Лёня Герзон - Приключения Никтошки (сборник)

– Чёрт! – крикнула Фына. – На разбитое яйцо наступила! Она брыкнула ногой, и от сандалии полетели яичные брызги.

– Бе!

– Давай вытру, – предложила Беренелла. – У меня салфетка есть.

– А, чёрт с ним, пошли!

Под ноги то и дело попадался укатившийся откуда-нибудь помидор-черри или скользкий кусок персика. Запах овощей и фруктов смешивался с запахом свежего мяса, которое продавали в лотках напротив, и с дикими ароматами жидких сыров из молочного ряда. Фына потащила подругу к рыбным рядам. Там они чуть не столкнулись с двумя коротышками, которые, обливаясь потом, несли живую шпроту. Один держал за хвост, другой – за голову. Шпрота извивалась, и коротышки уже два раза грохнулись на скользкий пол, но каждый раз ловко вскакивали на ноги, не выпуская при этом рыбину, и продолжали свой путь.

– Ой, не так быстро! – взмолилась Беренелла. – Я устала.

– Чего это ты устала?

– После моря… всегда устаю. Жарко, дышать нечем. И есть хочется.

– Сейчас отдохнём, перекусим! – закричала Фына. – Смотри!

Они остановились возле ярко освещенных прилавков с морепродуктами. Тут стоял такой сильный рыбный дух, что Беренелле пришлось заткнуть мизинцами ноздри и дышать через рот.

– Какая вкуснятина! – крикнула Фына, показывая на извивающиеся щупальца огромного кальмара. Выгибались креветки, шевелились в своих раковинах устрицы. – Я тоже страшно голодная! – кричала Фына. – Купим устрицу! Ее даже готовить не надо – только в кипяток бросить на две минуты! А потом полить лимоном – и можно есть!

– Эй, Бабаяга! Бабаяга! Ты что, не слышишь?!

Бабаяга тряхнула головой и очнулась от своих мыслей. Она даже не сразу поняла, что обращаются к ней, потому что забыла, что она уже давно Бабаяга, а не Беренелла. Ее трясла за плечо, о чем-то спрашивая, Барвинка.

– Ты чего это, красавица? Уснула, что ли?

– Да… кажется, уснула.

– Мы тут с Кнопочкой пытаемся придумать, что делать, а ты не участвуешь.

– А что надо делать?

– Что-то надо делать. Я сегодня полдня по городу ходила, видела, что происходит. Эти два негодяя, Гнобик и охотник Патрон, повсюду расставили мангалы. Жарят бедных животных и раздают шашлыки направо и налево! А ведь когда-то этот подлец был моим другом!

Это Барвинка сказала про охотника Патрона. Став вегетарианкой, Барвинка возненавидела охотника, и он из друга превратился в ярого врага. У Барвинки так часто бывало: друг мог внезапно стать врагом, а враг – наоборот, другом.

– Жарят животных и бесплатно кормят их мясом весь город!

– Это нехорошо, – согласилась Бабаяга.

– Это не просто нехорошо, это гибельно для нас! Я сама видела, как многие малыши со значком ЗВЕРЖа подходили и ели шашлык!

– Да как они могли?! – возмутилась Кнопочка.

– А вот так! Этот Гнобик им говорит: «Вы свободные коротышки и имеете право поступать так, как вам хочется».

– Но я сегодня приколола точно сто десять значков, – сказала Бабаяга, – все, что имела. И надутых гусей и куриц всех отдала…

– Да что эти значки теперь значат? – сказала Барвинка.

– Как, что значат? – возразила Кнопочка. – Ведь они подписались под тем, что не будут больше есть мясо!

– А едят, – вздохнула Барвинка. – Этот Гнобик – хитрая бестия. Подкарауливает малышей. Стоит со своим мангалом в обеденное время на площади Путешественников. А малыши-то только вчера или позавчера стали вегетарианцами, еще не привыкли к растительной пище. Ходят голодные. Он их и останавливает. У бедняжек нет сил сопротивляться. Этот мясоед-то сыт, у него-то полно сил. Он их хватает – и кормит мясом.

– А они? Неужели едят?

– Да я сама вчера видела, как он это делает. Останавливает вегетарианца с нашим значком и говорит: «Животное уже все равно убито. Если ты это мясо не съешь – оно попадет в мусорное ведро». И у него уже рядом это ведро стоит. Он берет мясо и показывает, как он его сейчас выбросит.

«Мне, – говорит, – не жалко, сейчас брошу. Только не важно, выброшу я этот шашлык в мусор, или ты его съешь – для животного не будет никакой разницы. Оно уже рассталось с жизнью». А коротышка голодный, у него аж слюнки текут.

– Ну и дальше что? – спросила Кнопочка и тоже сглотнула слюну.

У нее почему-то разыгралось воображение. Она вдруг так ясно представила себя этим голодным малышом, который стоит перед Гнобиком с его мангалом. Ей даже почудилось, будто она ощущает тепло углей и слышит запах жарящейся свинины. А может, это из закусочной Хрю?

– Дальше-то что? – поторопила Кнопочка.

– А что дальше? Гнобик этот – хитрец. «Не хочешь есть, – говорит, – не надо! Я слышал, вас заставили подписать какую-то бумажку. Что вы будто бы даете слово не есть мясо».

Малыш кивает.

«Что ж. Нарушать обещание нехорошо. Но понюхать-то можно! Ты ведь не подписывался под тем, что не будешь нюхать шашлык, правда?»

Малыш опять кивает. А у самого слюнки еще сильнее текут.

«Разве запрещено вегетарианцам жареное мясо нюхать?» – спрашивает Гнобик. Малыш мотает головой. Ну, этот мясоед и подсовывает ему дымящийся шашлык под самый нос.

Барвинка помолчала.

– Дальше! – закричала Кнопочка. – Дальше!

Она вдруг почувствовала, что ужасно разозлилась. «Что это со мной? – подумала малышка. – Кажется, еще минута – и озверею».

– Ну вот, – продолжала Барвинка. – Бедняга вдыхает запах… глаза у него закрыты. От голода, видимо, голова совсем не соображает. Да еще и кружится – сейчас упадет.

– Кто кружится?

– Да голова! Голова у него от голода кружится!

– А… ну и дальше что?

– А что? Раскрывает он рот, чтобы глотнуть воздуха – тут Гнобик ему и втыкает шашлык в рот. Вот как эти негодяи работают. Играют на низменных чувствах!

– На каких низменных чувствах? – вскочила с кресла-качалки Кнопочка и топнула ногой.

Этого ей показалось недостаточно, и она взяла – и двинула как следует стол, так что тот жалобно заскрипел кривыми ножками по полу.

– На чувстве голода… – испуганно пробормотала Барвинка. – А ты чего, а?

– Я! – закричала Кнопочка.

– Ты чего кричишь?

Кнопочка сама не знала. Она смахнула волосы со лба.

– Правда, чего это я? Извините… разозлилась чего-то.

Барвинка высморкала нос и спрятала бумажную салфетку в карман.

– Да уж. Я и сама тогда на этого негодяя Гнобика разозлилась. Хотела подойти и надеть мангал ему на голову. Но потом спохватилась. Решила, что нельзя вот так, на скорую руку. Что-то придумать надо.

Пока Барвинка рассказывала, Бабаяга вспомнила, как они с Фыной купили, наконец, на рынке устрицу и принесли ее в пакете домой, и как она потом пищала, когда ее поливали лимонным соком. Бабаяга так и не смогла эту устрицу есть, а Фына ела с большим аппетитом. Бабаяга почувствовала, что у нее кружится голова.