Денис Мартынов - Смотри, что принесли наши сети

Длинный широченный ствол направлен прямо в лицо. На самом конце — черная квадратная площадка. Неровные вырезы по краям. Темный провал дула. На другом, бесконечно далеком краю ствола — крошечный человечек. Небритое лицо сплющено перспективой — и не разберешь, кто такой. Грязная зеленая бандана. Один глаз таращится в разрез прицела. Второй сощурен, и морщины от него бегут через все лицо, и губа задралась, и видно, что у человечка не хватает одного зуба.

— Н-да, понятно, — Игнат касается пальцем экрана, открывая следующую фотографию. Винтовка, оптический прицел, патроны. Лежат на траве и как по линеечке выровнены. Рядом валяется пара тактических беспалых перчаток. Ясно, следующая. Калаш в модной обвеске. Дальше. Два человека в масхалатах. Лица зафотошоплены белыми овалами. Оба с СВД-шками.

— Так ты оружием, что ли, торговать будешь? — Игнат спрашивает громко, чтобы в коридоре было слышно.

— В смысле? — отвечает из-за стены голос Макса.

— Ну, тут, знаешь, не так много разнообразия. Калаши, СВД-шки… И это единственный альбом в группе.

— В какой группе? — Макс показывается в дверном проеме. В руках у него раскрытый рюкзак. Небольшой, литров на двадцать пять — тридцать.

— Да в «Солдате Удачи» твоем, — Игнат пожимает плечами. — Кстати, не слишком оригинальное название, хочу тебе заметить.

— Вот дурик. «Боец удачи»! Боец, понимаешь? — Макс подходит и садится на кровать. — Дай сюда, — тянет руку к планшету.

— Сам как-нибудь разберусь.

— Тогда в моих группах посмотри. Если по названию не находится, — Макс встает с кровати, оглядывается на окно, потом на раскрытый рюкзак. — Так. Надо потом еще будет закрыть профиль на ВК. А то меня вычислить смогут.

— Вот ты мастер в партизана играть, — Игнат поправляет подушку за спиной, садится поудобнее, подтыкает сползшее одеяло. Макс маленький, почти на голову ниже Игната, и вмятина в том месте, где он сидел, уже почти расправилась.

— Нет-нет. Это тебе не шуточки. Тут все должно пройти идеально. Идеально, понимаешь, — Макс наклоняется к самому лицу одноклассника. — Меня этот сумасшедший дом достал уже. Каждый день очередное мамочкино новшество.

— Да у всех так, — свободной рукой Игнат чертит в воздухе что-то вроде круга. Как бы указывая этим жестом на каждого, у кого «так».

— Да конечно, расскажи мне, — Макс с размаху плюхается на кровать, отчего планшет едва не вылетает у Игната из рук. — Вот ты тут сидишь, болеешь, на ВК лазишь. Выздоровеешь — обратно в школу пойдешь. Вечером домашка. Телик, плейстейшн, все дела.

— И что?

— И нечего. А у нас постоянно какие-то люди. Приходят, уходят. Коробками все заставлено. У мамы теперь очередная суперидея. Очередной бизнес века. Мы теперь элитный эко-чай распространяем! А? Как тебе? Еще какие-то мастер-классы каких-то продаж. Холодные звонки, теплые звонки. И все это дома!

Игнат понимающе кивает головой. Но Макса уже не остановить.

— Вот ты только представь. У нас дома, в нашей квартире, которая не отель, не вилла Тарантино, и вот к нам приходит толпа народу. И сидит слушает. Оля же у нас теперь «заведующий звеном»! — от волнения Макс встает с кровати. Ходит по комнате, широко размахивая руками.

Игнат терпеливо вздыхает.

— Знаешь, сколько таких мастер-классов прошло после восьмого марта? Ну? Вот как ты думаешь? Любое число. Если б у тебя дома такое было, сколько б ты выдержал? — Макс застывает посреди комнаты с поднятыми вверх руками. Как будто изображает из себя карикатуру на Бетховена.

— Ну, — Игнат пожимает плечами, отчего клетчатая пижама сползает на один бок.

— Десять. Прикинь?! Сегодня семнадцатое марта. За это время десять этих идиотских собраний. В воскресенье вообще по два раза успевают. Жесть, короче. Я больше так жить не могу, — Макс возвращается к рюкзаку, валяющемуся посреди комнаты. — Короче. Тема такая. Я тут прикинул, часть вещей придется у тебя оставить.

— В смысле «у меня»? — Игнат вылезает из-под одеяла, медленно спускает ноги с кровати. Аккуратно надевает пушистые тапочки.

— Ну, у тебя, да, больше пойти не к кому. Тут мелочь всякая. Учебники в основном и прочая школьная беда.

— И куда я это дену?

— Придумай что-нибудь. Но мне попадаться нельзя. Надо, чтоб первое время никто вообще ничего не понял.

— Прикольно. А чем заниматься будешь? — поправив пижаму, Игнат идет на кухню. В кармане пищит смартфон, напоминая об очередной таблетке.

— Ну как «чем»? Бои организовать. Полевой менеджмент, все дела. Первое собеседование я в той группе прошел. Видел там в темах?

— Да видел.

— Ну вот. В апреле как раз у них сезон начинается. Бои без правил. С выездами в разные города. Несколько их федераций, сектора, все такое. Я на подхвате. Ну и процент свой получаю.

Мягкий, разбавленный серыми облаками свет заливает кухню. Отражается от маленьких кафельных плиток стола, от округлого стекла чайника, от металла посуды и ручек шкафчиков. Игнат поднимает одну дверцу. Масляные поршни бесшумно толкают ее вверх. Игнат достает кружку, наливает теплой воды. Пакетики с лекарством лежат на столе в отдельной плетеной коробочке.

— И чего? Серьезно считаешь, что получится? — он ставит кружку рядом с коробочкой.

— А почему нет?

— А почему да? — Игнат отрывает уголок у одного из пакетиков, высыпает порошок в воду, размешивает его чайной ложечкой. Ложечка стучит по керамической кружке неровно и глухо. Тук. Тук-тук. Тук. Тук.

— Слушай, там все просчитано.

— Макс, я извиняюсь, конечно, но… ты когда-нибудь видел, чтобы человек из восьмого класса организовывал бои без правил?

— А ты сам когда-нибудь видел, кто их организовывает?

— Да нет.

— Ну а чего ж тогда?

На том и сошлись. Не то чтобы Игнату очень хотелось участвовать, но — с другой стороны — ничего такого в этой затее и не было. Ничего такого опасного. Всего-то и нужно, что припрятать до времени Максовы вещички. И помалкивать. Ничего не видел, ничего не слышал. Тем более что Игнат сейчас болеет, в школу не ходит, к нему и вопросов никаких. А если спросят, то Макс ему не звонил. А, нет, звонил все-таки, точно, вон же вызов сегодня в одиннадцать. Ну, что-нибудь там можно про домашку придумать: хотел спросить, потом вспомнил, что Игнат болеет, и сбросил.

Ну и про маму его, точнее про их отношения, или даже так — про их непростые отношения — Игнату тоже чуть ли не с первого класса все известно. Потому что они типа с самого начала с Максом вместе. Хотя, наверное, в первом классе такого не было еще. Кажется, в пятом это началось. Когда у них дома все как-то сразу стало плохо. Но тут тоже… Как посмотреть. Нет, понятное дело, что тяжело растить ребенка в одиночку. Уж кто, а Игнат к Ольге — Максовой маме — никаких претензий. Это же всегда так: постоянно с ребенком приходится возиться, на себя, на жизнь времени не остается. А в итоге появляется какое-то чувство собственной нереализованности. И все такое.