Иван Соколов-Микитов - На теплой земле (сборник)

На глухих лесных вырубках пышно цветет иван-чай. Точно высокие праздничные свечи, малиново-красным огнем горят островерхие шапки красивых и пышных цветов. В густых зарослях цветущего иван-чая можно спрятаться с головою.

Там, где цветет иван-чай, обычно скрываются глухариные и тетеревиные выводки. С шумом и хлопаньем вылетают из зарослей тяжелые птицы.

Ягодами и грибами пахнет на лесных старых вырубках, где летом пасутся лоси, изредка бродят медведи.

Рядом с цветущими зарослями иван-чая густо разросся непролазный малинник. Спелыми душистыми ягодами облеплены тонкие ветки, согнувшиеся под тяжестью спелой малины.

У высокой муравьиной кучи на лесной светлой полянке ковром рассыпались знакомые лесные цветы.

Бегают по земле под цветами шустрые муравьи, тащат в свой общий дом сухие еловые хвоинки, мертвых комаров и жучков. Приглядишься хорошенько – множество больших и малых дорог, троп и тропинок протоптали в высокой траве под цветами трудолюбивые муравьи.

Почти все лето цветут эти желто-лиловые лесные цветы. Поставишь на стол букетик скромных цветов и, глядя на них, отчетливо вспоминаешь лес, зеленую лесную опушку, муравьиную высокую кучу и хлопотливых, проворных муравьев.

Я очень люблю эти простые цветы. Они напоминают мне счастливое далекое детство. Так хорошо, просто и ласково они называются – иван-да-марья.

После подснежников-перелесков ранней весною зацветает в лесу кислица.

Под высокими темными елями, в осиновых и ольховых сырых зарослях, на моховых кочках можно увидеть ее белые нежные цветы.

Болотным мхом и глухим лесом пахнет скромная кислица. Но так хороши и нежны ее белые чистые цветы! Нарвешь маленький букетик этих цветов, поставишь на письменный стол. Отчетливо вспомнится весенний оживающий лес, высокие темные ели, под которыми растет и цветет кислица.

В детстве мы лакомились зелеными листками кислицы, очень похожими на молодой клевер. Вкусом они напоминают кислый щавель, а листочки кислицы мы называли заячьей капустной.

На тенистых полянах, заросших высокой росистой травою, скрытно цветут в лесу ночные фиалки. В густой траве прячутся нежные душистые цветы. Белые стволы берез, трепещущие зеленой листвою молодые осины, темные стройные ели окружают тенистую поляну. Нужно знать лес, хорошо уметь в лесу разбираться, чтобы найти места, где растут и цветут душистые ночные фиалки.

По ночам фиалки особенно сильно пахнут. Если поставишь на стол большой букет фиалок, непременно в полночь проснешься. Так силен наполнивший комнату запах, что может разбудить крепко заснувшего человека.

Кто не знает этих простых луговых и лесных милых цветов!

Идешь, бывало, в лес по нахоженной, давно знакомой тропинке. Справа и слева широким многоцветным и радостным морем рассыпаются луговые и лесные цветы. Качаются на ветру лиловые колокольчики, желтеют бесчисленные одуванчики, у самого леса, под деревьями, уже цветет иван-да-марья.

А у самой тропинки, по обочинам канав, на лесных зеленых лужайках цветут, кланяются вам знакомые веселые ромашки.

На радостную улыбку похожи скромные цветы ромашки с белыми и чистыми лепестками.

Вы, наверное, знаете эти крошечные и скромные лесные цветы.

Обычно они растут на песчаных, освещенных солнцем пригорках, на крутых берегах лесных рек и ручьев. Сорвешь, бывало, крошечный розоватый цветок, очень похожий на мохнатую кошачью лапку, посмотришь в сердцевину цветка – как бы застыла в нем алая капелька живой теплой крови.

В детстве мы любили собирать кошачьи лапки, вязали из них маленькие букеты. Эти букеты не вянут, а жесткие лепестки цветов не осыпаются. Поэтому кошачьи лапки иногда справедливо называют бессмертниками.

Сыро в апрельском лесу. Раскисшая сверху, еще мерзлая в глубине почва медленно впитывает полую воду. Из прогретой полуденным солнцем мелкой воды прорастает молодая зеленая травка. В весеннюю эту пору по окрайкам лесных луж и мокрым опушкам появляется, расцветает калужница. Золотисто-желтые цветы ее и яркая зелень сразу оживляют неодетый серый лес. Крупные и округлые темно-зеленые листья и лепестки широко раскрытых цветов глянцевито блестят на солнце, будто смоченные водою.

Узкая, со свалявшейся сухой прошлогодней травой дорожка, в колее которой тихо журчит ручеек, ведет на старую заросшую порубку. Иду постоять на тяге, послушать вечерний лес. Пахнет влажной прелью старых, полусгнивших листьев, мокрой корою осин.

В ожидании тяги сижу на стволе упавшей ели. Быстро стынет с заходом солнца воздух. Перелетывают в осиннике, мелодично посвистывают на вечерней зорьке певчие дрозды. Где-то на луже кричит чирковая уточка, подзывая своего пестро одевшегося по весне селезня, стрекочет сорока, обеспокоенная приходом охотника в притихающий к ночи лес.

И вот уже тянет над макушками олынинок, забирая крылом по закатному светлому небу, первый вальдшнеп.

На пути домой наклоняюсь к приметившимся мне на дороге, светлеющим в сумерках калужницам, рву их ломкие и сочные стебли.

Далеко видны в темноте окна лесного нашего домика, освещенные возле крыльца кусты сирени.

Прихожу к вечернему чаю. Тихо посапывает на столе затухающий самовар. Поблескивают под лампой желтые цветы и гладкие листья калужницы, и от них исходит едва ощутимый свежий запах пробудившегося леса, запах талой, пахнущей землею воды.

Перебираясь в лесу через ручей или овраг, вы почти всегда увидите таволгу. Это полукустарник с крупными резными листьями, образующий заросли высотою до человеческого роста. Таволга выбирает самые тихие и уютные уголки леса. Верховой ветер пошумливает макушками сосен, роняя отсохшие сучки и пустые шишки, лопочет листвой беспокойных осин, а в низинах и овражках, густо заросших таволгой, стоит тишина.