Светлана Волкова - Подсказок больше нет

— Ну, Ленка! Давай уже, выходи из ступора! — Костик обнял её за плечи, легонько встряхнул, заглянул в глаза. — Всё закончилось. Game is over!

Задвижка двери позади них вновь лязгнула, и на улицу вышел Кабан в сопровождении изрядно потрёпанного Хоменко.

— Ну, ты даёшь, Рымник! — задорно, с уважением в глазах, какого Костик у него никогда не видел, сказал Кабанов. — Здорово ты всех наколол с этим джибобством! Респект тебе! Снимаю шляпу.

И подал ему пятерню.

Маша завела маленький жёлтый «Матизик», и они резко тронулись, оставив позади «Файерболл» и стаю припаркованных омоновских автобусов. Кэт сидела впереди, Костик с Леной сзади. Маша без устали их журила: дети, мол, неразумные, на кой сдались вам эти дискотеки, как я, мол, объясню Павлу Петровичу, почему у дочурки расцарапано личико? «Дочурка» пререкалась с ней, темпераментно жестикулируя. Костик же их не слушал. Напряжение медленно отступало.

Вот так, всё просто. Был Доб Джибоб, да весь вышел. Что же завтра? Он спросил себя, страшно ли ему будет войти в класс, и честно себе же ответил: нет, не страшно. Страх — инородное чувство, вытравленное тремя месяцами джибобства, — больше в нём не жил. Умер, растворился, превратился в пар.

Костик вспомнил слова деда:

«Ты сразу поймёшь, когда детство закончится. Наступит момент — самый важный в твоей жизни — момент взросления. Ты его не пропустишь».

Костик улыбнулся.

«Вот и наступил этот самый момент. Детство, и правда, закончилось.»

— Кать, больше всех я виноват перед тобой. Прости, если сможешь.

— О чем ты? — хохотнула Кэт.

— Ты мой друг, а я тебе врал.

— Про джибобов? Брось! Джибобство меня с отцом помирило. И с Машей, — она кивнула на спутницу, сосредоточенно вцепившуюся в руль, обитый плотной тканью в ромашках. — Я счастлива, что поджибобила. И ещё поджибоблю маленько. Наверное. Классная получилась игрушка. Хотя мне мог бы и признаться по-секрету, поросендель!

— Тогда б уж точно секрета не было! Не держи на меня зуб.

— Расслабься, не сержусь. Я же ангел. Правда, Маш?

Маша кивнула.

— Лен, куда тебя везти? — обернулась к ней Кэт.

— На Гагарина, — автоматически ответила Лена, глядя в окно.

Она всё ещё пребывала в каком-то бездонном шоке. Костик чувствовал, как внутри неё всё натянуто, подобно тетиве арбалета, — до самого предела.

— Лена-Йод, э-эй! — он взял в ладони её лицо и понял, что она плачет. — Ленка, кончай сырость разводить!

— Вы меня все, наверное, ненавидите… — тихо сказала она.

— О чём ты, глупенькая? За что тебя ненавидеть?

Она прижалась лбом к плечу своего спасителя, такая трогательная, невероятно хрупкая. Костик чувствовал себя рядом с ней по-настоящему сильным, большим, похожим на брата.

И вдруг стало абсолютно невозможно не поцеловать её. Он осознал, что и драка, и весь сегодняшний день, и все его тревоги были, по сути, так мизерны, так незначимы. Важно лишь то, что происходит с ним сейчас, в эту самую минуту. Костика ошеломила простая и очевидная истина: Лена была рядом все три месяца с тех пор, как он пришёл в новую школу.

ОНА БЫЛА РЯДОМ! А он не видел, не замечал, насколько её присутствие ему необходимо. Просыпался и даже не думал о Лене, засыпал — опять же не вспоминал о ней. Жил чем-то другим. Чем? Разве хоть что-то можно сравнить с этой девочкой?

Она была рядом, а он мусолил тему джибобства, упивался вниманием одноклассников, тешил своё самолюбие и зарабатывал дешёвую популярность…

Она была рядом. Рядом! А он глядел только на Алису и в упор не видел Лену. Какой же он опилкоголовый идиот!

Она была рядом, а он жил идеей найти самозванца. Господи, как это неважно сейчас, как смешно!

Она рядом. В настоящем времени. Сидит близко-близко, и даже дыхание её слышно отчётливо. Вдох — выдох. Вдох — выдох. И стук сердца в такт: тук-тук, тук-тук.

Наклонившись, он осторожно коснулся губами её губ. И замер от невероятной легкости, которую вдруг ощутил. Как будто выпил обезболивающее от какой-то дикой нечеловеческой рези в теле и душе!

Она смутилась и, снова ткнувшись лбом ему в плечо, крепко обхватила обеими руками его ладонь, сплела пальцы с его пальцами.

«Вот так бы и ехать долго-долго, — подумал Костик. — Да как назло, пробок ночью нет, а светофоры все зелёные, зеленее некуда!»

Поцелуй горел на распухшей губе, но боль, и правда, ушла, уступив место восхитительному послевкусию, о существовании которого он даже не подозревал.

«ТЫ ПОЙМЁШЬ, КОГДА ПРИДЁТ ЭТОТ МОМЕНТ, ТЫ ЕГО НЕ ПРОПУСТИШЬ», — снова вспомнил он дедовы слова.

В кармане затрещал мобильник. Костик взглянул на экран: «Антон».

— Привет, братишка! Ты чего трубку не берёшь? Звоню тебе целый вечер.

— Да тут такие дела, Антох… — Костик готов был расхохотаться. — До чего ж я рад тебя слышать!

— Ну, я, в общем, тоже. Слушай, родители в гостях задерживаются, но к половине первого обещали быть. Просили пнуть тебя, чтоб вовремя спать лёг.

Пнуть! Мало ему сегодня пинков! Костик потёр зудящую переносицу и засмеялся уже в голос.

— А пнуть мне тебя никак, — продолжал Антон. — Не достать. Я сам завис немного на одной встрече. Понимаешь, провожаю подругу.

Костик понимал.

— Да не волнуйся, Антох. Считай, что пнул, и я, пнутый, уже отхожу ко сну.

— Ну, лады. А что это за шум у тебя в трубке? Ты не дома?

Ветер посвистывал сквозь щель в боковом стекле автомобиля. Странно, Костику казалось, что вокруг — долгожданная блаженная тишина.

— Я тоже завис на одной встрече, — он взглянул на Лену. — И тоже провожаю девушку. Но уже почти что на финишной прямой.

— Красивая? — с улыбкой в голосе спросил Антон.

— Очень.

— Моя тоже. Постарайся успеть до прихода родителей. Открученные головы — не самое нужное сейчас для нас обоих.

Брат, прав, как всегда. Голова Костику ещё очень пригодится!

Он нажал на «отбой», и телефон тут же зазвонил снова.

— Слушай, братишка, забыл тебе сказать, — торопливо заговорил Антон. — Мне Макс отзвонился.

— Какой Макс?

— Ну, айтишник, помнишь? По поводу этих твоих джибобов. Только не падай. Он сказал, что у твоего Бёса и той самой прелестницы Йод айпи-адреса совпадают.

— Это значит… — Костик соображал медленно.

— Это значит, Йод и Бёс стучат по клаве одного и того же компа. Иными словами, это один и тот же чувак.

Антон отключился, оставив Костика в глубокой задумчивости. «Один и тот же чувак» сейчас, закрыв зелёные глаза, доверчиво положил голову ему на плечо.

Так вот ты какой, недосягаемый могучий Бёс? У тебя пушистые ресницы и серые дорожки от слёз на нежной щеке.

«Дурёха! Милая бесовая дурёха!»

— Что? — подняла головку Лена.

— Я не успел сказать тебе — ты самая красивая, — прошептал ей на ушко Костик и вновь удивился, как не замечал этого раньше.