Автор неизвестен Детская литература - Черепашки-ниндзя в Греции

- Вот ты и попалась! - воскликнул Микеланджело, все еще тяжело дыша после пробежки.

- Надо связать ей лапы, а то она может нас пора­нить, лишь только мы приблизимся к ней, - скомандо­вал Донателло.

Спустя какое-то время черепашкам удалось связать львицу. Неожиданно к своим друзьям присоединился Рафаэль, неся на руках одного львенка, двое других бежали рядом.

- Вы только посмотрите! - чуть не подпрыгнула от радости Эйприл. - Какие они хорошенькие!

Пока черепашки разглядывали чудесных детенышей, львица схватила зубами веревку, стараясь ее пере­грызть.

- Да ты, похоже, хочешь выбраться, - заметил Ми­келанджело, подойдя к львице, к которой устремились ее львята.

Смотреть на это зрелище было невозможно без чувства жалости и сострадания. Эйприл не удержалась:

- Надо развязать ее!

- А дальше? - бросил Леонардо.

- Но это бесчеловечно!

- Ты кому говоришь? - попытался успокоить ее Микеланджело. - Ты что, думаешь, нам не жалко?! А как в таком случае выдавить из нее слезы? Может, нам поплакать вместо нее?! А-а?

Донателло соображал, как все решить безболезненно для всех, но мысли были настолько нереальными, что он стеснялся произносить их вслух.

Эйприл выключила телекамеру, сняв до этого все на пленку.

- Что будем делать? - спросила она.

- Ждать, - ответил ей Леонардо.

Но долго ждать не пришлось. Священная львица обладала волшебным даром - она могла менять свой облик. Черепашки и глазом моргнуть не успели, как перед ними возникло чудовище с телом змеи и девятью головами дракона, одна из которых была бессмертна. Чудовище извивалось, а затем грозно подняло на своем громадном хвосте тело, покрытое блестящей чешуей, и хотело уже броситься на черепашек, но Донателло опередил его, выхватив меч и ударив им по голове про­тивника. Тогда остальные ниндзя стали размахивать своими мечами, одну за другой сбивая страшные голо­вы. На месте каждой сбитой головы вырастали две новые. Казалось, черепашки не смогут справиться с чу­довищем.

- Нам поможет лазерное оружие! - крикнул Дона­телло. - Мы будем прижигать шеи, чтобы головы боль­ше не вырастали.

Леонардо, Микеланджело и Рафаэль размахивали ме­чами, которые, как вихри, свистели в воздухе. А Донателло направлял лазер на место срубленной головы, так что новые головы перестали расти. Все слабее и слабее становилось чудовище. Когда у него осталась всего одна голова, обрадовались черепашки, не зная, что ждет их впереди.

Микеланджело взмахнул мечом, чтобы отрубить по­следнюю голову чудовища, а вместо чудовища перед ним появилась необычайно красивая лань: рога у нее были золотые, а ноги медные. Подпрыгнула она, подоб­но ветру, переносясь на большое расстояние, убегая все дальше и дальше. Черепашки бросились за ней. Лишь Донателло не успевал за ними, хромая на одну ногу.

- Ну что, покажем себя в метании?! - на бегу крик­нул Микеланджело, вынимая нож из ножен.

Его нож пролетел мимо, лишь чуть-чуть задев ногу лани. Леонардо тоже не достиг цели. Только Рафаэль смог точно отправить свой кинжал, который впился в ногу лани, и она не могла больше бежать. Втроем они принесли раненую лань к пещере.

- Неужели и это еще не конец? - насторожился Донателло.

У них на глазах лань стала превращаться снова в львицу. Как и у лани, у львицы была рана на ноге, которую Рафаэль сразу же, словно извиняясь, перевя­зал. Львята с нежностью жались к матери. А черепашки стояли, опустив головы, не зная, как быть дальше.

Эйприл, заметив, что глаза львицы заблестели, толк­нула Леонардо, а тот поднес к ней чашу.

- Она плачет! - шепотом воскликнул Рафаэль.

Слезы священной львицы наполнили чашу. Теперь она не была такой агрессивной, а лизала своих детенышей, чем страшно умиляла черепашек и Эйприл, снимавшей этот трогательный миг на пленку. Даже поверить было тяжело в то, что эта заботливая мать могла превратиться в ужасное чудовище. А вспоминать об этом уже никому не хотелось.

Расставание было скорым - нужно было спешить к мудрецу, поэтому черепашки и Эйприл еще до заката солнца поспешили в обратный путь.

Уладив дело с Эйреной, Зевс решил перейти к дей­ствиям. Он отправился к своим чашам, чтобы отправить на землю дары зла. Но по дороге его задержал Арес, который пришел пожаловаться на свою жену Афродиту.

- Могущественный Зевс, - обратился Арес к громовержцу, когда тот выходил из тронного зала.

- А-а, это ты, Арес. Что привело тебя во дворец?

- Я пришел спросить твоего совета.

- Ты? Совета?! Я удивлен, признаюсь. Ты никогда ранее не советовался. Что вдруг?

- Это Афродита.

Зевс засмеялся:

- Ах, Афродита! Опять Афродита! Одна головная боль от этой Афродиты.

- Это не совсем так, - поспешил с объяснениями Арес, - богиня раздора Эрида влюблена.

- И что с того? Это прекрасное чувство.

- Ка-ак! Неужели не понятно! Это просто возмутительно!

- Ну-ну, умерь свой пыл, - спокойно произнес Зевс, чувствуя, что ничего серьезного не произошло.

- Она больше мне не помогает.

- А вот это хуже. Теперь тебе придется самому справляться.

- В такое время влюбиться! - кипел Арес. - Это все проделки Афродиты. Я видел, как она смотрела на меня во время пира, точно насмехаясь надо мной!

Зевс задумался.

- Ты хочешь, чтобы я наказал ее? - спросил громо­вержец.

- Кого? - испугался Арес.

- Эриду, по-моему, не за что наказывать, ей достаточно любви, а вместе с ней любовных страданий, ­- произнес Зевс с кривой ухмылкой.

- А с Афродитой я разберусь, - поспешно сказал бог войны.

- Так чего же ты хочешь? - недоумевал Зевс, про­ходя вперед по коридору, направляясь к лестнице.

- Совета.

- Я что-то не пойму тебя, Арес. Или изъясняйся так, чтобы я понял, или ступай прочь, с глаз долой, а меня не отрывай от важных дел.

Ни Зевс, ни тем более Арес не знали, даже не подозре­вали, что Гермес как раз в это время находился у сосу­дов Зевса. Все боги-олимпийцы знали, как карает громо­вержец землян, поэтому умному Гермесу было нетрудно догадаться, с чего начнет войну их царь.

Оглядываясь, опасаясь, чтобы его не выследили, Гер­мес подошел к сосуду добра: дары добра он решил смешать с дарами зла. Но, зачерпнув из сосуда даров добра, вылив их в сосуд с дарами зла, Гермес увидел, что чаши теперь были не одинаково наполнены, что могло вызвать подозрения у Зевса. Перемешав дары в сосуде зла, он зачерпнул ровно столько, сколько не хватало в сосуде добра, а затем уровнял сосуды с дарами.

Все это он проделал так быстро, что никто не успел даже заметить его. Только когда он поспешил скрыться, богиня Эрида, следовавшая за ним по пятам, вышла ему навстречу.

Гермес отскочил, словно ошпаренный, подозревая, что Эрида все видела.