Анне Вестли - Мортен, бабушка и вихрь

– Зато у нас есть топор. Мы возьмём четыре дерева и ещё одно для головы и шеи, а когда сделаем всё, что нужно, мы положим топор в середину шатра в виде платы за деревья, которые мы взяли.

– Думаешь, этого будет достаточно? – спросил Мортен.

– А то! А Ларсу мы всё расскажем, когда он уже увидит нашу лошадь. Это будет сюрприз.

– Ну, ладно, – согласился Мортен.

Теперь он был спокоен. Они нашли четыре сруба дерева примерно одинаковой толщины и оттащили их к бочке, которая тихо и мирно ждала их под деревом.

– Ну вот, – сказала бабушка. – Теперь у нас есть четыре ноги и бочка. Как нам приделать к ней эти ноги?

– Не знаю. – Мортен наморщил лоб, но так ничего и не придумал.

– Если мы просто приколотим их к бочке, они не будут похожи на ноги, да и прочными они тоже не будут.

– Да, они должны как будто расти из бочки, – сказал Мортен.

– Значит, мы должны сделать в бочке четыре отверстия, – заключила бабушка.

– Бур, – сказал Мортен. – На стройках всегда есть буры.

– А в Тириллтопене сейчас что-нибудь строят? – спросила бабушка. – Надо бы разузнать.

– Нет, это нам не подходит. Ведь тогда нам придётся везти бочку в Тириллтопен. – Мортен погрустнел, он вспомнил мальчишек, которые бежали за ним, когда он катил бочку.

– Мы положим бочку в старую детскую коляску, прикроем её сверху и отвезём в Тириллтопен, – сказала бабушка.

– Хорошо, это ты здорово придумала!

Мортен прокрался во двор и выкатил из сарая старую детскую коляску. Потом забежал в бабушкину комнату, схватил её самую старую шаль и вернулся в лес.

Они взвалили бочку на коляску и прикрыли сверху шалью.

Никто бы и не догадался, что в коляске под шалью лежит старая бочка из-под сельди. Что это не ребёнок, было понятно каждому с первого взгляда. Бабушка с коляской сразу направилась к стройке. Там работали большие подъёмные краны, валялись брёвна, но, к счастью, была и механическая пила, значит, плотницкими работами тут тоже занимались. Бабушка набралась храбрости и обратилась к самому доброму на вид рабочему. Он был постарше остальных, то и дело снимал с головы шапку и чесал в затылке, как будто проветривал волосы, хотя на улице было холодно.

– У вас есть бур? – спросила у него бабушка. – Мне надо сделать в бочке четыре отверстия.

Рабочие, которые стояли рядом и слышали бабушкины слова, с удивлением разглядывали её, Мортена и детскую коляску. Их удивление стало ещё больше, когда бабушка сняла с бочки шаль.

Она показала, где именно на бочке должны быть отверстия, так что рабочему оставалось только взяться за бур.

– А зачем вам это? – спросил он.

Мортен и бабушка только замотали головами.

– Неужели мы так этого и не узнаем? – сказал рабочий.

Мортену показалось, что рабочему стало грустно, и он поторопился его утешить:

– Узнаете, если придёте к нам после Рождества.

– И, возможно, получите по чашечке кофе, – прибавила бабушка.

– Согласны! Мы о вас уже слышали. Это вы подружились с рабочими, которые прокладывали в лесу дорогу? Её ещё как-то странно назвали.

– Её назвали Бабушкина дорога, – сказала бабушка с гордым видом.

Потом Мортен с бабушкой поблагодарили рабочих и повезли бочку в укромное место. Увидев заготовленные бруски, бабушка от нетерпения чуть на них не упала.

– Давай скорее поставим ей ноги на место! – сказала она. – Их надо воткнуть внутрь, а потом закрепить гвоздями.

Они положили бочку на бок и вставили в отверстия ноги – бруски. Теперь бочка была похожа на лошадь, лежащую на спине с поднятыми кверху ногами. Бабушка вколотила гвозди, куда хотела, так, на всякий случай. Мортен помогал ей. Первой ударяла по гвоздю бабушка, потом Мортен, сначала слегка, потом посильнее, и последний удар снова делала бабушка.

– Смотри, бабушка, я нашёл подходящий чурбан. Он может служить ей шеей. Только его надо укоротить, он слишком длинный.

– Приятно работать, когда всё ладится, – сказала бабушка. Она укоротила «шею» до нужной длины и приколотила её на место.

Потом они нашли короткий брусок, подходящий для головы. Мортен побегал вокруг и нашёл обрубки, подходящие для ушей, но, когда он хотел воткнуть сзади длинную ветку, которая должна была служить лошади хвостом, бабушка остановила его.

– У меня дома есть большой моток чёрной шерсти, – сказала она. – Хватит и на хвост и на гриву.

– Тогда наша лошадь будет совсем как живая! – обрадовался Мортен.

– Сбегай домой и принеси моток, он лежит сверху на моём сундуке. А ещё захвати коробку с красками, что стоит на комоде. Там же лежит и кисточка. Мы выкрасим бочку в коричневый цвет, чтобы она была одного цвета с корой на ногах.

– Бегу! – крикнул Мортен и полетел, как ветер. Дома он взял всё, что нужно, и снова убежал в лес. Мама не успела и головы повернуть, как он уже исчез.

Бабушка позволила Мортену самостоятельно выкрасить всю бочку, а ещё он нарисовал лошади глаза и ноздри. Тем временем бабушка приделала ей хвост и гриву. Потом она из кармана юбки достала кусок красной материи.

– Это будет седло. Нашей лошади по цвету подойдёт красное седло. Но вообще-то у меня есть и кое-что ещё, – сказала бабушка и встряхнула серый бумажный пакет, который ей дал старьёвщик. В мешке что-то звякнуло.

– Что это? – спросил Мортен, сгорая от любопытства.

– Это подковы, – как ни в чём не бывало, ответила бабушка и начала приколачивать лошади подковы. Кроме подков, у бабушки оказались с собой три бубенчика на кожаном ремешке. Она надела их лошади на шею, лошадь встала на ноги и была полностью готова.

– Это самая красивая лошадь на свете, – сказал Мортен. – Бабушка, давай возьмём её домой, хотя ещё и не Рождество.

– Решай сам. Это твоя лошадь, – ответила бабушка.

– Я думал, что мы приведём с тобой нашу лошадь в первый день Рождества, – сказал Мортен. – Понимаешь, все дети делают для папы с мамой скамейку, а им может не понравиться, если наш сюрприз появится раньше. Пусть папа с мамой сначала удивятся скамейке, а уж потом нашей лошади!

– Ты благородный человек, Мортен! – сказала бабушка. – Тогда мы прикроем нашу лошадь еловыми лапами, чтобы её никто не увидел, и пойдём домой. У меня ещё много дел, которые нужно успеть до Рождества. Понимаешь?

– Понимаю, – ответил Мортен. Он стоял возле своей лошади, без конца гладил её и никак не мог на неё налюбоваться.

А чуть подальше в лесу остальные дети мастерили свою скамейку. Они делали её из бревна, расщеплённого вдоль, и потому скамейка получалась весьма основательной. Бревно им дал Ларс, которому они обещали отработать за него во время весенней страды.

Поднять скамейку было невозможно. И они не понимали, как им удастся отнести её домой.

– Если выпадет снег, мы отвезем её по снегу, – сказал Мадс, и это прозвучало очень по-взрослому.