Владимир Длугач - Тройка без тройки

Юрка с Валеркой исчезли.

Во дворе было пустынно и тихо. Где-то на крыше замяукал кот, ему ответил второй. Тускло светил узенький серп луны, едва пробиваясь через облака. Вася слышал, как щелкнул замок в гараже, потом скрипнула дверь.

Он стал прислушиваться — не идет ли кто. Но во дворе было по-прежнему тихо. Через некоторое время снова скрипнула дверь, опять послышалось щелканье замка. «Пошли к яме», — подумал Вася. Снова стал прохаживаться. Прошло еще несколько минут, из темноты вынырнули Юрка с Валеркой.

Юрка протянул Васе ключ:

— На, спрячь.

— Но вы что, только трусы и ботинки взяли? Или еще что-нибудь? — спросил Вася.

— За кого ты нас принимаешь? — обиделся Юрка. — Это же шутка, не больше.

— А брезентом покрыли? — продолжал выспрашивать Вася.

— Так накрыли, что сам не скоро найдешь, — заверил Валерка своего друга.

Они снова вышли на середину двора. Юрка просунул руку под локоть Васи и, заглядывая ему в лицо, покровительственно сказал:

— Вот такие дела, Вася! Твои прежние дружки мечтали, наверное, как разоденутся в новую форму, форсить будут. А ты смотрел бы на них и завидовал. Теперь мы посмеемся над ними.

— Мне уже смешно, — сказал Вася. — Откроют они дверь — и нет ни трусов, ни ботинок…

— Ну, ладно, смеяться завтра будем, — оборвал его Валерка. — Нагулялись, и хватит.

Вася пожал обоим руку и направился домой.

Подымаясь по слабо освещенной лестнице, он вдруг, как будто впервые, увидел в своей петлице чашечки совсем уже увядших ландышей. Но эти цветы уже не радовали его. Сейчас ему просто очень хотелось спать.

Из дома вышли Наташа, Володя и маленькая Люда. Володя в руке нес наполненный чем-то бумажный мешок, под мышкой у него был большой альбом, на шее висел старый стул с выбитым сиденьем.

Все трое пошли вдоль стены, проскользнули мимо увлекшихся игрой в классы девочек, завернули за угол дома и направились по узенькой тропинке к старому гаражу. Миновали его и оказались у забора, возле сваленных в кучу обломков кирпича.

— Здесь можем заниматься сколько влезет, — объявил Володя. — И никто нас не увидит.

Он вынул из мешка новенький баскетбольный мяч и передал его Наташе. Снова опустил руку в мешок и вытащил из него футбольный мяч. Положил его аккуратно на скамью, передал Людочке альбом, а сам направился к стоящей в стороне развесистой липе.

— Смотри, Наташка, какой я тебе сооружу великолепный аппарат для тренировок.

Володя подскочил, схватил одну из веток, пригнул к себе и подвесил на нее стул.

— Чем не баскетбольная корзина? Даже лучше настоящей!

— Фу, гадость, — презрительно сказала Наташа. — Попадешь в него, и он сорвется.

— Это исключено, — авторитетно заявил Володя.

— Почему исключено?

— Потому что ты в него ни разу не попадешь.

— Это мы еще посмотрим! — воскликнула Наташа. — С первого же раза попаду.

Она кинула вверх мяч, но тот, ударившись о ветку, отлетел далеко в сторону.

— Володя, ты скоро? — крикнула Людочка. — Ты ведь футболист, а не баскетболист!

— Пока еще ни то и ни другое, — признался Володя.

Он вернулся к Людочке, взял из ее рук альбом, посмотрел в оглавление, раскрыл и снова передал девочке. Потом торжественно объявил:

— Имей в виду, что у тебя еще никогда в жизни не было такого ответственного задания!

Людочка кивнула головой.

— А что надо делать?

— Надо проверить, правильные у меня удары по мячу или нет. Понимаешь? Я ударяю, а ты говоришь — так или не так.

Володя положил на землю свой мяч, собрался уже ударить, но посмотрел на Людочку и остановился.

— Ты не так действуешь, Людочка. Ты смотри не на меня. Сначала хорошенько всмотрись в рисунок, а потом уже все внимание на меня.

Людочка вздохнула.

— Я очень быстро забываю, что нарисовано. Как же тогда проверить? Может, ты не так бьешь.

— В общем, давай начнем. Вот этот рисунок. Удар прямым подъемом. Сейчас я его проделаю, а ты следи.

В это время к ногам Людочки упал брошенный сзади мяч. И подбежала вся красная, со сбившимися на лоб волосами Наташа.

— Ну как у вас идет дело? У меня ничего не выходит. Я уже не знаю, что делать…

— Всегда ты так! — осуждающе произнес Володя. — Маленькое затруднение, ты и лапки кверху. Надо упорно добиваться, как те, помнишь, музыканты, о которых Петька рассказывал.

— Только ты не очень кричи! — оборвала его Наташа, хотя мальчик и не думал кричать. — Тоже — музыкант.

Она убежала с мячом. Володя снова повернулся к Людочке.

— Ну, давай!

Людочка внимательно всмотрелась в рисунок, потом зажмурила глаза и крикнула:

— Бей!

Володя разбежался, наклонился немного и уже собрался ударить по мячу, как Людочка снова крикнула:

— Не так!

Володя остановился, подошел к девочке и назидательно сказал:

— Когда тебе нужно меня остановить, кричи: «Отставить». Людочка принялась радостно повторять:

— Отставить! Отставить!

— А теперь объясни, почему отставить?

Девочка показала на рисунок.

— Ногу надо согнуть.

И вспомнив, как всегда говорила бабушка, когда учила ее плясать «Русскую», добавила:

— Ничего ты не можешь или не хочешь понять…

— Понять я хочу, — начал оправдываться Володя. — Только ты не думай, что все так сразу дается.

Он отошел и стал в прежнюю позицию. Потом спросил:

— Посмотри, как там на рисунке, какую ногу надо согнуть.

— Вон ту где у тебя заплатка на ботинке.

— Левую, значит…

— Левую.

Володя снова разбежался, снова собрался ударить по мячу, но носком ноги задел за валявшийся на земле обломок кирпича. Вскрикнул и схватился за ушибленное место.

— Очень больно? — участливо спросила девочка.

— Настоящим спортсменам никогда не бывает больно, — сказал он, подпрыгивая на одной ноге. — Ты запомни это.

Потом он присел рядом с девочкой на кучу кирпичей, вытянул ушибленную ногу и стал ее растирать. Людочка с жалостью посмотрела на своего незадачливого ученика и ободряюще сказала:

— Ничего, научишься.

— Ты так думаешь? — с надеждой спросил Володя. — Ведь тебе со стороны виднее. А если откровенные тебе сказать, то я совсем не верю, чтобы вообще когда-нибудь научился бить и чтобы мяч полетел туда, куда я его пошлю. Все у меня получается не так, и ребята смеются. Но, понимаешь, неудобно как-то футбольному художнику не играть в футбол. Понимаешь, ноблесс оближ. Это по-французски — положение обязывает.