Лидия Чарская - Малютка Марго

Прислонив усталую голову к толстому бревну, она присела отдохнуть и так и осталась в полусидячем положении. О том, чтобы заснуть, нечего было и думать. Она боялась, что во время сна свалится в воду, захлебнется и утонет. Поэтому она решила просидеть всю ночь до рассвета, стараясь даже не задремать. Но детские силы в конце концов не выдержали, и она задремала и забылась чутким и неспокойным сном. Однако, недолго продолжался ее сон. Через полчаса, не больше, она уже проснулась: что-то шершавое и мягкое щекотало ее вдоль руки…

Марго испуганно открыла глаза и оглянулась.

Было раннее утро. Первые лучи рассвета успели уже проникнуть под мост, и она увидела какое-то мохнатое существо, осторожно поглаживавшее ее руку. Мохнатое существо показалось ей маленьким человеком — лилипутом, обросшим волосами, или сказочным гномом-карликом.

«Это сон. Я вижу все это во сне», — подумала Марго и, снова закрыв глаза, собралась заснуть опять. Но тихий молодой голос неожиданно прозвучал подле нее:

— Не спи, девочка. Уже скоро утро… Скажи, как ты попала сюда?

Малютка Марго вздрогнула от неожиданности и изумленными глазами взглянула на говорившего.

Перед ней, у самой канавы, под сводом моста, сидел мальчик лет 16-ти, смуглый, черноглазый, одетый в какие-то жалкие лохмотья, очень худощавый, но рослый и сильный на вид. А около него, продолжая осторожно и нежно гладить руку девочки, суетилась, смешно мигая глазками, маленькая коричневая, с забавной мордочкой, вертлявая обезьянка — то самое мохнатое существо, которое Марго приняла за человека-лилипута, обросшего волосами.

Смуглый мальчик посмотрел на малютку, протянул ей довольно грязную руку и произнес приветливо:

— Здравствуй!..

Он очень мягко выговорил это слово. «Так русские не произносят слова, они говорят гораздо тверже», — подумала Марго, и ей показалось, что этот мальчик непременно иностранец, может быть, даже француз. Сердечно ее дрогнуло от радости при одной только мысли о том, что она здесь, на чужбине, встретила соотечественника. Действительно, смуглое, худощавое, подвижное лицо его с черными, как вишни, глазами напоминало Марго лица мальчуганов, которых она частенько встречала на улицах Парижа.

Набравшись храбрости, она уставилась глазами на мальчика и спросила по-французски:

— Ты не русский, правда, не русский?

Мальчик в ответ отрицательно покачал головой, и это почему-то рассеяло окончательно сомнения Марго в том, что мальчик француз.

— О, какое счастье! Какое счастье! Мы соотечественники! — воскликнула девочка и едва не заплакала от радостного волнения, которое ее охватило.

Но незнакомый мальчик ничего не понимал и продолжал отрицательно качать головой.

Тогда Марго сознала свою ошибку и с опечаленным сердцем обратилась к мальчику по-русски:

— Кто же ты? Не француз? Как это жалко! А я думала, что встретила родного человека.

Мальчик-незнакомец, услышав русскую речь, сразу ответил:

— Я болгарин. Я пришел в Россию зарабатывать хлеб с моей сестрою и «Яшкою», — тут он кивнул в сторону обезьянки, успевшей заняться блестящей медной пуговицей на кофте Марго. — Сестра, — продолжал он, — пела, я заставлял «Яшку» танцовать и кувыркаться. Мы ходили по дворам втроем: я, сестра и Яшка. Но сестра заболела и померла в больнице. Теперь нас осталось на свете только двое — Яшка да я… Ну, а ты откуда родом? Видать, что не русская. Как ты сюда попала?

Лицо мальчика выражало самое искреннее участие, а добрые черные глаза приветливо и мягко смотрели на девочку. Это лицо, этот взгляд подбодрили Марго и заставили ее рассказать своему новому знакомому обо всем, начиная с детства в Париже и кончая последними днями здесь в Петербурге.

— Зовут меня Марго, — закончила свой рассказ девочка.

— А меня зовут Иванка Жанев.

Иванка выслушал с большим вниманием девочку. Когда она повторила ему о происшедших с нею сегодня приключениях, он задумался немного и сказал:

— Знаешь ли, тебе к твоему англичанину возвращаться не следует. Он, верно, сумасшедший какой-то: и работой замучает, и воспитанием своим доконает тебя. А вот что я тебе посоветую: сестра моя померла, может быть, ты за нее со мною останешься? Станем вместе по дворам ходить: ты петь, я Яшку показывать. А как денег наберем — на твою родину поедем. Ты говоришь, у тебя там друзья есть. Так вот они тебя там приютят, а может, и меня куда на место устроят; здесь-то у меня знакомых нет ни души… А пока что, по дворам походим, денег насобираем. На родину с деньгами-то куда лучше явиться, нежели с пустым карманом. Как ты думаешь, а?

Марго вздрогнула. То, что говорил ей этот смуглый, черноглазый Иванка, как нельзя более совпадало с ее желаниями. Она была в восторге: жизнь маленькой бродячей певицы, самостоятельный заработок, а главное, возможность попасть, наконец, на милую родину, в Париж — заранее радовали ее сердечко… «Боже мой, — думала она, — как бы это было хорошо!»

Марго снова ожила и повеселела. Глазенки ее загорелись от удовольствия. Милый, хороший этот Иванка! Не посылает ли его ей на помощь сама судьба?

Но внезапно Марго опечалилась и притихла. А как же она будет петь? Она ведь не умеет петь, не знает ничего, кроме своих детских французских песенок… И она тут же высказала свою тревогу Иванке.

Тот только рассмеялся в ответ.

— Вот это-то и хорошо, что ты умеешь петь только французские песенки. За это нам будут больше денег давать. Будем говорить, что мы бродячие французы — брат и сестра. Ну, а теперь я тебе дам хлеба, яйцо и огурец. Закуси хорошенько, и тронемся в путь, не то твой англичанин тебя хватится и насильно водворит домой.

— Но его, наверное, побили бродяги, которые забрались в домик, — выразила свое предположение Марго и задрожала всем телом от жалости к своему случайному хозяину.

— Э, пустое!.. Никто его не побил, все живы и целы. Небось, купим газету завтра и все из нее узнаем. Я по-русски немного читаю, пойму, если там будет напечатано. А пока поешь, и айда в путь с Богом! Ты Яшку только полюби моего. Хороший он зверюшка. А умница такой, что другого человека умней.

И, сказав это, Иванка притянул к себе Яшку и поцеловал его прямо в мордочку.

Марго сделала то же самое. Обезьянка ответила девочке лаской на ласку и, прижавшись к ее груди, терпеливо ждала своей порции завтрака.

Никогда еще Марго не показался таким вкусным завтрак. Она с удовольствием уничтожила хлеб, огурец и яйцо. Иванка и Яшка не отставали от нее.

Закусив, дети вылезли из-под моста и направились в путь.

— Надо выйти из этой местности, пока не станут просыпаться люди, — решил Иванка, сажая Яшку себе на плечо и протягивая руку Марго.