Хейно Вяли - Волчья Лапа

— Сдавайся, Волчья Лапа! — заорал он. — Один-единственный выстрел и ты — покойник!.. Ясно?

Из крепости не отвечали.

— Ты слышишь!? — потребовал Мейнхард. — Никакого сопротивления, иначе тебе не поздоровится!

Ответа все еще не было.

Мейнхард ждал. Затем плюнул. Затем сунул голову в пролом в стене. И, остолбенев, застыл на месте.

— Что там такое? — забеспокоились остальные.

Мейнхард пролез в пролом. Рихард последовал за ним. В крепости они с недоумением уставились друг на друга.

Волчьей Лапы не было.

— Вы, проклятые бездельники! — воскликнул Мейнхард и со всей быстротой, какую только позволяла дыра в стене, выбрался наружу. — Где Волчья Лапа?

— А ты что, сам слепой, что ли? — спросил Мати.

— Ты последний лентяй! — старший брат схватил младшего за чуб. — Позволил ему смыться! Последний бездельник!

Младший брат давно не получал такой взбучки от старшего.

— Сумасшедший! — завопил он. — Псих ненормальный, ай-яй-яй! Отпусти, псих!

— Он должен быть внутри! — утверждал Хуго. — Снял флаг и забился в угол, честное слово! Он должен быть в крепости!

— Чего вы еще ждете! — проревел главарь Мейнхард. — Обыскать! Обыскать все кусты! Живо!

Вокруг крепости началась суета.

На можжевеловый куст, закрывавший потайной ход, наткнулся Рихард. Он раздвинул ветки — куст оказался внутри пустым и сумрачным, словно беседка, оплетенная хмелем. Здесь, хотя укрытие представлялось прекрасным, никого не было. Рихард отпустил ветки, и они, как бархатный занавес, снова уютно закрыли пустоту. Но на какую-то долю секунды что-то привлекло внимание Рихарда. Он снова раздвинул ветки. И понял, что насторожило его — свежевыкопанная земля. Он посмотрел внимательнее и испугался.

— Ребята, сюда!

Несколько мгновений спустя все рассматривали чернеющее отверстие норы, содрогаясь от любопытства.

— Мейнхард, стой здесь! — воскликнул вдруг Рихард. — Мати, пойдем со мной! — И бросился, как ошалелый, в крепость.

— Стереги здесь! Ни шагу с места! — возбужденно приказал он Мати. — У меня есть предположение. — Он снова выбежал наружу. — Охраняйте! — сурово предупредил он других. Затем вернулся в крепость и принялся старательно изучать одну из стен и пол. Здесь-то и обнаружил он конец толстой веревки. Он дернул за него и — тайна Красных муравьев была раскрыта.

— Ишь ты! — улыбнулся Рихард и приподнял замаскированную дерном крышку люка. — Чертовски здорово придумано. — Потом взглянул на Мати и велел: — Полезай!

— Чокнулся, что ли? — выпучил тот глаза.

— Полезай! — потребовал Рихард. — Или позвать сюда Мейнхарда?

Мати вздохнул и подчинился.

Рихард оказался прав — Волчья Лапа действительно сидел в потайном ходу. Он полез сюда вперед ногами, потому что иначе не смог бы закрыть за собой люк. Ему и так далось это не без труда, однако в конце концов он прекрасно со всем справился. Затем отвязал флаг от древка и спрятал его за пазуху. И пополз.

Возбужденные голоса и топот доносились с поверхности сюда, под землю. Но отдаленно и приглушенно. Ползти, пятясь, было непросто и требовало гораздо больше времени, чем обычно. А временем он не располагал, надо было быстро скрыться и спасти флаг.

И вдруг он ясно услышал крик Рихарда: «Ребята! Сюда!» А это означало, что он, Волчья Лапа, не успел! Но он еще не сдался. У него возник новый план. Пришлось ползти обратно в сторону крепости. Так он двигался гораздо быстрее. Удастся ли ему незаметно скрыться?

Но и впереди уже подняли люк!

Волчья Лапа снова начал пятиться. Но куда еще ползти? Для Волчьей Лапы война была проиграна, а флаг… На этом его размышления оборвались. Впереди слышалось пыхтение Мати.

— Кто идет!? — спросил Волчья Лапа. Его голос звучал приглушенно, загробно. Судя по долгой паузе, Мати сильно испугался.

— Т-ты, Волчья Лапа? — послышался наконец такой же приглушенный и хриплый голос.

— Ползи обратно! — сказал Волчья Лапа. — Я сам вылезу.

Потому что еще не все было потеряно!

Враги всей ватагой ждали его в крепости.

«А что если все-таки поползти в кусты можжевельника?» — подумал Волчья Лапа. Но эта мысль мелькнула у него слишком поздно. Ободранный и испачканный, стоял он уже перед врагами, а на лице его было выражение гордой независимости, и голову он держал высоко.

Войско Мейнхарда смотрело на него молча и внимательно. Мейнхард накапливал слюну для плевка. Но не плюнул, сглотнул слюну и сказал:

— Знамя! Давай сюда знамя!

Волчья Лапа молчал.

— Знамя! Знамя, парень!

Никакого ответа.

— Так, стало быть! — Мейнхард усмехнулся, криво, сочувственно, затем приказал своим: — Обыщите его!

Волчья Лапа сопротивлялся, насколько хватило сил, но перевес был на стороне противника. Они обыскали его с основательностью, которая бы сильно унизила и менее чувствительную натуру, чем Волчья Лапа.

Знамени у Волчьей Лапы они не нашли.

— Свяжите его! — сказал Мейнхард. Сдержанный тон выдавал, с каким напряжением он держит себя в руках.

— Я все-таки сторонник… — начал было Рихард.

— Свяжите его! Свяжите так, как связывали своих врагов индейцы!

Они связали его — сначала руки: запястья вместе, затем просунули колени между связанными руками, а под согнутые колени продели запасное древко. Едва ли найдется более беспомощное существо, чем подобным образом связанный пленник!

Мейнхард ткнул пленника ногой. Тот повалился на бок и, словно кусок шашлыка на вертеле, остался лежать у стены крепости.

Военная хитрость Волчьей Лапы не удалась.

— Конечно, он нас ловко провел! — воскликнул вдруг Рихард, обращаясь к своему главарю, погруженному в хмурое молчание. — Честное слово, он чертовски сообразительная шельма. Но если проанализировать… Разроем потайной ход! Надо обшарить каждый сантиметр.

Волчья Лапа еще не терял надежды, хотя надеяться было уже не на что.

— Ну и вымазал ты его, как поросенок, — глумился Мейнхард, помахивая перед носом Волчьей Лапы действительно сильно запачканным флагом.

Глаза Волчьей Лапы наполнились влагой.

— Ничего, парень! — усмехнулся Мейнхард, тряхнул флаг раза два об икру и небрежно сунул в карман.

— О-ла-ла! — крикнул он своим соратникам.

— Так, мужики, теперь разрушим крепость! — объявил Мати.

— Это еще зачем? — изумился Рихард. — Она уже и без того достаточно пострадала.

— Все захваченные крепости сравнивают с землей! — подтвердил Хуго. — Честное слово!

— Сравнивают! — передразнил Рихард. — Кто сравнивает? Варвары! А мы не варвары!

Все вопросительно смотрели на главаря. Тот молчал. Затем сплюнул и сказал:

— Рихард прав. Пусть остается как есть. Айда!

— А пленник? — спросил Рихард.

Пленник, не отрываясь, смотрел туда, куда смотрел и во время сражения. Он снова кого-то заметил там. Или, может быть, ему показалось?