Яна Шерер - Мой внутренний Элвис

— Чем могу служить?

— Пит Нгуен, Джордж Оуэн, Анни Шрадер и Маргит Рёсслер, Саут Хайскул, Эри.

Мужчина глядит в свой список и что-то помечает. А потом кивает нам.

— Можете расположиться в зале, где хотите. Следующая экскурсия по кампусу — завтра в восемь часов.

Пит распахивает дверь, запах становится сильнее, и секунду спустя мы уже стоим в зале с белой разметкой по полу, с кольцами, висящими с потолка, и скамейками, стоящими у стен. Пит сразу же идет в угол с матами, скидывает свои вещи и вытаскивает из груды один из матов. Джордж помогает ему, и минуту спустя в углу появляется превосходный бивуак.

— Дамы, — Пит отвешивает глубокий поклон, — ваша кровать с балдахином для сегодняшней ночи готова.

Нелли раздраженно сморит на него. Мы раскладываем на матах спальники. Пит и Джордж разворачивают рядом свои. Нелли настроена скептически, нё молчит. Потом тянет меня за руку.

— Пошли.

— Куда?

Она все сильнее тянет меня, почти как Клара.

— Пошли же.

Ладно, пока она не волочет меня насильно, лучше пойду сама.

— Вы куда? — кричит Пит нам вслед.

— Девичьи разговоры! — Нелли неумолима.

Она тащит меня к двери, на которой написано Ladies. Внутри — кабины и раковины. Нелли достает из сумки краску для волос.

— Это мы сейчас выльем тебе на волосы!

— Прямо здесь? — я оглядываюсь. Мы вроде бы одни, но в любую минуту могут войти.

— Да, тут. Лучшей возможности не представится!

Может быть, Нелли и права, кто знает, где нам придется ночевать завтра. В лесу вряд ли покрасишь волосы. И все равно мне не слишком-то хочется.

— А если я буду потом похожа на репу?

— Репу? Что ты имеешь в виду?

Нелли подталкивает меня к раковине.

— Или на морковь! — Нелли смеется и показывает на женщину с ярко-рыжими волосами на упаковке. — Ну она же не выглядит как морковь?

Я мотаю головой.

— Снимай это! — Нелли кивает на мою футболку.

Я снова мотаю головой. Нелли пытается стянуть с меня футболку через голову, но я держу ее крепко.

— Ты ее запачкаешь, сними лучше!

— Нет!

Нелли прекращает тянуть.

— Почему?

— Сюда могут войти в любую минуту.

Нелли глядит на меня.

— Ты думаешь, они упадут в ужасе, если увидят в туалете кого-то без футболки?

— Нет, не в этом дело.

Я отвожу взгляд. Вдруг Нелли касается моей руки.

— Я все понимаю. Но это всего лишь я.

Я смотрю на нее. А потом медленно снимаю футболку. Нелли скользит взглядом по моей груди и включает воду в одной из раковин. Я сую голову под кран.

— Ой!

Вода так горяча, что я резко дергаюсь и ударяюсь головой о кран.

— Сорри, — Нелли крутит ручки и мягко толкает меня снова под струю. На этот раз терпеть можно.

— Знаешь, кем тебе ни за что не надо становиться? — говорю я. — Парикмахером!

Но Нелли или не отвечает, или мне не слышно ее из-за льющейся воды. Ну и плевать, все равно Нелли вряд ли бы стала парикмахером. Зачем ей тогда весь этот русский с японским? Да и родители ее наверняка перестали бы с ней разговаривать. Очень живо представляю себе, как Фицмартины встречаются со старыми друзьями и на вопрос: «Как поживает Нелли» им приходится отвечать: «Она учится на парикмахера». Друзья сочувственно улыбаются, мистер Фицмартин поспешно добавляет: «У лучшего мастера страны», миссис Фицмартин уточняет: «У него обучаются только самые одаренные», а друзья улыбаются еще более сочувственно.

Нелли закрывает кран и поднимает мою голову.

— Давай, садись вот сюда. — Она показывает на толчок.

Вот спасибо, теперь мне придется еще и волосы красить, сидя на унитазе. Нелли закрывает за собой дверь кабинки, встает передо мной, достает из кармана расческу и принимается расчесывать мне волосы. Она тянет и рвет их.

— Ой!

— Прости!

Но аккуратнее не получается.

— Ой!

Нелли раздраженно вздыхает.

— Сиди спокойно, я почти закончила!

Я терплю эту пытку еще какое-то время, а потом отталкиваю Нелли. Она отлетает на дверь кабинки.

— Эй!

— Хватит! — я провожу рукой по волосам. — Больно же!

— Ладно, — Нелли берет в руки краску. — Поглядим-ка.

Она читает инструкцию на упаковке и что-то про себя бормочет. «Отлично». Раскрывает упаковку, достает бутылочки побольше и поменьше, секунду рассматривает их, навинчивает маленькую на большую и встряхивает. Она проделывает все это так профессионально, что я уже надеюсь на лучшее.

Отведя душу, Нелли открывает верхнюю бутылочку и просит меня наклониться вперед. На моей голове вдруг оказывается что-то холодное, слышны странные чавкающие звуки. Если кто-нибудь сейчас войдет в туалет, то решит, что тут у кого-то большие проблемы с пищеварением. А вообще-то, все действия Нелли на моей голове даже приятны.

— Зачем ты придумала этого Язона?

Нет, все-таки не слишком приятны.

— Я не придумала, я встретила его в автобусе! И он вправду участвует в конкурсе песен Элвиса!

— Ну конечно.

Нелли так царапает ногтями мою голову, что мне больно.

— Никаких конечно , это правда! Ты сама увидишь в Грейсленде!

Нелли смеется.

— Ну конечно.

Я не успеваю ответить, как она говорит: «Готово», и я выпрямляюсь.

Нелли опрокидывает коробочку и трясет ее.

— Тут еще что-нибудь есть? — Из коробочки выпадают маленькая упаковка и бутылочка. Нелли поднимает их. — Пластиковая шапочка и бальзам для волос.

Она надевает шапочку мне на голову.

— Теперь все должно впитаться. Через тридцать минут мы сполоснем волосы и промоем кондиционером.

Нелли открывает дверь кабинки и выходит. А я остаюсь сидеть на унитазе.

— Но я же не могу так выйти!

— Конечно же, можешь!

— Нет, это будет выглядеть ужасно!

— Да ты по-любому выглядишь ужасно!

Спасибо, утешила. Я захлопываю дверь перед носом Нелли и закрываюсь.

— Увидимся через тридцать минут!

— Я не собираюсь тут дожидаться, пока ты соизволишь выйти. Я не твоя мамочка!

— И слава богу!

Я слышу, как Нелли уходит. Супер, теперь придется полчаса сидеть в туалете. Вообще-то у меня большой опыт в этом деле — раньше в школе я всю большую перемену сидела в туалете, чтоб никто не заметил, что со мной никто не играет.

Честно говоря, я такие штуки проделываю и сейчас. В общем, я снова там, где и должна быть. Никакой разницы, сидеть в туалете в немецкой школе или дожидаться полчаса неизвестно чего, не собираясь в туалет, на унитазе в Америке. И то, и другое скучно донельзя.

Вдруг раздаются голоса и шаги. Кто-то дергает ручку кабинки. На помощь! Но дверь крепко закрыта. Хлопают двери соседних кабин. Кажется, снаружи образовалась очередь, я слышу возмущения тем, что туалетов мало. А потом кто-то снова дергает ручку моей кабинки и говорит: «Она сломана?» Я еле удерживаюсь, чтобы не сказать «Да».