Кристине Нёстлингер - Рассказы про Франца и школу

Около сирени дама остановилась и воскликнула:

– И даже мной ты всё время командуешь! А ведь я твоя мать!

Старая дама двинулась дальше, учитель поспешил за ней.

– Но послушай, мама… – ещё успел услышать Франц.

Тут очень громко залаяла чья-то собака, и учитель с мамой скрылись за поворотом.

Франц вылез из сирени и побежал к бабушке. Вид у неё был очень довольный.

– Что ты ему сказала? – пропищал Франц. (Когда Франц волнуется, голос у него становится писклявым.)

– Правду я ему сказала! – радостно воскликнула бабушка.

– Какую правду? – пискнул Франц.

– Правда бывает только одна! – ответила бабушка. А потом рассмеялась: – Вообще-то его зовут Свóбода, а вовсе не Ать-два. Дурацкое было бы имечко!

– Расскажи мне всё-таки про правду, – пискнул Франц. Очень нетерпеливо пискнул.

– Я ему сказала, что не надо всё время командовать, – сказала бабушка. – И объяснила, что дети – это не солдаты. А учитель – никакой не генерал с пятью звёздами.

Бабушка выжидающе посмотрела на Франца.

– Ты же мне всё так и говорил, разве нет?

– Ну да, – ответил Франц неуверенно. – Но учителям нельзя просто взять и сказать такое.

– Почему? – спросила бабушка.

– Ну, нельзя, и всё, – сказал Франц. Он не знал, как лучше ей это объяснить.

– Знаешь что, – вскрикнула бабушка, – этот Ать-два – просто молодой неопытный мальчишка! А я – старая мудрая женщина. Да он мне спасибо должен был сказать за то, что я ему всё растолковала.

– Конечно, – пробормотал Франц. Он знал, что с бабушкой лучше не спорить. Вдруг она, чего доброго, разволнуется! А волноваться ей ещё вреднее, чем пить кофе. Из-за давления.

В понедельник утром у Франца заболел живот. По-настоящему. С урчанием и коликами.

– У меня живот от страха болит, – сказал Франц маме.

– Из-за бабушки и Ать-два? – догадалась мама.

Франц кивнул.

– Может, мне пойти с тобой в школу и поговорить с Ать-два? – спросила мама. Франц покачал головой.

Если мама пойдёт с ним в школу, она опоздает на работу. Это во-первых. А во-вторых, мама тоже любит говорить «правду». Франц боялся, что она сделает только хуже.

– Я знаю, сын, ты у меня храбрый, – сказал папа и ободряюще хлопнул Франца по плечу. Франц чуть не упал.

– А если Ать-два будет на тебя наезжать, – посоветовал Йозеф, – скажи ему, что ты не в ответе за эту старую перечницу!

– Бабушка никакая не перечница! – возмущённо крикнул Франц, потирая плечо.

– Конечно, нет! – ухмыльнулся Йозеф. – Но ведь Ать-два об этом не знает!

– Хорошо вам всем говорить, – пробурчал Франц, взял ранец и пошёл в школу.

Пакет со школьным завтраком остался на кухонном столе. Когда от страха болит живот, тут уж не до еды.

На лестнице Франца ждала Габи.

– Боишься? Дрожишь? – спросила она.

– Весь трясусь! – ответил Франц.

Габи и Франц шли в школу, почти не разговаривая. Они держались за руки. Это немножко утешало Франца. Перед дверью первого «Б» Габи тихонько сказала:

– Ни пуха ни пера!

Франц кивнул и вошёл в класс. Он сел на своё место и вынул из ранца учебники и тетради. Потом украдкой покосился на учительский стол, на Ать-два. Тот читал газету. До самого звонка на урок. Как только раздался звонок, он отложил газету в сторону. Все ученики встали и вытянулись по стойке смирно. Ать-два кивнул, посмотрел на Франца и сказал:

– Можете сесть, ребята.

Все сели.

– Он сказал «ребята», – прошептал Ферди Ирене.

– Чего это он сегодня такой добрый? – прошептала Ирена Морицу.

– Наверно, выиграл в лотерею! – прошептал Мориц Конраду.

А Ать-два воскликнул:

– Не могли бы вы вести себя потише?!

В классе повисла тишина, и тогда он спросил:

– Хотите немножко почитать или лучше попишем в тетрадях?

Ребята захотели читать и открыли буквари. Только Франц не открыл.

Он сидел с открытым ртом, уставившись на Ать-два.

– Франц, передай от меня большой привет своей бабушке, – сказал Ать-два.

Франц встал и сказал:

– И вы передайте, пожалуйста, от меня привет вашей маме!

На душе у Франца стало совсем легко, и он заулыбался. И Ать-два тоже улыбнулся.

На перемене все хотели узнать у Франца, что означают эти приветы и улыбки. Но Франц никому ничего не сказал.

У Франца в классе есть враг. Его зовут Эберхард Мост. Франц никогда не делал ему ничего плохого, но Эберхард Мост устроил Францу развесёлую жизнь с самого первого школьного дня.

Эберхард Мост очень рослый и очень толстый. Он этим явно гордится. И считает, что ему можно смеяться над худыми и маленькими.

– Чего ты забыл в школе? Тебе в детский сад надо! – сказал он Францу в первый школьный день.

– Не попадайся мне на пути. Такую фитюльку, как ты, я растопчу и не замечу! – сказал он на второй школьный день.

На третий день он схватил Франца и высоко поднял. Вырваться Франц не мог, как ни старался, и только беспомощно дрыгал ногами в воздухе.

На четвёртый день Эберхард Мост отнял у Франца принесённые из дома бутерброды. Но не потому, что хотел есть. А только для того, чтобы позлить Франца!

Эберхард повертел бутербродами у Франца перед носом:

– Ну-ка, отними, лилипут!

Франц потянулся за своим завтраком, но Эберхард быстро отдёрнул руку. И снова сказал:

– А ну-ка, отними!

Очень скоро Францу всё это надоело, и он сказал:

– Да забери их себе. Такому толстяку, как ты, надо ведь много корма.

Тут Эберхард разлепил бутерброды, слопал колбасу, а куски хлеба с маслом прилепил Францу на щёки. Один кусок – на левую, другой – на правую.

Каждый день Эберхард выдумывал для Франца какую-нибудь новую гадость.

– Пожалуйся вашему Ать-два, – посоветовала Францу Габи.

Но это был плохой совет. Франц не хотел быть ябедой.

– Двинь ему как следует, – посоветовал Францу папа.

Но и этот совет никуда не годился: не может же самый маленький в классе послать в нокаут самого большого.

– Представь, будто он пустое место, – предложила мама.

Но и её совету последовать было трудно. Конечно, Франц может игнорировать Эберхарда. Но это не значит, что и Эберхард будет его игнорировать. Ведь если Эберхард захочет повеселиться за счёт Франца – он будет веселиться. И от Франца тут ничего не зависит.