Елена Ильина - Пушистый гость (издание 1959 года)

— До леса далеко, — сказал Серёжа.

— А для кролика недалеко, — сказала Лида. — Он быстро бегает. И не стыдно тебе, Лёка? Кто тебе позволил его из клетки вытаскивать?

— Никто не позволил! — ответил за Лёку Митя. — Я ему говорил: „Нельзя“, — а он не послушался.

Тут дети начали говорить наперебой, что это один Лёка во всём виноват, что лучше бы он совсем не пошёл сегодня гулять, лучше бы доктор ему не позволил гулять, а ещё лучше было бы, если бы Лёка поступил не в этот детский сад, а в какой-нибудь другой, где нет кролика.

Лёка слушал, слушал и заревел.

В это время кто-то подошёл к забору с улицы. Дети увидели только ноги в валенках. А потом услышали чей-то хриповатый голос:

— Кто там плачет?

Лёка сразу замолчал.

Калитка открылась, и в сад вошёл старичок в валенках и в жёлтом полушубке.

Все, кроме новеньких Ляли и Лёки, сразу его узнали. Это был сторож. Он сторожил дачу в Жаворонках, куда выезжал на лето детский сад. Дача стояла в лесу, и домик старика сторожа тоже стоял в лесу. Дети любили забегать к нему в гости, любили его за то, что он был добрый, весёлый и всегда с ними шутил.

— Дедушка, — сказала Наташа, — вы к нам приехали? Из лесу?

— К вам. Из лесу, — ответил дедушка. — Знаете песенку „Из-за леса, из-за гор едет дядюшка Егор“? Вот этот самый я и есть.

— Разве вы дядюшка? Вы дедушка, — поправила его Наташа.

— Ну, дедушка так дедушка, — согласился старик. — А кто у вас тут плакал?

— Вот этот мальчик, — сказал Митя и показал на Лёку.

— А кто его обидел?

— Его никто не обидел. Он кролика выпустил. Помните, дедушка, нашего кролика? Беленького. Он тоже на дачу ездил. Он тогда маленький был!

И дети начали наперебой рассказывать старику, как всё случилось, и какой пушистый был кролик, и чем его кормили, и как он забрался в новый кукольный дом.

Дедушка слушал, поглядывая на детей чуть прищуренными, со смешинкой глазами. А потом спросил:

— А большой он вырос, кролик ваш?

— Вот такой, — сказала Лида и обеими руками показала, какой величины был кролик.

— А где ваша воспитательница?

— Татьяна Ивановна? — спросила Лида. — Она кролика ищет. На улице.

— На улице — кролика? — удивился дедушка. — Разве за ним угонишься?

Но как раз в эту минуту Татьяна Ивановна вбежала в сад. Шапочка у неё сбилась набок, светлые косы её расплелись, белой ленточки уже не было. Должно быть, Татьяна Ивановна потеряла её, пока бегала по улице.

Дети бросились к ней:

— Не нашёлся?

Татьяна Ивановна только рукой махнула. Говорить ей было трудно — так она запыхалась.

Потом поздоровалась с дедушкой и спросила:

— Дети вам уже рассказали, какая у нас беда?

Дедушка посмотрел на неё ласково и сказал:

— Эта беда — не беда, только бы больше не была.

Татьяна Ивановна собрала растрепавшиеся волосы и уложила их под шапочку.

— Ну, идёмте, — сказала она детям. — Скоро будем обедать.

— А как же кролик? — спросила Лида и заплакала.

— Ну вот! — покачал головой старик. — То один плакал, а теперь другой. А маршировать вы умеете?

— Умеем, — тихо отозвался кто-то.

Дети построились и медленно пошли по дорожке.

Татьяна Ивановна и дедушка понесли назад пустую клетку.

Тихо стало в саду. Только большая чёрная ворона вдруг села на снег, замахала крыльями и громко, на весь сад, закричала:

„Удррал! Удррал!“

Услышав, что дети возвращаются с прогулки, Софья Борисовна вышла их встречать.

— А Лёка кролика выпустил! — сказал Митя Мартынкин, едва переступив порог.

Софья Борисовна посмотрела на гостя, на Татьяну Ивановну, на ребят:

— Кролика выпустили! Как же так?.. Здравствуйте, Егор Кузьмич. Хорошо, что вы приехали. Ведь скоро ёлка. У меня к вам дело есть. — И она снова бросила взгляд на пустую клетку. — Так и не поймали кролика?

— Где же его найдёшь! — ответил за Татьяну Ивановну дедушка.

— Я уже всю улицу обегала, — растерянно проговорила Татьяна Ивановна. — Нигде его нет…

Софья Борисовна посмотрела на воспитательницу:

— А как же дети? Где были они?

— Дети были со мной, — поспешил её успокоить дедушка. — В саду.

А Татьяна Ивановна сказала прерывающимся от волнения голосом:

— Я совсем не заметила, как они открыли клетку…

— Ну ничего, Татьяна Ивановна. Об этом потом, — остановила её Софья Борисовна. — Егор Кузьмич, пойдёмте ко мне.

И они пошли в маленькую комнатку рядом с раздевалкой.

А в это время повариха Прасковья Ивановна, стоя у большой газовой плиты, почувствовала, как подуло в ноги, и сразу услышала голоса ребят. Голоса долго не утихали, потому что детей было много и они всё шли и шли, возвращаясь с прогулки.

Прасковья Ивановна тоже пошла встречать детей.

— А Лёка кролика выпустил! — поспешили и ей рассказать дети.

— Да что вы! — удивилась Прасковья Ивановна. — Вот тебе на! А я для вашего кролика капусту приготовила! С базы привезли.

— Татьяна Ивановна, — сказал Серёжа, — завтра я дежурный по живому уголку, а кролика нет!

— Ну, что ж поделаешь, голубчик, — ответила за воспитательницу Прасковья Ивановна. — Будешь теперь кормить снегиря, рыбок, лягушек.

Татьяна Ивановна молчала. Она и сама была огорчена.

Все разделись и пошли к себе наверх.

А Лёка присел на корточки возле пустой клетки и стал что-то разглядывать.

— Ну что ты смотришь? — спросила Лида. — Сам выпустил кролика, а теперь смотришь!

Лёка встал и отошёл к столику, где стояла банка с лягушками.

— Не трогай, не трогай! — закричал Сережа. — Ты и лягушек выпустишь!

— Я уйду домой и больше к вам не приду! — обиженно сказал Лёка.

— И не приходи, — сказала Лида. — Без тебя было лучше.

Лёка нагнул голову и выбежал из комнаты.

В этот день, ещё до того, как стемнело, дети стали собираться домой — и „дневные“ и „ночные“, — потому что был последний день недели — суббота.

— Ну-ка, ребята, — сказала Лидина мама, подходя к лестнице, — позовите мне мою девицу.

— Лидочка, Лида! За тобой пришли! — закричала Наташа.

Через минуту на лестнице показалась Лида. Она шла, опустив голову, и тёрла глаза обеими руками.

— Что с тобой, дочка?

Лида сбежала с последних ступенек и бросилась к матери:

— Мамочка, он пропал! Лёка вытащил его, а он как выскочит и убежал на улицу!

— Лёка убежал? Какой Лёка?

— Не Лёка, а кролик! Лёка его выпустил!

— Кролик? — сказала Лидина мама и улыбнулась. — Ну, это ещё ничего.

Лида нахмурилась:

— Тебе всё ничего! А если он под машину попадёт? Или под автобус?