Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Дары смерти

А затем в этом студеном безмолвии вдруг распахнулась слева одна из дверей подземной темницы и по коридору эхом раскатился крик:

— Нет, нет, я полукровка, говорю же вам, полукровка! Отец был волшебником, правда, вот, посмотрите, Арки Олдертон, известный человек, он конструировал метлы, посмотрите, не хватайте меня, уберите руки…

— Предупреждаю в последний раз, — послышался негромкий голос Амбридж, магически усиленный так, что он легко перекрывал отчаянный крик несчастного. — Будете сопротивляться, получите поцелуй дементора.

Крик мгновенно стих, сменившись сухими рыданиями.

— Уведите, — сказала Амбридж.

Из двери вышли двое дементоров, которые гноящимися, покрытыми струпьями руками держали за предплечья мужчину, повидимому, лишившегося чувств. Они проплыли с ним по коридору и скоро скрылись в завивавшейся за ними тьме.

— Следующая — Мэри Кроткотт, — произнесла Амбридж.

Со скамьи поднялась маленькая дрожавшая с головы до ног женщина с темными, зачесанными назад и собранными на затылке в узел волосами, одетая в длинную, простенькую мантию. В лице ее не было ни кровинки. Гарри увидел, как она содрогнулась, проходя мимо дементоров.

Дальше Гарри действовал инстинктивно, не успев ничего обдумать. Он просто был не в силах смотреть, как она одиноко входит в узилище, и потому, когда дверь начала закрываться, проскользнул следом за женщиной в зал суда.

Это был не тот зал, в котором его когдато допрашивали по поводу неправомерного использования магии. Он был поменьше, хоть и с таким же высоким потолком. Оказавшись в нем, Гарри ощутил себя словно попавшим в глубокий колодец.

Дементоров хватало и здесь, они источали холод, стоя, подобно безликим часовым, в двух дальних от высокого судейского помоста углах зала. На помосте восседала отгороженная балюстрадой Амбридж с Яксли по одну сторону от нее и Гермионой, такой же белой, как миссис Кроткотт, по другую. Вдоль помоста прохаживался серебристый, длинношерстный кот, защищавший, как сразу понял Гарри, судей от источаемой дементорами безнадежности: ее полагалось ощущать обвиняемым, а не обвинителям.

— Садитесь, — мягко и вкрадчиво произнесла Амбридж.

Миссис Кроткотт, спотыкаясь, приблизилась к одиноко стоявшему перед помостом жесткому креслу. Едва она села, как из подлокотников кресла с лязгом выскочили цепи, сковавшие ей руки.

— Вы — Мэри Элизабет Кроткотт? — спросила Амбридж.

Миссис Кроткотт кивнула, подрагивая.

— Жена Реджинальда Кроткотта, сотрудника Отдела магического хозяйства?

Миссис Кроткотт заплакала:

— Я не знаю, где он, он должен был прийти сюда, ко мне!

Амбридж не обратила на это никакого внимания.

— Мать Мэйси, Элли и Альфреда Кроткоттов?

Миссис Кроткотт зарыдала:

— Они так испуганы, боятся, что я не вернусь домой…

— Увольте, — презрительно произнес Яксли. — Отродья грязнокровок никаких симпатий нам не внушают.

Рыдания миссис Кроткотт заглушили шаги осторожно поднимавшегося на помост Гарри. Едва миновав патрулировавшего помост Патронусакота, он почувствовал, как изменилась температура: на помосте было тепло и уютно. Гарри не сомневался, что Патронус принадлежал Амбридж и светился он так ярко потому, что она была здесь счастлива, находилась в своей стихии, применяя извращенные законы, которые сама же и помогала составить. Медленно, очень осторожно Гарри прошел вдоль края помоста за спины Амбридж, Яксли и Гермионы и присел на стоящий за ее спиной стул. Главное было — не напугать Гермиону. Он подумал, не ударить ли ему по Яксли и Амбридж заклинанием «Оглохни!», но сообразил, что даже произнесенное шепотом слово встревожит Гермиону. Но тут Амбридж повысила голос, обращаясь к миссис Кроткотт, и Гарри воспользовался этим.

— Я за твоей спиной, — прошептал он в ухо Гермионы.

Как Гарри и ожидал, она дернулась с такой силой, что едва не опрокинула пузырек с чернилами, которыми ей полагалось вести протокол допроса, однако и Амбридж, и Яксли сосредоточенно вглядывались в миссис Кроткотт и этого не заметили.

— Когда вы пришли в Министерство, миссис Кроткотт, у вас отобрали палочку, — говорила Амбридж. — Восемь и три четверти дюйма, вишневая, с начинкой из шерсти единорога. Вы узнаете ее по описанию?

Миссис Кроткотт кивнула, вытирая глаза рукавом.

— Не могли бы вы сообщить нам, у какого волшебника или волшебницы вы отняли эту палочку?

— Ототняла? — снова заплакав, произнесла миссис Кроткотт. — Я не… я ни у кого ее не отнимала. Я кукупила эту палочку, когда мне было одиннадцать лет. Она… она… она выбрала меня.

И миссис Кроткотт расплакалась пуще прежнего.

Амбридж испустила негромкий девичий смешок, вызвавший у Гарри желание чемнибудь ударить ее. Она склонилась над барьером, чтобы лучше видеть свою жертву, и чтото золотистое сверкнуло, свисая с ее шеи, — это был медальон.

Гермиона, тоже увидевшая его, негромко пискнула, однако Амбридж и Яксли с таким увлечением терзали свою жертву, что ко всему остальному оставались глухи.

— О нет, — произнесла Амбридж, — нет, миссис Кроткотт, не думаю. Палочки выбирают только волшебников или волшебниц. А вы не волшебница. У меня имеется заполненная вами анкета, которую мы вам посылали. Муфалда, будьте добры, подайте мне ее.

Амбридж протянула ладошку — в этот миг она до того походила на жабу, что Гарри даже удивился, не увидев перепонок между ее тупыми, короткими пальцами. Руки Гермионы дрожали. Она порылась в кипе документов, лежавшей на соседнем стуле, и вытащила из этой кипы пачку пергаментов, помеченных именем миссис Кроткотт.

— Какой… какой красивый, Долорес, — пролепетала она, указывая на кулон, поблескивавший в рюшечках блузы Амбридж.

— Что? — резко отозвалась Амбридж. — А, да… семейная ценность. — Она погладила медальон, лежавший на ее обширной груди. — «С» означает «Селвин»… я же в родстве с Селвинами… Собственно, чистокровных семей, с которыми я не состою в родстве, не так уж и много. Чего, к сожалению, — повысив голос и перелистывая заполненную миссис Кроткотт анкету, продолжила она, — нельзя сказать о вас. Род деятельности родителей: зеленщики.

Яксли презрительно хохотнул. Под помостом так и прохаживался серебристый кот, дементоры стояли, ожидая приказаний, в углах зала.

От лжи, услышанной Гарри, кровь ударила ему в голову, заставив забыть об осторожности. Эта дрянь выдавала медальон, полученный ею в виде взятки от мелкого воришки, за доказательство чистоты собственной крови. Он поднял палочку, даже не пытаясь укрыть ее под мантиейневидимкой, и рявкнул:

— Остолбеней!

Полыхнул красный свет, Амбридж обмякла, тюкнувшись лбом о край балюстрады, посвященные миссис Кроткотт документы посыпались на пол, прогуливавшийся под балюстрадой кот сгинул. Холодный воздух ударил в сидевших на помосте, точно порыв ветра. Озадаченный Яксли заозирался, пытаясь понять, что происходит, и увидел висящую в воздухе руку Гарри с направленной на него палочкой. Он попытался выхватить собственную, но не успел.