Карл Векен - Аннемари и капитан

— Ура! Ура!

Ящик был до краёв наполнен деньгами.

Мы нагнулись над ним, и каждый схватил по пачке бумажек. Они были чистые и сухие. А на дне… мы протёрли глаза…

— Брильянты, — прошептала Аннемари, — или жемчуг! — Или что-нибудь ещё…

Она бросила бумажки и стала перебирать блестящие разноцветные камушки. Они сверкали и переливались на солнце — синий, красный, зелёный, жёлтый… Все цвета радуги таинственно мерцали в руке Аннемари.

— А вот это что?

Я сложил из кусочков разбитую крышку. Мы разобрали выжженную надпись:

«Клад Чародея и Астарты».

— Ой-ой… — еле выговорил Гансик. — Ведь такое только во сне бывает!

— Кто бы это мог быть — Чародей?

— И Астарта.

— Да богиню какую-то так звали, — сказал Фриц.

— Когда же она была, эта Астарта? — спросил Гансик.

— Да этак лет… тысячи четыре тому назад.

— А деньги так и лежат здесь с тех пор? — удивлённо спросил Гансик.

Мы были просто ошарашены такой глупостью. Никто ему даже не ответил. Мы начали сортировать пачки. Тут были всё крупные бумажки — по двадцать, по пятьдесят, по сто марок. А две — даже по тысяче.

— Это жутко много денег, — сказал я. — Но наши-то деньги как-то по-другому выглядят!

— А вдруг их никто не возьмёт?

— Вот ужас-то будет! — крикнул Гансик.

Мы стали рассматривать деньги.

— Они в нашем веке напечатаны, — сказала Аннемари. — Вот видишь, тут год стоит. Лет тридцать назад они еще точно были в ходу.

— Кто же это их в стену замуровал?

— Драгоценные камни уж во всяком случае не потеряли ценности!

Меня здорово захватила тайна замурованного клада.

— А вы давно тут живёте? — спросил я Гансика.

— Семь лет.

— А кто тут жил до вас? — Я решил всё выяснить.

— Да не знаю я этого! — Гансик был очень взволнован.

Аннемари поняла, к чему я клоню, и вмешалась в разговор:

— А может, клад замурован в стену с той стороны?

— Нужно обследовать с обеих сторон, — сказал я. — Но сперва расспросим мать Гансика.

— Да, — сказал Гансик, — эту тайну надо раскрыть!

Мы спрятали клад под дрова и побежали в дом. Мать Гансика мало что смогла рассказать, но зато дала нам адрес одной старушки. Та долгое время жила тут, за оградой, в доме адвоката. Аннемари записала ее фамилию — фрау Рифельт.

— Эх вы, горе-работники, — посмеялась над нами мать Гансика. — Ну зачем вам всё это знать? И это у вас называется колоть дрова?

— Вы даже удивитесь, как мы быстро с дровами покончим! — радостно крикнула Аннемари. — А то зачем же техника?

— Правильно, — важно сказал Гансик. — Современные люди всё делают с помощью машин!

— Да, когда у них есть деньги! — Мать Гансика нажала пальцем на кнопку его носа.

— По виду не узнаешь, у кого что есть, — сказал Гансик. — Не у всех на носу написано!

Фриц предложил попробовать что-нибудь купить на эти деньги. Он достал из-под дров ящик и вытащил из него чистенькую бумажку в двадцать марок. Если тут выйдет накладка или вообще ничего не получится, ну, значит, не повезло!

— А что купить?

— Купи вафли с кремом! — крикнул Гансик.

Но Фриц вернулся с пустыми руками и сказал, что вафли с кремом будут только после обеда.

— А деньги?

— Я их уже уплатил.

— Ну, узнал ты что-нибудь? Сдачу-то тебе дали?

— У неё сдачи не было, не смогла разменять. Сказала, отдаст деньги, когда я за вафлями приду.

Никто ничего не заметил, но мне показалось, что тут что-то не так. Но программа наша была так велика, что я перестал об этом думать. Я был захвачен общим энтузиазмом. И больше не обращал внимания на Фрица. Каждый придумывал, что бы нам такое купить.

Мы помчались к фрау Рифельт.

— Добрый день, — приветствовал Гансик старушку. — Мы исследуем историю родного края и хотели бы получить от вас некоторые сведения. Интервью. Разрешите?

Я всегда завидую Гансику — как у него язык подвешен! Мигом вотрётся в доверие.

Фрау Рифельт, как оказалось, была глуховата, и нам пришлось всё трижды прокричать в её слуховой рожок, прежде чем она поняла, в чём дело. Она очень обрадовалась нашему приходу и рассказала нам множество всяких вещей, которые нас вообще-то не так уж интересовали. Но зато мы узнали фамилии тех, кто раньше жил в этих двух домах. Аннемари их записывала.

— Теперь я спрошу про главное, — тихо сказал Фриц и заорал в слуховой рожок: — А вы никогда не слыхали про Чародея и Астарту?

— Как, как их звать? — спросила фрау Рифельт с приветливой улыбкой.

— Чародей и Астарта! — крикнули мы хором.

— Чародей?

— Да-а!

Мы напряжённо наблюдали за лицом старушки.

— Чародей и Астарта… — снова пробормотала она и задумалась. Потом будто что-то припомнила.

И вдруг её морщинистое лицо осветилось. — Вспомнила, — сказала она. — Они один раз прислали мне письмо… Да, письмо… Чародей и Астарта. Это очень давно было…

— Лет тридцать назад? — протрубили мы в слуховой рожок и затаили дыхание.

Боясь шелохнуться, мы наблюдали за её лицом.

— Пожалуй, после первой мировой войны… — Она вертела в руках свой слуховой рожок.

Ее синяя вязаная кофта соскользнула на пол. Я поднял её и осторожно набросил ей на плечи.

— Бабушка, дорогая бабушка, ну, пожалуйста, вспомните!

— Это были таинственные письма, — начала свой рассказ старушка. — Многие тут тогда получали такие письма — от Чародея и Астарты.

— А что там было написано?

Голос у нас у всех был хриплый. Гансик побледнел.

— Про разбойников и про какой-то клад. Тогда было много волнений из-за этих писем.

Вот оно! Тайна! Клад!

Мы кричали и ревели в слуховой рожок, но фрау Рифельт ничего больше не могла вспомнить.

— Вот стареешь, и память слабеет, — вздохнула она.

Голова её немножко покачивалась, она устало улыбнулась. Потом зябко укуталась в синюю шерстяную кофту.

— Эх вы, малыши, — пробормотала она. — Вот будет вам по восемьдесят, как мне…

— Теперь она начнёт клевать носом, — прошептал Гансик с несчастным видом.

Но она выпрямилась ещё раз, словно почувствовав наше отчаяние, и сказала:

— Раньше здесь неподалёку жил один мальчик. Милый мальчик, вот такой же, как вы. Может, он больше моего знает. Только как же его зовут!.. Ах да, Петер Мор. Спросите-ка у столяра Мора на Аненштрассе.

Она ещё раз приветливо нам кивнула, потом закрыла глаза и тихонько засопела.

— Милая бабушка, — сказал я, — мы купим вам из этого клада три фунта натурального кофе и огромный слуховой электророжок, потому что вы такая хорошая. Спите спокойно.

Аннемари укутала её получше. Фрау Рифельт улыбнулась во сне. Что ей снилось?

— Лично я подарю ей грелку, — сказал Фриц.