему остаётся делать, если Арсений Сергеевич забыл про своих пионеров? Вот раньше, когда классным руководителем была Вера Ивановна, они всем классом ездили и на Рицу, и в Хостинский самшитовый заповедник. А теперь что? Походов нет, экскурсий нет. Ничего нет. Только и дел, что прорабатывать друг друга.

Своё выступление Алик-Архимед закончил призывом организовать научно-пещерное карстово-спелеологическое стационарное общество.

— Как так?

Вместо ответа Архимед достал из кармана шпаргалочку и прочитал вслух:

— «Карстово-спелеологический стационар».

— Что из этого?

— А вот что… — И Архимед прочитал дальше: — «Стационар — это всякое постоянное учреждение, относящееся к тому типу учреждение, которые могут быть и передвижными». Понятно?

— Нет, не понятно!

Алик Архимед достал ни другого кармана другую шпаргалочку и написал:

— «Карстовые явления — это своеобразные формы рельефа и гидрологический режим, свойственный местностям, сложенным растворимыми в воде трещиноватыми породами, и характеризующийся углублениями, провалами, пещерами, исчезающими реками, озёрами».

Ребята молчали, не зная, что сказать, что подумать. Помолчав немного, Архимед вытащил третью шпаргалочку:

— «Спелеология — это раздел физической географии, изучающий пещеры, историю их происхождения, строение и развитие в них органической жизни». Это я из энциклопедического словаря выписал! — с гордостью пояснил он, словно выписывание слов из энциклопедического словаря — дело, доступное очень немногим.

— Что это ты тут про трещиноватые породы распространяешься? — спросил Арсен с недоумением. Архимедовы цитаты так поразили его, что он даже забыл про неприятные вещи, которые ему только что наговорили.

— А потому, что в Адлере работает карстово-спелеологический стационар и этот стационар будет изучать пещеры.

— Ну и что?

— Привлекают учёные к своим работам школьников? Привлекают. Вот и пусть стационар привлекает нас. А то сами копают, а нам не дают. Организуем своё пещерное общество и будем им помогать. Выберем Мишу Капелюшникова в председатели. Он поедет в стационар.