Мария Нарышкина - Вавка

…Дверь шумно распахнулась, и Вава выскочила из класса — красная, распаренная, словно из бани, но счастливая. Концы пионерского галстука разлетелись в разные стороны. Потемневшая от пота челка стояла на лбу козырьком.

Вава прошлась по коридору так важно и степенно, что девочки из 6-б «закачались», как выразилась сама Вава.

— Поосторожней, сам учебный сектор собственной персоной! — съязвила Ира.

Школьная жизнь шла своим чередом — звенели звонки, в классах шли уроки, проносились по коридорам шумные и бурные, как поток, перемены.

Вава ходила довольная собой. Она испытывала счастливое чувство уважения к собственной личности и того же требовала от других. Но никто ею не восхищался. Только одна Александра Александровна все видела, все замечала — это-то Вава знала точно. У нее с Александрой Александровной установилось полное взаимное понимание. Вава гордилась этим, но для полного счастья этого еще было недостаточно.

Для кого она старается? Для себя, что ли? Нет, для своего 6-а! От 6-а она и требовала удивления и восхищения. Его-то ей и не хватало. И все из-за Геньки. Потому что все в классе были заняты делами Генькиного звена, а там происходило что-то неладное. Сегодня, например, Ирка проревела всю перемену, но сколько ее ни расспрашивали, так ничего и не выпытали. Значит, тут дело связано с этой Генькиной тайной. Чем-то провинился товарищ помощник начальника штаба. А у Геньки такой характер, — чуть что не по ней, кого хочешь до слез доведет. Сказать по правде, Ваве было жалко Ирку. В другое время она бы так напустилась на Геньку, что пух и перья полетели бы. Но теперь Вава молчала. Не хочет Ирочка объяснить, что случилось, значит, ей тайна дороже — пусть плачет. Вава ходила вокруг Ириной парты туда и обратно, но утешать ее она была не намерена.

После уроков посмотрела Вавка туда-сюда — нет Ирки. Вот ведь! Когда не хочешь с ней говорить — сидит под носом и плачет, а когда нужна — так и след простыл.

Вава помчалась домой встревоженная и сердитая.

— Ирка! — громко и требовательно позвала она. И так как ответа не последовало, она решительно застучала в дверь. Вышла Ирина мама. Вава, поутихнув, осведомилась, нет ли Ирины дома. Она знала, что Ирины нет и только проверяла на всякий случай.

— Тетя Аня, а вы не могли бы сказать, где ваша Ирина? — голос у Вавы вежливый, проникновенный.

— Где ей быть? Во дворе с девчонками носится.

На лице у Вавы выразилось разочарование:

— Во дворе ее нету.

— Вот противная девчонка! — рассердилась Ирина мама. — А Славик во дворе один? Вот негодная, совсем за мальцом не смотрит! Где ее нелегкая носит?

Это как раз Ваву сейчас больше всего и занимало. Знакомый двор показался Ваве каким-то подозрительным, хотя все кругом было особенно белым и чистым. В воздухе медленно кружились белые мухи, ребячьи голоса на пустыре разносились звонко и весело. За воротами дядя Ваня бодро скреб тротуар громадной деревянной лопатой.

Вава улыбнулась дяде Ване, как улыбаются старым, испытанным друзьям.

— Не видели тут наших девчонок? Не проходили?

— Много тут этого народу бегает, всех не упомнишь.

— Не видели? Да вы их знаете, дядя Ваня… Геньку Власову, знаете? Ирку Ухову? В нашей квартире живет.

— Да как будто пробегали тут твои девчата… — неохотно пробурчал дядя Ваня. — То ли с лыжами, или, может, путаю…

— С лыжами? Они! — Вава так и встрепенулась. — Давно? А в какую сторону?

— Вот уж чего не знаю, того не скажу. Да мне и ни к чему было. Убежали и ладно.

Вава побежала на пустырь.

— Славик! — по-хозяйски строго крикнула она Ириного братишку. — А ну, быстрей! Ирку вашу не видел?

— Я к ней не приставлен, — шмыгнув носом, солидно ответил Славик.

— Зато она к тебе приставлена. Соображаешь?

— А на что она мне сдалась?

Вава побежала дальше.

На углу она чуть не сбила с ног Тусю. Туся вытаращила глаза:

— Ты чего тут делаешь?

— Геньку видела? — не отвечая, спросила Вава.

— Нет, а что? — Тусе сейчас же сообщилась Вавкина торопливая озабоченность. — Я видела Иру.

— Ну да?! Где? Когда?

— Она побежала вон туда, — Туся указала направление, в котором скрылась Ира.

— Одна?

— Да.

— С лыжами?

— Да.

— Я так и знала. Бежим! Надо было тебе за ней, за ней… Понимаешь? Вот тогда бы она была уже в наших руках. Эх, ты…

Они крались вдоль домов, прячась за водосточные трубы, осторожно выглядывая из-за углов. Вава то и дело бросала Тусе сердитым полушепотом короткие команды:

— Ну, куда лезешь? Стой, говорят тебе! Присядь! Пригни голову! — Туся покорно и добросовестно выполняла Вавины приказания.

Стало совсем темно, на улицах горели молочные шарики фонарей.

Вава сердито ворчала:

— Ну, куда они делись? Как в воду канули…

Вдруг с Тусей произошло что-то необыкновенное.

— Не пойду, — сказала она и остановилась.

Вава сердито вытаращила на нее глаза.

— Так мы ничего не добьемся, — твердо заявила Туся.

Вава хотела было разозлиться, но не успела.

— Надо сделать так, — убежденно продолжала Туся, — чтоб в отряде было интересно ребятам. Тогда за ними не придется гоняться.

Вава в раздумьи потерла ладонью нос:

— Это кто же тебе сказал?

— Никто, — улыбнулась Туся.

…Небо черное, как густая тушь, — ни звезд, ни месяца.

Генино звено притаилось у садовой ограды. Бледный свет матовых фонарей, светлый диск циферблата уличных часов, редкие прохожие. По другую сторону чугунной решетки — парк. Черная щетина голого кустарника, в темноте смутно белеют снежные поляны, и тишина, от которой становится жутко.

Первой пошла Геня. Это она придумала испытание храбрости. Сама разработала маршрут — самые темные, самые жуткие дорожки. Придет она, пойдет следующий.

Ребята ждут. От холода и волнения по спине пробегают мурашки. Прошло ровно 20 минут, полагающихся на пробег, — и Геня вернулась. Довольная, веселая, она подбежала к ребятам, сбросила лыжи.

— Здорово! Кто следующий?

Никто не ответил.

— Помощник командира!

У Иры сердце трепыхалось, как пугливая птица. Она знала: ничего не может произойти такого, чтоб Геня отменила свое решение. А уже один раз, при испытании ловкости, Ира чуть не свалилась в ров с водой, который нужно было перепрыгнуть.

Сейчас Ира почти ненавидела Геню. Она даже была готова отказаться от своей почетной должности помощника командира.

Геня, присев перед ней на корточки, проверяла крепления.

— Ну, готово! Засекаю время! Марш!

Ира тронулась с места.

— На спуске у лодочной станции пни. Осторожней!