Вера Иванова - Большая книга зимних приключений для девочек (сборник)

Так что сейчас Вера смогла честно и с облегчением признаться себе: все-таки Пряжкин ей самой не нравился совсем не потому, что он хулиган и двоечник. А Глеб нравится, потому что отличник. Нет. Глеб ей нравится, потому что сам по себе он – замечательный! Романтический такой. Прямо герой.

Вот.

Снова на Веру нахлынула волна светлой признательности Глебу, который поведал ей правду о самой себе. И волна любви ко всему реальному миру – ведь в нем тоже было хорошо!

– Вера! – Глеб взял ее за другую руку.

Вера очнулась.

– Давай потанцуем, – улыбнулся Глеб.

– Конечно! – ответила Вера.

Как все нормальные девушки, она положила руки ему на плечи. И они с Глебом закружились по залу. Вера не умела танцевать, не умел и Глеб. Но они кружились, кружились… И это было здорово! Вера улыбалась – ведь все происходило так, как она мечтала. Даже лучше – потому что на самом деле!

– Глеб, – сказала она, глядя в его радостные глаза, – а давай Денисова тоже в «Школу МЧС» запишем?

Глеб на секунду замер. Но танцевать не прекратил.

– Ну ты даешь, Вера Герасимова! – сказал он.

– Понимаешь, я хочу, чтобы у всех все было хорошо, – честно ответила Вера. – А Денисова жалко. Он мучается. И я его понимаю.

– А еще говоришь, что это я занимаюсь благотворительностью…

– Пусть он тоже научится чувствовать себя человеком! – с жаром произнесла Вера. – Знаешь, как это важно!

– Знаю, конечно, – ответил Глеб. – Мы пойдем туда завтра.

А музыка уже сменилась, но осталась такой же светлой и романтической. Глеб и Вера продолжали танцевать – и это было счастье. А для счастья нужно так много – и так мало…

«Ты – фея!»

Настя снова и снова перечитывала слова, написанные корявыми печатными буквами. Странное содержание для валентинки! Обычно пишут что-нибудь дурацкое и банальное типа «Ты мне нравишься, давай гулять!» или «Без тебя моя жизнь скучна». Но привередничать не приходилось – «сердечко» ведь было единственным. Это и приятно (она уж и не надеялась!), и чуть-чуть грустно – все-таки только одна валентинка, а у других – целые стопки: например, у лучшей подруги Ларисы, которая просто закопалась в разноцветном ворохе, или у Ларисиного парня Михаила – он тоже никак не мог рассортировать сыплющиеся на него дождем послания.

Правда, некоторым не досталось ни одного – эти бедняги старательно прятали глаза, притворяясь, что им нет никакого дела до глупого праздника влюбленных. Но за них Настя не переживала. Они свое еще получат! Все до одного. В классе не будет несчастных! Недаром они с Ларой накануне целый вечер строчили послания. Получилось ровно двадцать четыре штуки – по числу одноклассников.

Идея «осчастливить» весь класс принадлежала Лариске. Подруга сообщила о своих планах после уроков, когда девочки сидели дома у Насти.

– Надо, чтобы завтра каждому досталась хотя бы одна карточка! Утешительный приз, понимаешь? Чтобы в этот день не было обиженных. Придется поработать! Двадцать четыре штуки – это тебе не хухры-мухры!

– А самим себе тоже писать? – усомнилась Настя. – Или нашим самым популярным? Они же и так уйму валентинок отхватят!

– Ни в чем нельзя быть уверенными, – назидательно произнесла Лара, бросив кокетливый взгляд в зеркало, откуда ей широко улыбнулась кудрявая глазастая красотка. – Вот я, например, в седьмом классе тоже думала, что получу кучу открыток. И что же? Не написали ни одной! Знаешь, как я тогда ревела?

– Ладно, давай! – Настя тоже взглянула в зеркало и быстро отвернулась – рядом с Лариной ее бесцветная физиономия с белесыми ресницами и словно выцветшими глазами выглядела, как лицо призрака. Облик ничуть не изменился даже после сделанной недавно стрижки – а она так рассчитывала стать хоть чуть-чуть оригинальнее!

– И чего ты не красишься? – угадала ее мысли Лара. – Тебе бы очень пошло! Немного туши, карандаш…

Подруга не в первый раз заводила этот разговор, и Настя, как всегда, отговорилась стандартной фразой:

– Люблю, чтобы все было по-настоящему! В том числе и красота. Так что мне валентинку не будем писать, хорошо?

– Почему это? – удивилась Лара.

– Такая открытка – тоже ненастоящая! Зачем мне фальшивые чувства? Лучше не получить совсем ничего…

– Как хочешь, – тряхнув кудряшками, легко согласилась Лара – ее трудно было чем-либо смутить. – Тогда и мне писать не будем. Все равно завалят! Но остальным сочиним что-нибудь, идет? Они же не будут знать, что это от нас! Будут думать – от таинственных поклонников…

– Уговорила, – согласилась Настя. – Вот только как мы придумаем столько разных текстов?

– Разных? Совсем необязательно! Будем всем писать одно и то же, – с этими словами Лара вывалила на стол пачку чистых открыток-«сердечек». – Главное – не что написано, а сам факт получения!

Так оно и было, и Настя не стала спорить.

– Так что напишем… э… «Ты всегда будешь в моем сердце», или «Наши сердца всегда будут биться друг для друга», или что-нибудь в этом роде, – предложила Лара.

Настя фыркнула и покачала головой – вряд ли кому-нибудь такое понравится!

– Нет? Не годится? Ну и не надо! – отмахнулась Лара и тут же, покусав кончик ручки, предложила новый вариант: – Тогда давай так: «Ты – единственное светлое пятно в окружающем меня темном царстве. Прими мое сердце навсегда!» Ну? Как тебе?

– Полный бред! – рассмеялась Настя. – Какое еще «темное царство»? Надо писать проще, по-человечески.

– Я не против! – воскликнула Лара и вынула из пенала вторую ручку. – Короче, так. Делим открытки пополам: десять штук тебе, десять – мне. И будем писать, кто что хочет! Только не забудь – надо менять ручки. И почерк! А то вдруг кто-нибудь догадается, что это от нас!

Девочки принялись за работу. Некоторое время они сидели молча. Настя, поглаживая пристроившегося на коленях котенка, сосредоточенно обдумывала тексты. Лариса, не переставая, строчила одну открытку за другой. Через полчаса, когда подруга справилась с заданием, Настя трудилась еще только над третьей валентинкой.

– Тебе помочь? – не очень охотно предложила Лара. – Вообще-то мне надо бежать – Миха ждет…

– Иди уж, иди, – отпустила подружку Настя. – Я тут сама поколдую.

Она закончила лишь поздно вечером и из-за этого не успела сделать уроки.

Зато как приятно было смотреть на одноклассников, у которых на парте лежало «сердечко»! Целая радуга чувств окрашивала их лица – недоверие, изумление, а потом – восторг и восхищение…

Настя надеялась, что написанные ею слова будут приятны адресатам. Вчера после ухода подруги она вспоминала все, что знала о каждом из «своей» десятки, а потом попыталась в нескольких строчках выразить симпатию к этому человеку. Это оказалось очень непросто: ее то и дело подмывало схалтурить, как Лара. Но Настя собрала волю в кулак и довела дело до конца.