Лора Уайлдер Инглз - Домик в прерии

Каждый день все смотрели на огород. Он был неровный и зарос травой, потому что был разбит на дерне, но все ростки росли и зеленели. На горохе появились сморщенные листочки, лук выбросил тонкие перья, а бобы вылезли из земли. Желтые стебельки, сложенные колечками в виде пружинки, вытолкнули их наверх. Потом каждый боб лопнул, и два маленьких листочка, которые прятались внутри, распрямились и раскрылись навстречу солнцу.

Скоро семья Инглзов заживет по-царски!

Каждое утро папа, весело насвистывая, отправлялся в поле. Он посадил немного раннего картофеля, а несколько картофелин приберег, чтобы посадить их попозже. Однажды он привязал к поясу мешок кукурузы и, распахивая поле, бросал кукурузу в борозду. Потом плуг переворачивал куски дерна и прикрывал ими семена кукурузы. Семена пробьются сквозь густо переплетенные корни травы, и получится кукурузное поле.

Скоро на обед мама подаст зеленую кукурузу, а к зиме у Пэт и Пэтти будет вдоволь спелой кукурузы.

Однажды утром Мэри с Лорой мыли посуду, а мама убирала постели. Она тихонько напевала про себя, а девочки говорили об огороде. Лоре больше всего нравился горох, а Мэри — бобы. Вдруг они услышали громкий сердитый голос папы.

Мама быстро подошла к двери, а Лора с Мэри встали у нее по бокам и выглянули во двор.

Папа подгонял Пэт и Пэтти, которые тащили плуг с поля. Рядом с папой шли мистер Скотт и мистер Эдвардс. Мистер Эдвардс что-то горячо доказывал папе.

— Нет! — отвечал ему папа.— Я не стану сидеть тут и дожидаться, пока солдаты выгонят меня отсюда, словно я какой-нибудь разбойник! Если б эти безмозглые вашингтонские политиканы не пустили слух, что здесь можно селиться, я бы не поселился за три мили от границы Индейской Территории. Но я не стану дожидаться солдат, которые выгонят нас отсюда. Мы немедленно едем!

— Что случилось, Чарльз! — спросила мама. — Куда мы едем?

— Провалиться мне на этом месте, если я сам знаю!

Но мы все равно едем. Мы здесь ни за что не останемся! — кричал папа.— Скотт и Эдвардс говорят, что правительство уже отправило солдат выгонять всех белых с индейской Территории.

Лицо у папы покраснело, глаза горели голубым огнем. Лора испугалась. Она никогда еще не видела папу таким сердитым. Она прижалась к маме и молча на него глядела.

Мистер Скотт хотел что-то сказать, но папа его остановил:

— Ни слова больше, Скотт. Не тратьте понапрасну время. Если вам нравится, вы можете оставаться и ждать, когда придут солдаты. А я немедленно уезжаю.

Мистер Эдвардс сказал, что он тоже уходит. Он не желает, чтоб его выгнали вон, как шелудивого пса,

— Поедемте с нами до Индепенденса, Эдвардс,- предложил папа, но мистер Эдвардс ответил, что не хочет ехать на север. Он построит себе лодку и спустится вниз по реке в какой-нибудь поселок дальше на юг.

— Вам лучше ехать с нами,— уговаривал его папа.— Потом вы сможете пойти пешком через штат Миссури. Одному очень рискованно плыть вниз по реке Вердигрис, где столько диких индейских племен.

Но мистер Эдвардс сказал, что в Миссури он уже побывал, а пороху и пуль у него хватит.

После этого папа сказал мистеру Скотту, чтобы он взял себе корову и теленка.

— Мы не можем захватить их с собой. Вы были добрыми соседями. Скотт, и мне очень жаль расставаться с вами. Но утром мы уезжаем,— сказал папа.

Лора все это слышала, но никак не могла поверить, что это правда, пока не увидела, как мистер Скотт уводит корову. Он обвязал ей веревкой рога, и смирное животное покорно поплелось за новым хозяином, а сзади скакал теленок. С ними ушло все молоко и масло.

Мистер Эдвардс сказал, что у него много дела и он не сможет больше с ними повидаться. Он пожал руку папе и сказал: «Прощайте, Инглз. Желаю вам удачи». Маме он тоже пожал руку со словами: «Прощайте, мэм. Я вас никогда больше не увижу, но я никогда не забуду вашей доброты».

Повернувшись к Мэри и Лоре, мистер Эдвардс пожал им руки, словно они были взрослыми, и сказал им «до свидания».

— До свидания, мистер Эдвардс,— вежливо ответила Мэри.

Но Лора, забыв про вежливость, воскликнула:

— Ах, мистер Эдвардс, оставайтесь с нами! Ах, мистер Эдвардс, спасибо, большое вам спасибо за то, что вы ходили в Индепенденс и нашли для нас Санта-Клауса!

У мистера Эдвардса ярко заблестели глаза, и, не проронив больше ни слова, он ушел.

Не дожидаясь полудня, папа стал распрягать Пэт и Пэтти, и Лора с Мэри поняли, что все это правда: они и вправду отсюда уезжают. Мама ничего не сказала. Она вошла в дом, оглянулась вокруг, посмотрела на немытую посуду и неубранные постели, всплеснула руками и села.

Мэри и Лора принялись домывать посуду. Они изо всех сил старались не шуметь. Вошел папа, и они быстро обернулись.

Вид у папы снова был такой же, как всегда. В руках он держал мешок с картофелем.

— Возьми, Каролина, и свари побольше на обед, — сказал он своим обычным голосом. — Мы берегли его на семена, а теперь съедим все до последней картофелины.

Поэтому на обед у них был отборный картофель. Он был очень вкусный, и Лора согласилась с папой, когда он сказал, что нет худа без добра.

После обеда папа снял со стены конюшни висевшие там дуги от фургона. Концы дуг он вставил в железные скобы на бортах фургона. Когда все дуги оказались на своих местах, папа с мамой натянули на них парусину и крепко ее привязали. Потом папа затянул веревку в конце парусины. На парусные образовались складки, а сзади осталась только маленькая дырочка.

Теперь фургон был накрыт парусиной, и утром его можно будет нагружать.

В этот вечер все сидели притихшие. Даже Джек почуял что-то неладное и улегся поближе к Лоре.

Было очень тепло, и поэтому папа с мамой не разжигали огня, Они сидели у очага, молча глядя на холодную золу.

Наконец мама тихонько вздохнула и сказала:

— Вот и целый год прошел, Чарльз.

На что папа весело ответил:

— Что значит один год, Каролина? У нас ведь вся жизнь впереди.

На следующее утро, сразу после завтрака, папа с мамой стали укладывать в фургон вещи.

Сначала они сложили в задней части фургона все постельные принадлежности и аккуратно накрыли их красивым пледом. Днем Мэри с Лорой и Крошкой Кэрри будут на них ехать, а вечером верхнюю постель положат в переднюю часть фургона для папы с мамой, а Мэри и Лора будут спать на нижней постели, сзади.

Потом папа снял со стены маленький буфет, и мама упаковала в него посуду и провизию. Папа спрятал буфет под сиденье, а перед сиденьем положил мешок кукурузы для лошадей. Теперь ногам будет мягко и удобно.

Одежду мама сложила в два саквояжа, и папа подвесил их к дугам внутри фургона. Напротив он повесил на ремне ружье, а под ним — рог с порохом и мешочек с пулями. Футляр со скрипкой он положил на край постели, где его не будет трясти.