Анна Хвольсон - Царство малюток

Доктор Мазь-Перемазь успокоил трусов, объяснив им, что когда змея только что примет пищу, то она теряет ядовитость, и потому становится неопасной. Кроме того, он напомнил, что у него в кармане фрака имеется чудный цветок, который дала ему фея; при помощи этого цветка эльфы могут сделаться невидимками, так что змеи не в состоянии им сделать ничего худого.

Объяснение это успокоило малюток. Они храбро направились не только в отделение змей, но даже вошли в стеклянную клетку, в которой находились ядовитые змеи, и принялись выделывать с ними всевозможные штуки.

Чего они только не делали со змеями! – то обвивались ими, то сгибали их, то разгибали.

Быструн придумал даже обернуть змеёю, точно лентою, трёх эльфов и смеялся, глядя на стоящих будто в клетке братьев. Доктор Мазь-Перемазь при помощи Дедки-Бородача пытался устроить из другой змеи какую-то очень замысловатую фигуру; словом, эльфы веселились искренне.

Мурзилка не принимал участия в общем веселье. Засунув руки в карманы, он стал сбоку и смотрел, что делают другие, но сам боялся дотронуться до змей.

– Хватит вам возиться с этими змеями, – повторял он постоянно, – пойдём же лучше отсюда прочь, на улицу, там гораздо интереснее.

– Нет, Мурзилка, из сада мы так скоро ещё не уйдём, – ответил ему Дедко-Бородач. Тут вот рядом помещаются черепахи, надо непременно и на них поглядеть.

Не успел ещё Дедко-Бородач договорить последних слов, как эльфы бросили змей и обступили его со всех сторон.

– Черепахи? Где черепахи? Веди нас скорее к ним.

– Пожалуйте, вот они тут рядом.

Эльфы быстро выбежали в другое отделение; Мурзилка, сделав кислое лицо, последовал за ними.

На полу лежала огромная черепаха.

– А, Черепаха Ивановна, здравствуй! – закричали малютки, карабкаясь к ней на спину.

– Эй же, ну! быстрее! так мы до утра не двинемся с места, – подгонял её, подбоченясь, Пучеглазка.

– Подождите, подождите! – закричал Мурзилка, думая, что черепаха побежит рысью и что ему не поспеть за ними, – дайте мне руку, я бы тоже хотел прокатиться на черепахе.

При дружной помощи эльфов Мурзилка вскарабкался на спину черепахи, но та не двигалась с места.

– Ну, какая же это забава, – заметил Мурзилка, – то ли дело прокатиться на льве или тигре!

– А ведь Мурзилка дело говорит, – заметили другие и гурьбой побежали к хищным зверям.

Едва только вошли в то отделение, где помещались дикие животные, как со всех сторон раздался страшный рёв и крик, и звери, до того мирно спавшие в углах своих клеток, бросились вперёд и стали метаться.

Мурзилка, видя, что звери заперты в крепких железных клетках, начал сейчас же храбриться.

– Я – так совсем не боюсь ни львов, ни тигров, ни пантер, – говорил он. – Если бы мне дали в руки хорошее ружьё, я бы согласился идти на охоту на этих зверей…

– Ну, Мурзилочка, этого ты не говори, – заметил ему смеясь Чумилка. – Знаем мы, какой ты храбрец. Не до львов тебе: ты даже комаров и то боишься и бежишь от них за сто вёрст…

Эльфы захохотали, Мурзилка же от злости покраснел.

– Я боюсь? Я то? Эх, вы сами-то все трусы! – закричал он. – Вот смотрите, как я сейчас рассержу этого льва.

И, сказав это, Мурзилка подошёл к клетке и своею палкой стал дразнить льва, ударяя в прутья клетки.

Лев угрюмо шагал взад и вперёд, сначала мало обращая внимания на Мурзилку, но вдруг он рассердился и с такой силой хватил лапой по железным прутьям клетки, что – прутья согнулись, как тростинки.

Услышав рёв льва, и все другие звери начали реветь и метаться по клеткам.

Тигр, широко разинув пасть, высунул сквозь прутья свою страшную лапу, желая схватить кого-нибудь из малюток; пантера с налитыми кровью глазами стала бить головою об клетку, как будто намереваясь выскочить на свободу.

Эльфы струсили не на шутку и так растерялись, что вместо того, чтобы выйти вон из отделения, бросились вперёд, как раз перед клетками разъярённых животных.

Всему виноват был тут Мурзилка. Он первый бросился бежать, крикнув братьям:

– За мною, бегите за мною! Вот тут дорога! А то вас львы пожрут!..

Эльфы пустились бежать вслед за Мурзилкой, толкая и давя друг друга; пробежали мимо слонов, мартышек, попугаев, страусов, не обращая на них ни малейшего внимания, и успокоились лишь тогда, когда очутились далеко от зоологического сада.

Господа! – сказал Заячья Губа, – что вы думаете насчёт отъезда? Ведь у нас, поди, уж и зима на дворе. Я советую поторопиться, чтобы не попасть снежинкам на глаза: они, пожалуй, засыплют нас.

– Конечно, уедем! – ответили все разом.

Заячья Губа роздал всем сапожки-скороходы, и эльфы зашагали скоро и легко.

К полудню пятого дня малютки приблизились к какому-то большому городу.

– Подождите! – сказал Чумилка-Ведун братьям: я сбегаю узнать, что это за город, и живо вернусь…

– Иди, иди! – закричали все. – А мы пока отдохнём и поищем цветов.

Малютки успели полакомиться цветочным соком, который они нашли в запоздавших осенних цветах, отдохнули в их чашечках, полазили по деревьям, а Чумилки всё ещё не было.

Эльфы не на шутку уже начали бояться, не случилось ли чего с ним, когда до их чуткого слуха донеслась весёлая песенка Чумилки, а вслед за этим показался и крошечный певец.

– Что так долго? Как ты нас напугал! – посыпались упрёки братьев.

– Погодите, не кричите, всё узнаете, дайте только с духом собраться, – отшучивался Чумилка.

– Ну, ну, ну? – торопили его братья.

– Ах, братцы мои, – начал Чумилка, усаживаясь на пенёк, – ведь мы находимся в пределах России…

– Что ты, что ты? – перебили его малютки.

– Верно вам говорю: ведь этот город, что находится перед нами, это – Варшава… – Неужели это Варшава?

– Ура! – перебили его опять крошки.

– Какой это, однако, красивый город Варшава, если бы вы знали, – продолжал Чумилка, когда все успокоились. – Я там всё осмотрел: какие там мосты перекинуты через реку Вислу, какие дворцы и церкви в самом городе и сколько садов!..

– Нечего медлить, соберёмся скорее туда! – скомандовал Заячья Губа, и в один миг вся ватага была на дороге к видневшемуся вдали городу.

Малютки за разговорами да спорами не заметили, как на землю спустилась тёмная осенняя ночь с мириадами звёзд и холодным свежим воздухом.

Несмотря, однако, на поздний час, город был оживлён; по освещённым улицам мчались экипажи, по тротуарам толкались прохожие, любуясь выставленными в магазинных окнах товарами.

Эльфы тут же толкались между пешеходами, весело хихикая при каждом толчке. Больше всех волновался Мурзилка. То он оглядывал прохожих, то вскакивал в экипажи проезжих, то входил в отворённые двери магазинов. Всё, что он видел в Варшаве, чрезвычайно нравилось ему и приводило в восторг.