Всеволод Нестайко - Незнакомец из тринадцатой квартирыНезнакомец из тринадцатой квартиры, или Похитители ищут потерпевшего…
- Название:Незнакомец из тринадцатой квартирыНезнакомец из тринадцатой квартиры, или Похитители ищут потерпевшего…
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Детская литература
- Год:1971
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Всеволод Нестайко - Незнакомец из тринадцатой квартирыНезнакомец из тринадцатой квартиры, или Похитители ищут потерпевшего… краткое содержание
Дорогие ребята!
Вы, наверно, уже читали книги известного украинского писателя Всеволода Нестайко — «В стране солнечных зайчиков», «Необычайные приключения Робинзона Кукурузе и его верного друга одноклассника Павлуши Завгороднего…», — которые выходили у нас.
«Незнакомец из тринадцатой квартиры, или Похитители ищут потерпевшего…» — как бы продолжают веселые, занимательные приключения Павлуши Завгороднего и Явы Реня, бывшего Робинзона Кукурузо. Это они, наши давнишние друзья, будучи в Киеве, с помощью старого актера Максима Валерьяновича приобщились к киноискусству. А вернувшись домой, в село Васюковку, и создали у себя ВХАТ.
Что это такое — ВХАТ, вы узнаете, когда прочитаете эту повесть.
Незнакомец из тринадцатой квартирыНезнакомец из тринадцатой квартиры, или Похитители ищут потерпевшего… - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
«Кто еще такой? Тьфу! Не знаю тебя! Уходи отсюдова! Пшел! Тьфу!»
Но стоит только Валигуре надеть милицейский китель и фуражку, как Бурмило сразу становится смирным, как овца, и говорит: «Извините, гражданин начальник», и идет домой спать.
Нет, голый милиционер — это не милиционер…
— Знаешь что? — сказал Ява. — Так мы артиста все равно не найдем.
— Так что — в милицию? — перебил я его, чувствуя холодок под сердцем.
— Угу! — хмыкнул Ява. — Нас там как раз дожидаются. Иди! Будь добр! И передай привет подбитому милиционеру.
— Так что же теперь? — спросил я, чуть не плача.
— Мы как сюда пришли? По мосту. А назад люди идут? Тоже по мосту. Другой дороги нет. Так вот, сядем у моста и будем ждать. Или мы его увидим, или он нас. А с пляжа он еще не ушел. Точно! Куда он без часов пойдет?
«Ну что ж, — подумал я. — Может, и правду говорит Ява. Лучше, наверно, возле моста сидеть, чем, высунув язык, бегать по пляжу». Сели мы возле перил: Ява — с правой стороны, я — с левой. Сидим. Уж солнце на закат повернуло. Потянулись люди с пляжа домой. Плотной стеной, почти впритирку друг к другу идут и идут… Аж глазам больно… И голова кругом идет. Разве заметишь кого-нибудь в такой толпе? Одна надежда, что нас заметят.
И такой у меня несчастный вид был, что какая-то женщина внезапно нагнулась ко мне, проговорив: «Бедный ребенок», и неожиданно сунула в руку три копейки. Меня всего так и передернуло — она решила, что я побираюсь. Опомнился я — женщины уж и след простыл. Так и остался я с тремя копейками… До чего я дошел, просто беда!.. Хорошо, хоть Ява не знает: из-за людей нам друг друга не видно. Вскочил я тут же и теперь уже стоя смотрел, а руки за спину спрятал, чтоб снова, не дай бог, не пожертвовали.
Стемнело уже. Людей все меньше и меньше становится. А артиста нет.
Урчит у меня в животе от голода. Мы ведь, кроме мороженого, ничего не ели. Подошел ко мне Ява:
— Ну и олухи мы с тобой! Что мы тут стоим? Он артист? Артист. Так пойдем завтра по театрам и найдем его. Тем более, мы знаем, что он царя играет.
Тю! И как я сам до этого не додумался? Вот Ява! Ну и молодец! Варит у него котелок все-таки! Башковитый хлопец! Ну конечно, пойдем завтра по театрам (в Киеве каких-нибудь пять-шесть театров) и найдем нашего артиста, и отдадим ему часы, и расскажем все, как было, про утопленника и про все остальное.
Как хорошо живется на свете, когда найден выход из безвыходного положения!
— Ну давай хоть рассмотрим хорошенько, что за часы, — сказал Ява.
Стали мы под фонарем (уже и фонари зажгли!), давай разглядывать.
Хорошенькие часики! Круглые и плоские, как пятачок. На черном циферблате вместо цифр черточки золотые. И стрелки золотые. И этих стрелок не две, а целых три. Третья, длинная и тонкая, как волос, по всему циферблату бегает — секунды отмеряет. Красивые часики. Мы таких еще и не видели.
— А ну, — говорит Ява, — примерь.
— Не хочу.
— Чего там! Раз ты все равно как вроде бы украл их, то хоть примерь, хоть поноси немного. Завтра уж не придется.
— Не хочу я чужие часы носить.
— Ишь какой гордый — без хлеба на воде и от хлеба отказывается… Ну, раз ты такой гордый, давай я поношу.
И он взял у меня часы, и надел на руку, и сразу стал на пять лет старше. Даже лицо у него стало строже и серьезнее. Он шел и гордо нес руку с часами, отставив ее в сторону, прямую и негнущуюся, как палка, и все искоса поглядывал на нее. Иногда он сгибал ее в локте и подносил к глазам — смотрел, который час. А меня не замечал и не говорил ни слова, будто меня и на свете не было.
И стало мне горько и досадно, что сам я не надел часы. Часы ведь, можно сказать, «мои», я муки душевные за них принял… А носит их Ява, да еще и бахвалится, сатана!
Когда мы прошли всю набережную и очутились у моста имени Патона, я наконец не выдержал и сказал:
— Хватит! Снимай! А то еще… испортишь, а мне отвечать.
Вздохнувши, Ява неохотно снял часы и снова стал на пять лет моложе и такой же несолидный, как и был.
Я спрятал часы в карман и только тогда успокоился. Потом вспомнил:
— Я же забыл тебе сказать… на мосту мне какая-то тетка три копейки дала.
— Да? — встрепенулся Ява. — Так чего же мы пешком идем! Надо было на трамвае ехать. А то я уже еле ноги тащу.
— Так это же милостыня, балда! Кто же на милостыню в трамвае ездит!.. Тетка мне милостыню подала, понимаешь, думала, что я нищий.
— Вот как! Интересно! — взял наконец в толк Ява. — И что же ты с ними делать будешь?
— Так вот я и не знаю…
Действительно, положение было дурацким. Взять себе? Ни за что!.. Выкинуть? Деньгами только господа капиталисты швыряются. Думали мы с Явой, думали и, наконец, придумали — отдать настоящему нищему, как только встретим… [2] Эти три копейки до сих пор лежат у меня дома, — все никак настоящего нищего не встречу… (Прим. автора.)
— А с часами-то как интересно вышло! — с жаром сказал Ява, и в глазах у него вспыхнул охотничий блеск. — Вот здорово! Прямо как преступника искать! Между прочим, очень важно, что мы знаем, где он живет. В тринадцатой квартире…
— Ужасно важно! — хмыкнул я. — Ты знаешь, сколько в Киеве тринадцатых квартир? Чтоб обойти их все, нам жизни не хватит.
— И все равно интересно… — не сдавался Ява. — И похоже как ловить воров. Только тут наоборот… Наоборот, понимаешь… Воры ловят потерпевшего, чтобы отдать ему то, что украли. Кино! Скажи?
— Будет теперь нам кино, увидишь, что нам тетка скажет. Она, наверно, уж голову потеряла от волнения…
…Тетка нам ничего не сказала. Она лежала молча на тахте с компрессом на голове. Нам сказал дядя… Он сказал:
— Если бы вы, шалопуты, были мои сыновья, я бы сейчас вам по одному месту так надавал, что вы в штаны бы завтра не влезли. А поскольку я не имею права этого делать, то прямо скажу: еще хоть раз такое повторится, я немедленно покупаю вам билеты и в тот же день отправляю в Васюковку. Из-за вас вдовцом оставаться не хочу. Тетка чуть не умерла от волнения. Вон видите, лежит с головной болью…
Мы стояли опустив голову и что-то лепетали про то, как были в кино, а потом катались на «чертовом колесе», а потом… были в гостях у одной знакомой девочки (Валька Малиновская, честное слово, вот и адрес… можете проверить!) и как нас там хорошо принимали, и угощали, и усадили смотреть телевизор, и не хотели отпускать, и… мы больше не будем!
Потом мы выпили одного чаю («В гостях же во-о ка-ак наелись!») и голодные легли спать.
…Мы лежим и не можем заснуть.
На меня находит приступ запоздалого раскаяния. Совесть точит меня, как червь дерево.
— Ведь как все паршиво выходит! — с горечью шепчу я. — Хотим стать героями, а только и делаем, что врем да обманываем. И только за один день! Артиста обманули и, можно сказать, обокрали, милицию с ног сбили, трешку прокутили, тете наврали, дяде наврали, даже… милостыню приняли. Неужели для того, чтобы стать героем, нужно так много врать и столько нечестных поступков совершить? Если так, то весь этот героизм ничего не стоит! Какой-то брехуновский героизм. А настоящие герои — это прежде всего честные люди. Кармелюк, Довбуш, граф Монте-Кристо, капитан Немо, Катигорошко, Покрышкин… Никогда они не врали. А мы брехуны и жулики…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: