Анка Штурм - Тайна пропавшего ученика [litres]

Перечисление прервал долгий звук гонга, оповещающего о начале занятий. Касим со вздохом прислонился к окну рядом с партой, спрятав золотую медаль в потёртом рукаве школьной формы.

На фоне павлинов в сине-зелёных рубашках Флинн чувствовала себя в клетчатой красно-оранжевой не в своей тарелке и надеялась, что преподаватель не обратит на неё внимания.

Павлин за партой позади Флинн выпрямился на своей крутящейся банкетке, как дрессированный пудель. Флинн тайком покосилась назад. Это была Гарабина.

– А эта что здесь забыла? – прошептала Флинн. – Даниэль сказал, что здесь первый класс. Павчата.

– Гарабина тоже павчонок, – прошептала в ответ Пегс. – Она только изображает, будто намного старше.

Флинн сникла:

– Неужели и Гарабине всего тринадцать?!

Сама она, вероятно, и через сто лет не будет выглядеть такой уверенной и в каком-то смысле осведомлённой , какой Гарабина кажется уже сейчас.

Было ровно восемь, и секунда в секунду в класс вошла преподавательница героизма. Это была… мадам Флорет. У Флинн сердце ушло в пятки. Теперь она поняла, почему у Касима на лице появилось такое раздражение.

Без всяких приветственных слов мадам Флорет промаршировала по вагону и опустила все восемь рулонных штор. Вагон тут же погрузился в полумрак; в щели, разрезая пространство на полоски, прокрадывалось лишь несколько слабых солнечных лучей. Флинн поняла, что лампы здесь на столах не для украшения.

Мадам Флорет ещё не успела завершить обход рулонных штор, как вверх потянулась рука Гарабины.

– Простите, мадам, – с наигранной невинностью сказала Гарабина, – но я не знала, что теперь на занятия не обязательно приходить в форме. Или для Флинн Нахтигаль этот закон тоже не писан?

Флинн в душе застонала. Почему Даниэль вместо этого дурацкого блокнота не положил ей сине-зелёную блузку?! В золотую крапинку, как у всех девчонок? В тусклом свете вагона всё вокруг было сине-зелёным от одёжек, которые Кёрли, не разбирая, скопом закидывал в стиральную машину.

– Вы, как всегда, очень внимательны, Гарабина, – похвалила мадам Флорет. Не глядя на Флинн, она обратила колючий взгляд на класс. – Флинн проведёт с нами только следующие две недели – как боль, случайно залетевшая в открытое окно, – поэтому нет смысла тратиться на школьную форму. Прошу заметить, это слова Даниэля.

Флинн не сомневалась, что мадам Флорет имела в виду моль, а не боль, и что Даниэль ничего такого про неё не говорил. Однако, несмотря на горящие уши, она держала язык за зубами, пытаясь не обращать внимания на злобное замечание Гарабины:

– Ничего, Нахтигаль, видно у них просто не нашлось для тебя подходящей формы – где же достать сине-зелёную блузку в клетку!

Флинн кипела от ярости и стыда, но упорно молчала, потому что мадам Флорет уже опустила доску. Пегс бросила на неё утешающий взгляд, а Касим закатил глаза, давая понять, что Гарабина несёт вздор.

– Кто-нибудь скажет, где мы остановились на прошлой неделе? – громко обратилась к классу мадам Флорет.

Стуре Аной, сидящий в первом ряду, ответил, не поднимая руки:

– На жизнеописании Джорджа Стефенсона. Он создал Всемирный экспресс. Для этого он изобрёл…

– …магическую технологию, большое спасибо, – перебила его мадам Флорет, беря мел.

Флинн заворожённо смотрела, как она быстро рисовала на доске круг с чем-то похожим на пропеллер с тремя лопастями.

За спиной Флинн Гарабина с таким усердием царапала что-то в своём блокноте, что Флинн, несмотря на резкий голос мадам Флорет, ясно слышала скрип пера.

– В 1831 году Джордж Стефенсон обнаружил, что для создания Всемирного экспресса ему нужен новый вид магии, – начала лекцию мадам Флорет и подписала под нижней лопастью пропеллера «старая магия».

Пока мел скрипел по шиферной поверхности доски, Флинн наклонилась к Пегс.

– Разве по понедельникам в расписании не героизм? – тихо спросила она. Из-за всего происходящего в данный момент Всемирный экспресс казался Флинн скорее какой-то чокнутой школой для волшебников.

Пегс неопределённо кивнула, не отрывая взгляда от доски.

– Я с начала учебного года всё жду, когда же мы наконец будем говорить о Джордже Стефенсоне! – прошептала она. – Он гений. Он не только создал этот поезд, – она быстро ткнула ногой в пол, – но и позаботился о том, чтобы экспресс не сталкивался с другими поездами и чтобы все ученики могли понимать друг друга, хотя все мы из разных стран. Он установил, как отбирать учеников, и сделал так, что посторонние не видят поезда, и…

– …что здесь не место людям вроде Хтигаль, – перебил ледяной голос. Они подняли головы. Мадам Флорет стояла прямо у парты Флинн, выстукивая мелком по старому дереву какую-то беспокойную мелодию.

Тук-тук-тук-тук!

– А может, я здесь всё-таки на своём месте, – вырвалось у Флинн, и она сама услышала, как отчаянно и безнадёжно прозвучали её слова.

Мадам Флорет с напряжённым выражением лица проигнорировала это замечание. Выдвинутый вперёд подбородок и поднятые брови создавали впечатление, что она с трудом выносит присутствие Флинн.

– Хафельман, – сказала она, – вы с Хтигаль вполне можете удовлетворить вашу тягу к общению в тамбуре. В течение четверти часа. Рекомендую вам обсудить муть этого урока.

Хлопнув в ладоши, она подняла доску, чтобы Флинн и Пегс смогли, пройдя под ней, покинуть вагон.

– Она ведь хотела сказать «суть», да? – прошептала Пегс, когда они вышли наружу.

Едва выйдя в тамбур, Пегс, зажмурившись под моросящим дождём, через окошечко в двери мельком заглянула в вагон.

– «Муть этого урока»! – передразнила она мадам Флорет. – Ха! Какой позор, что именно она преподаёт героизм . Этот предмет мог быть самым увлекательным в школе, если бы его вёл преподаватель, которого интересует что-то ещё, кроме магической технологии. Я с января всё спрашиваю себя: почему мадам Флорет работает во Всемирном экспрессе, а не в Медном замке? – Увидев непонимающий взгляд Флинн, Пегс добавила: – В Медном замке получают образование тинкеры. Это магические технологи. Они целыми днями создают всякие штуки вроде нашей пневматической почты. Вообще-то научиться создавать такое может каждый. Магия и так везде. Она как электричество. – Она подняла руки, словно собиралась выудить чистую магию из воздуха. – Я это знаю, потому что мадам Флорет постоянно твердит об этом, хотя на занятиях по героизму она вообще-то должна говорить о героях . – Пегс поморщилась. На повороте поезд хлестануло особо сильным шквалом ветра, и она быстрым движением придержала обруч в волосах.

Флинн, не отводя взгляд от Пегс, разглядывала её белоснежный, будто фарфоровый, профиль.

– Так, значит, этот Стефенсон, который основал Всемирный экспресс, был тинкером? – уточнила она. – А я-то думала, что он, наверное, волшебник.