Марлизе Арольд - Замок Вечности [litres]

– Ну, это… просто круто! – Лаура была под впечатлением.

– Я рада, что тебе нравится, – позади неё раздался голос.

Лаура резко обернулась.

– Мама! – вырвалось у неё. Она прикусила язык. – Извините!

Женщина, стоявшая перед Лаурой, была очень похожа на её маму! Только гораздо моложе. И у неё, в отличие от мамы, были длинные чёрные локоны, которые, подобно пушистому облаку, обрамляли голову и мягкими волнами падали на плечи. Одета она тоже была совсем иначе, нежели мама. Валерия Лилиенштедт никогда бы не выбрала такую одежду! На незнакомке была длинная пышная многослойная юбка, сшитая из многочисленных кусочков разной ткани и украшенная рюшем и кружевами. Поверх строгой чёрной блузки – замшевая жилетка с бахромой. Этот наряд прекрасно дополняли замшевые ковбойские сапожки с такой же бахромой.

– Я магистр Элиза! – женщина протянула Лауре руку. – Добро пожаловать в Замок Вечности, Лаура Лилиенштедт!

Лаура пожала её руку и неуверенно, дрожащим голосом произнесла:

– Эээ… От-т-т-куда вы знаете, как меня зовут?

– Мне доложили о твоём прибытии! – с этими словами магистр Элиза поставила перед собой огромный чемодан на колёсиках. – Тут ты найдёшь всё, что тебе понадобится. И я очень надеюсь, что тебе тут понравится! – Она протянула Лауре чемодан, потом нагнулась и погладила Самсона. – Это замечательно, что ты пришёл вместе с ней, дорогой! Тут как раз развелось слишком много крыс и мышей!

– Но он же ест исключительно кошачий корм из банки! Мы покупаем самые дорогие консервы! – возразила Лаура, одновременно задаваясь вопросом, что же там, в этом огромном чемодане.

Элиза подняла глаза, посмотрела сначала на Самсона, потом на растерянную Лауру и улыбнулась.

– Потерпи немножко. А теперь я покажу тебе твою комнату. – Она встала и быстрым шагом направилась к одной из башен.

– Я буду тут жить? – прокричала Лаура ей вслед, отчаянно борясь с монстром-чемоданом, который она тащила за собой. – А что с моим домом? Что с семьёй? Со школой?

Элиза обернулась и снова улыбнулась.

– Не бойся, ты ничего не потеряешь, только приобретёшь!

О чём она? Что это значит, чёрт возьми? Однако на долгие размышления времени не было.

Подождав Лауру, Элиза распахнула входную дверь и зашла внутрь башни. Они вместе пересекли коридор, и магистр прямиком направилась к крутой мраморной лестнице, ведущей наверх.

– Сейчас мы находимся в первом доме. Мы называем его Mercurius, – пояснила Элиза. – Ты наверняка заметила, что в нашем замке восемь башен. Каждая из них получила латинское название одной из восьми планет: Mercurius, Venus, Terra, Mars, Jupiter, Saturnus, Uranus и Neptunus. То есть, как ты, наверное, догадываешься, Меркурий, Венера, Земля, Марс, Юпитер, Сатурн, Уран и Нептун. Тебя мы поселим в первом доме.

Лаура старалась слушать магистра, одновременно продолжая бороться с чемоданом. Какой же он тяжёлый! Задыхаясь и постанывая от напряжения, она тянула его наверх, но у неё не хватало сил.

Магистр уже поднялась на второй этаж. Только тут она заметила, что Лауры нет рядом.

– Лаура, гы где? Поторапливайся!

– Чемодан… Он такой тяжёлый… Я не могу… – Лаура почти плакала. Всё происходящее – это было слишком для неё. Что значит «поселим»? Она что, останется тут навсегда?!

– Ах да, забыла. Ты же пока не умеешь левитировать предметы… если вообще обладаешь этими способностями, – последние слова магистр пробормотала себе под нос.

Она спустилась на несколько ступенек вниз. Всё это время Самсон не отставал от неё ни на шаг.

– Что? Левитировать? – Лаура не верила своим ушам.

Элиза сделала едва заметное движение рукой, и чемодан приподнялся в воздух на несколько сантиметров. Теперь Лауре было гораздо легче. Чемодан сам плыл по воздуху, а ей нужно было лишь подталкивать его и направлять.

– Эээ… Спасибо. – Она терялась в догадках, как магистру удалось обмануть закон гравитации. Девочкой овладело стойкое ощущение, что она в каком-то захватывающем сне.

Так они дошли до третьего этажа. И только сейчас Лауре бросилась в глаза пёстрая бабочка, которая сопровождала её всё это время. Самсон время от времени косился на неё, но никаких попыток поймать, к счастью, не предпринимал.

Тем временем магистр свернула налево и остановилась у первой двери. Коротко постучав, она открыла её и зашла внутрь.

– Я привела вам новую соседку! Уверена, вы найдёте общий язык. – Она повернулась к Лауре: – Ширин тебе всё покажет и расскажет.

Лаура осмотрелась. Восьмиугольная комната, куда её привели, была чуть больше, чем её любимая комната в башне у папы. Лаура заметила две двухэтажные кровати, стоявшие у стены и у окна.

Три девочки, сидевшие на полу, пристально рассматривали новую соседку. Они явно не были в восторге. Во всяком случае, приветливым их взгляд назвать было сложно.

– Привет, меня зовут Лаура, – представилась она. Голос её прозвучал довольно хрипло. – Лаура Лилиенштедт.

– Привет, – последовало слабое эхо.

Позади неё раздался щелчок, дверь захлопнулась.

Лаура обернулась. Магистр ушла и бросила её на произвол судьбы. И Самсон, предатель, тоже смылся, вероятно, в надежде получить что-нибудь вкусненькое! Только пёстрая бабочка не бросила её. Она словно приклеилась к оконному стеклу. Но одна из девочек поднялась с пола, открыла окно и выпустила бабочку наружу. Затем она вернулась к подругам.

Под пытливыми взглядами девочек Лаура чувствовала себя крайне неуютно. Крепко сжимая рукоятку чемодана, она старалась казаться спокойной, но ей это плохо удавалось. Чемодан, кстати, больше не плыл по воздуху, а стал совершенно обычным – громоздким и тяжёлым.

Итак, на неё смотрели три пары глаз. Зелёные, голубые и карие. И такими же разными, как эти глаза, были и её новые соседки.

У девочки, которая понравилась Лауре больше других (она не смотрела на неё так враждебно), было широкое приветливое лицо с высокими скулами и чёрные блестящие волосы, заплетённые в две толстые косы почти до пояса. Она была довольно пухленькой. Поэтому, вероятно, на ней была свободная одежда зелёных тонов. Наверное, она любит природу! Ведь это именно она открыла окно, чтобы выпустить бабочку из неволи.

Девочка справа, прищурившись, рассматривала Лауру. Её лицо выглядело при этом совершенно холодным и равнодушным, почти неприступным. Светлые волосы мягкими волнами падали ей на плечи. В своём пушистом мерцающем шерстяном свитере с необычным узором и белых кожаных брючках она казалась очень худенькой, почти хрупкой. На её лице был неброский, на первый взгляд, макияж, словно почти никакой косметики. Но Лаура, которая часто наблюдала за своей мамой, прекрасно знала, сколько усилий и времени требуется для создания такого вот «естественного образа».