Владимир Длугач - Тройка без тройки

— Тут спору нет! — решительно заявил Валя. — Он всегда у нас капитанит.

Агей подтвердил:

— Кроме Васи, никого и нет!

Саша невесело посмотрел на своего недавнего врага, но все же пробурчал:

— Кого же, кроме Васьки.

Из дома вышла Анастасия Ивановна и быстро, насколько позволял ее возраст, направилась к Ипполиту.

— Я в окно увидела вас и решила посоветоваться.

Потом шумно выложила на скамейку большой сверток, развернула газету и извлекла из нее ярко-красную с синими горошинками юбку.

— Вот! Нашла у себя в сундуке. Почти не ношеная. Как вы думаете, годится на эти… как они называются…

— Футболки, — подсказал Саша.

— Вот-вот, футболки.

Ипполит пощупал юбку, потом неуверенно сказал:

— Хороший материал… Только…

— Что только? — грозно спросила бабушка.

— Нет, ничего… — стушевался Ипполит.

— Вот так и скажите. Тут нужен женский глаз… Татьяна! Наташа!

На зов Анастасии Ивановны к скамейке подбежали обе девочки.

— Смотрите, модницы, какую замечательную вещь я нашла. На трусы ребятам.

Наташа разложила на газете широченную юбку, посмотрела на пеструю расцветку и нерешительно, боясь обидеть старую женщину, заметила:

— Понимаете, Анастасия Ивановна… Чуть-чуть расцветка не такая, как надо. У наших ребят будут белые футболки с синей полосой.

Бабушка собрала на руку материю и, любуясь ею, заявила:

— Здесь же есть синие кружочки!

Потом, видимо, сознавая, что красный цвет все-таки подавляет синие горошинки, предложила:

— Тогда перемените форму. Ведь из этой юбки сколько можно сшить футболок!

— А красивый будет Колька в бабушкиной юбке! — подмигивая ребятам, сказал Саша.

Коля изобразил руками, будто бы он приподнимает юбку, и церемонно поклонился:

— Благодарю вас, бабушка, мне мой шлейф мешает забивать голы!

Все рассмеялись.

— Бросьте шутить! — крикнул Ипполит.

Анастасия Ивановна снова посмотрела на Наташу и с сожалением произнесла:

— Значит, не годится. Ну, ничего не поделаешь. Поищу что-нибудь другое… Говорите, синие трусы?.. Сейчас мы с Лидой все перероем. Если ничего подходящего не найдем — купим в магазине ситцу.

Потом так же шумно завернула свою юбку в газету и, ни на кого не глядя, быстро удалилась.

Наташа посмотрела ей вслед и пояснила Ипполиту:

— Это самая непреклонная бабушка в нашем дворе. Она раньше футбол не признавала, а теперь видите какая…

— Вот выбрали Ваську капитаном, будет он у нас распоряжаться юбками! — ехидно заметил Саша.

Но Вася пропустил насмешку мимо ушей. Он уже видел себя во главе дворовой команды, которая завоевала первенство района, нет не района, а всей Москвы; видел себя на футбольном поле большого стадиона, перед началом игры с ним здоровается судья всесоюзной, нет, международной категории, а вокруг бегают, суетятся, щелкают аппаратами фоторепортеры; он уже представлял, как в школе и ученики и учителя говорят о нем: «Вот это капитан знаменитых, непобедимых «грибников»… И сейчас ему было в высокой степени наплевать на все Сашкины шуточки — просто парень завидовал…

Повернувшись к Ипполиту, он деловито осведомился:

— Кажется, капитану полагается какая-то особая повязка на рукав? Только я не помню, на какую именно руку — на левую или на правую?

— Будет у тебя повязка. Сразу тебя от всех отличишь, — усмехнулся Ипполит.

Таня вдруг вышла вперед:

— У меня, товарищ Дугин, — произнесла она, неторопливо вплетая ленточку в косу, — есть один вопрос. Не к вам, а к Васе…

— Что ты хочешь от меня? — опустив голову и не глядя на девочку, глухо спросил Вася.

Все так же продолжая возиться с косой, Таня ответила:

— Я хочу узнать у тебя, Вася… А впрочем, лучше вы у него сами узнайте, товарищ Дугин…

— Ничего не надо узнавать! — крикнула Наташа.

— Танька, ну чего ты лезешь? — сердито сказал Володя. — Ведь не твое же это дело.

— Позволь, почему это не мое? Такое же мое, как и твое, как всех других… Вот вы его выбрали, кажется, капитаном…

— Выбрали, — ответил Ипполит.

— А почему он ничего не сказал, когда его выбирали капитаном? Почему, Вася, ты молчал?

— Он больше повязками интересовался, — не преминул вставить Саша.

— Чего ты, наконец, хочешь, Танька? — глухо сказал Вася.

— Если ты не знаешь, чего я хочу… Если ты не знаешь, что тебе следовало бы сказать своему тренеру… Тогда, Вася, значит, у тебя в самом деле нет совести…

— Ему повязка нужна, а не совесть, — не унимался Саша.

— Ну, стоит ли из-за всякой ерунды, — уже не крикнула, а едва слышно прошептала Наташа. — Нехорошо это, Танька… Разве так товарищи…

— Что случилось? — вмешался Ипполит.

Вася стоял, опустив глаза, и молчал.

— Он по-русски не умеет говорить, — рассмеялся Саша. — Он лучше по-французски вам объяснит.

— В чем дело, Вася? — продолжал допытываться Ипполит.

— Он уже сказал, в чем дело, — кивнул Вася на торжествующего сейчас Сашу. — Все из-за «парле франсэ».

— «Парле франсэ», — с готовностью перевел Володя, — это значит — «говорить по-французски».

— Ну и что же?

— В прошлый раз, — начал объяснять Петя, — помните, мы обещали, что не будет у нас троек. Помните? А Наташка назвала нас тогда «тройка без тройки»?

— Помню.

— Не любит его француженка! — горячо воскликнула Наташа. — Не хочет ему ставить четверки.

— Ну и что же с того, что я получил тройку! — так же горячо заговорил Вася. — Значит, нельзя уже мне играть? А Танька пристала — расскажи и расскажи… Благородства свои разные мне проповедовала!..

— Так у него же тройка, не двойка, — искренне удивился Агей. — Мне, например, за тройку ничего не бывает.

— Если бы это по алгебре тройка, — защищался Вася, — или по литературе. А то по французскому. Чтобы из-за этого не играть, смешно даже…

Таня возмущенно повела плечами:

— Дело не в тройке! Дал слово — надо держать. Не смог его держать — найди в себе мужество и откажись от удовольствия.

Ипполит задумался. Таня так верно все говорила, не подкопаешься. В самом деле, слово надо держать! Но случилась ведь самая настоящая ерунда. Наташа так и сказала — ерунда! Она бы не стала делать из мухи слона… Как тут поступить?

— У нас везде, ребята, — медленно начал Ипполит, — на заводах, в колхозах люди берут обязательства… Дают слово сделать то или это… Вот и ты, Вася, взял такое обязательство…

— Так то на фабриках, а то у нас, — усмехнулся Вася. — Равняете наши тройки с планами на заводах…

Теряя выдержку, Ипполит заговорил более резко:

— Четверки и пятерки — вот наш план! А ты что — выйдешь на поле и вместо того, чтобы добиваться победы, обрадуешься ничьей? Не будешь драться за самый большой счет? Какой же ты спортсмен после этого! Какой же ты капитан команды!