Петер Абрахам - Школьное привидение

— Ишь чего захотела!

Тем временем девочка с бантом подошла ближе к велосипедному сараю. Заметив, что Карола настроена миролюбиво, она тоже вступила в разговор.

— Ты только представь себе, как тебя будут любить все взрослые! Правда, ты могла бы стать первой ученицей! Все бы тобой восхищались. Не прошло бы недели, и никто уже на уроках не болтал бы. Ребята перестали бы стрелять из рогаток. А как тихо было бы на переменах!

— Ты лучше сказала бы, крошечка, что хорошего тогда осталось бы? — сказала Карола. — Плевала я на твои условия.

— Я прекрасно знала, что ты не примешь моих условий, — сказала девочка. — Мне тоже больше хочется остаться в ученицах. Привидений все боятся. А меня все будут любить, я же такая восхитительная и очаровательная!

Девочка повернулась и отошла к остальным ученикам, гулявшим во дворе.

— Нам остаётся одно — сила! — сказала себе Карола, прислушиваясь к своим словам, подхваченным ею в каком-то телефильме.

— И как же ты это понимаешь? — спросил Вилли.

— Очень просто: ты отберёшь зеркальце у фрейлейн Прохаске, вот и всё.

— Почему это я?

— От меня, как от привидения, все шарахаются.

— А я никогда ничего не крал, — сказал Вилли.

— Тебе и не надо ничего красть. Просто возьми. Это большая разница.

— Я никогда не сорвал ни одного яблока с чужого дерева. У меня бы рука отсохла, — сказал Вилли.

— И ты ещё называешь себя моим другом!

Разговор принимал нежелательный для Вилли оборот. Чего он только не делал, чтобы доказать, что он Кароле друг! В феврале до колен в реку зашёл, только чтобы спасти бумажный кораблик Каролы. Сколько всякого вранья фрау Гуфлатих наговорил — только чтобы выгородить Каролу, когда она поздно приходила домой. Незачем ему опять в такую историю попадать.

— Делайся маленькой! Скорей! — сказал он Кароле, только чтобы прервать разговор. — Я спрячу тебя в сумку.

Карола в одно мгновение стала такой маленькой, что вполне поместилась в сумке Вилли. Там она поудобнее устроилась между бутербродами, яблоками и карамельками. Небольшая дырка в сумке давала ей возможность наблюдать за происходящим снаружи.

Когда Вилли зашагал к школе, Кароле показалось, что это не Вилли идёт, а скачет взбесившаяся лошадь. Сумка качалась и подпрыгивала так, что Кароле никак не удавалось удержаться на выбранном месте. А летать по воздуху в сумке было невозможно — слишком тесно.

При этом Вилли шёл очень даже спокойно по двору к месту сбора класса, никуда не торопясь.

— Это ты, Вилли! — удивилась фрейлейн Прохаске. — Я думала, ты вовсе не придёшь. Ты же был так болен!

— И совсем я не больной, — сказал Вилли. И тут же вспомнил: он же страдает галлюцинациями. — А! Вот вы о чём!

Учительница подтолкнула его к девочке с голубым бантом, сказав:

— Мне кажется, Карола чувствует себя одинокой, когда тебя нет.

Девочка с голубым бантом стояла в сторонке одна и молчала, в то время как все остальные громко болтали.

— Я с ней не вожусь, — презрительно сказал Вилли.

— Я сожалею об этом, вы же всегда были друзьями.

— Ничего подобного! — сказал Вилли. И он сказал правду.

Фрейлейн Прохаске как-то странно посмотрела на Вилли, подумав: у мальчика опять галлюцинации.

Эмми Винтер крикнула:

— Кому охота с такой водиться! Она же трясётся над своими белыми чулками — ах, как бы не запачкать!

— Когда мы играем в салки, она задачи без конца задаёт, — сказала Гудрун Веттершлаг.

А Штефан Ведекинд обрадовался: главной его сопернице влетает от ребят.

— Хотите, сыграем в салки, девочки? — предложил он.

Эмми и Гудрун от удивления чуть не присели: лучший ученик предлагает играть в салки!

Наконец класс построился. На этот раз они должны были дойти до лесного ресторанчика «Лягушка-квакушка». До него было около часа ходу. По воскресеньям туда направлялись многие с семьями и детьми. Порой там устраивались аттракционы. Приезжала карусель, передвижной «тир».

Ребятам повезло. Неподалёку от пруда стояла цепочная карусель. Правда, в этот ранний час она ещё не работала.

Карола, сидя в сумке, очень обрадовалась, когда Вилли сел наконец на садовый стул: кончилась эта тряска!

Официант принёс всем газировки. Ребята достали прихваченные из дому бутерброды.

После того как все подкрепились, фрейлейн Прохаске спросила:

— Во что теперь будем играть? У кого есть предложения?

Все закричали наперебой, только девочка с голубым бантом скромно подняла руку.

— Что ты скажешь, Карола?

— Я предлагаю водить хоровод!

Ребята подняли Каролу на смех — они-то считали, что девочка с голубым бантом и была Каролой. Кому охота была водить хоровод!

И настоящая Карола в сумке у Вилли не удержалась от смешка.

— Давайте на карусели покатаемся! — предложил Вилли.

Фрейлейн Прохаске попросила хозяина лесного ресторанчика включить карусель, но тот отказался. Это, мол, могут только механики аттракционов, а они уехали сегодня в город. А ящик, где находится рубильник, заперт.

— Как жалко! — сказала фрейлейн Прохаске. Она сама ужасно любила кататься на карусели.

— Послушай, — тихо сказала Карола Вилли, — на кой нам с тобой эти механики. Мы же эксперты!

— Карола, если ты считаешь, что я буду с тобой вытворять всё, что ты выдумаешь, ты здорово ошибаешься.

— Слушай, тебе же ничего не будет, у тебя же эти… каллуцинации.

— Галлюцинации.

— А потом, я же за всё отвечаю.

Они ещё немного пошептались друг с другом. Потом Карола перелетела к карусели, очень скоро нашла ящик, в котором был рубильник. А уж прошмыгнуть через замочную скважину, как известно, ей не составляло никакого труда.

Вилли, взобравшись на стул, крикнул:

— Эй, ребята, слушайте! Кто хочет прокатиться на карусели, записывайтесь у меня.

— Я… Я… Я… Я… — закричали все наперебой. Только девочка с голубым бантом молчала.

Вилли бросился к карусели. Весь класс — за ним. Фрейлейн Прохаске и девочка с голубым бантом медленно последовали их примеру.

Штефан Ведекинд крикнул:

— Нойнхаген, чего задаёшься! Всё равно ты не можешь запустить карусель.

— Спорим! — сказал Вилли.

На спор Штефан Ведекинд никогда ничего не делал.

Все быстро взобрались на сиденья, только фрейлейн Прохаске и девочка с голубым бантом ещё стояли в нерешительности.

— Садись, чего ты! — сказал Вилли девочке.

— Во-первых, без администратора запрещается пользоваться каруселью, — заявила девочка с бантом. — А во-вторых, было бы невежливо с моей стороны оставить фрейлейн Прохаске одну.

— Ну, знаешь ли, — сказала учительница девочке с бантом, — впервые от тебя такое слышу. Но мы не будем портить им игру. Вилли просто похвастался. Сейчас увидите, у него всё равно ничего не получится.