Андрей Жариков - Сказание о суворовцах

Саша впервые услышал, что вице-сержант назвал его другом. Куц для него всегда был только командиром. А между собой ребята считали, что вице-сержант высокого мнения о себе, сторонится всех, ни с кем не дружит, больше общается с прапорщиком и воспитателем Лейко. И никто не знал, как часто командиры беседовали с Борисом, учили его быть требовательным и в то же время служить примером во всём. Вице-сержант хотя такой же суворовец, но командир. Авторитет командира тогда высокий, когда его поведение, учёба, дисциплина безупречны.

— Кого же ты поджидаешь? — спросил Саша. — Может, не надо торопиться? Пойдём медленнее.

— Да никого. Все, кому есть кого ждать, стоят у ворот, и я постоял с ними, представил, что жду товарища. А ребята меня сторонятся. — Куц улыбнулся, но было заметно, что ему совсем не весело. — Я и сам не рад, что меня назначили вице-сержантом.

Борис поделился с Сашей своей тревогой:

— Я — командир отделения. А у десятиклассников старший вице-сержант — помощник командира взвода. Я обязан докладывать командиру взвода обо всём — и хорошем и плохом. — Куц шутливо подтолкнул Сашу. — Во всём должна быть справедливость, честность. Вот ты — чем нравишься мне? Ты честный парень. Сначала был немного горяч, не сдерживал себя, а теперь, вероятно, понял: дисциплина — это и есть умение управлять собой. Тебя и прапорщик, и командир взвода любят. А то, что подполковник Палов строг к тебе, то это понимать надо. Он со всеми строг и тебе не делает поблажки.

— Просто я многого не понимал, — согласился Саша. — Тебе в какую сторону? — спросил он у метро.

— Ты не хочешь пригласить меня к себе? Что-то одному тоскливо, хотя и праздник, и весна…

— Ну, конечно же, приглашаю. Поедем. Но… — Саша запнулся.

— Может быть, нельзя или у тебя планы? Не стесняйся, не обижусь. Только честно.

— Почему же нельзя? Конечно, всегда можно, но мы с Симой хотели в кино сходить, а может быть, в парк, — смущённо ответил Саша. — С Симой Паловой.

— Братцы, возьмите меня с собой… Не помешаю?

Борис на голову выше Саши, разрядник-баскетболист, неплохо играет в волейбол, сильный, он всегда казался Саше мужественным, а сейчас в нём появилось что-то беззащитное, детское.

— Пойдём, Сима будет рада. Но сначала домой. Поздравим папу. Он фронтовик.

— Надо непременно купить цветы твоим родителям, — сказал Борис. — Согласен? Но я плохо знаю Москву.

— Цветов у Белорусского вокзала много.

— Тогда нечего терять время, поедем. Кажется, на «Киевской» пересадка и по кольцевой до Белорусского, верно?

Борис уже не сомневался. Раньше, когда впервые оказался в Москве, он усвоил только один маршрут: от Филей до Красной площади. Выйдет на станции «Библиотека имени Ленина» и пешочком мимо Вечного огня, а там и Красная площадь. И о чём только не думал, когда стоял у Вечного огня!.. Быть может, тут лежит его дед? Быть может, дядя Коля, пропавший без вести?

А Красная площадь… Видел Кремлёвскую стену, где покоится прах советских полководцев, первого космонавта Юрия Гагарина, государственных и партийных деятелей. История! У него кружилась голова, когда мысленно представлял события, связанные с Красной площадью.

— А мы, москвичи, ходим по Москве и ничего не замечаем, — сказал Саша. — Свыклись. Всё известно, ничто не удивляет, а спроси меня: когда и кто поставил памятник Пушкину, не отвечу. Я даже не знаю, почему улица, на которой стоит наш дом, называется Хорошёвское шоссе… А почему ты раньше не сказал, что некуда тебе пойти в выходной? У нас мама такие пироги с яблоками делает, что ни в одной кондитерской не купишь! Телевизор, пианино, шахматы, настольный хоккей.

— Это всё не так важно, — махнул рукой Борис. — Самое незаменимое — это домашняя обстановка, голоса родных…

В разговоре незаметно доехали до станции «Белорусская». Недалеко от входа в метро цветочный базар. Борис потянул Сашу к продавщице, у которой были розы.

— Самые красивые. — И тут же купил три. — Возьми, подаришь своей Симе.

— Как это «своей»? — смутился Саша. — Мы просто знакомы.

— Не криви душой. Разве ты не хочешь, чтобы она стала твоей невестой? Через два года ты станешь взрослым, самостоятельным. И чего тут темнить… Любить можно в любом возрасте, это благородное и естественное чувство. Вот обижать девушку нельзя. Так что ты брось — «не моя». А чья же? Дружба с девушками суворовцам не запрещается. Лишь бы она хотела с тобой дружить.

Саша соглашался и не соглашался. Поделился с Борисом:

— Конечно же, я люблю её, но не принято говорить о своём чувстве в школьные годы.

— Ерунда! К чему это ханжество? Почитай Пушкина. В каком возрасте были влюблены его герои?..

Саша как-то по-другому видел сейчас Бориса Куца.

К дому подходили как самые искренние и близкие друзья.

Дверь открыл отец. Он был в тёмном костюме и при орденах. Ордена Отечественной войны первой и второй степени, орден Трудового Красного Знамени, орден Красной Звезды и много медалей, которые Борис не успел рассмотреть.

— Прошу, прошу, товарищи суворовцы. Но только осторожно: у нас потолки низковаты…

— Ну, зачем ты так шутишь, — в коридор вышла Сашина мама. — Рост у ребят замечательный, а до потолка ещё далеко. Здравствуйте, дорогие мои, проходите!

Борис передал цветы Сашиной маме, а Саша сунул в руки отца свой букет.

— Такие красивые розы мне ни к чему, — улыбаясь, сказал отец. — Мы сейчас вручим их… — Он приоткрыл дверь в другую комнату, и суворовцы увидели сидевшую на диване Симу. На столе в вазочке стояли душистые ландыши.

Хорошо и весело провели вечер.

Горьковатый тополиный запах, нахлынувший в раскрытое окно, и весёлый свист зяблика, донёсшийся из тенистой зелени деревьев, напомнил Саше о поездке в Казахстан, рыбалку на Иртыше. Он никак не мог сосредоточиться, заставить себя слушать воспитателя Лейко, говорившего о том, что суворовцы недобросовестно несут наряд на кухне. Капитан использует минутную паузу перед началом урока для очередного напоминания о том, что дисциплина «хромает», что суворовцы — комсомольцы и ему стыдно призывать их к сознательности и соблюдению уставных требований.

Открылась дверь, и вошёл начальник учебного отдела полковник Марков. Капитан на полуслове оборвал своё внушение и, шагнув навстречу полковнику, отрапортовал:

— Товарищ полковник! Суворовский взвод в количестве тридцати трёх суворовцев на ваше занятие прибыл. Отсутствующих нет. Капитан Лейко.

— Здравствуйте, суворовцы! — поздоровался полковник.

— Здравжелавтовполковник! — одним словом выпалил взвод.