Анна Некрасова - Эзумрит

Тамея, вздрогнув, проснулась. В комнате было светло. Лав сидела на кровати и громко хохотала, тыча пальцем в соседнюю постель. Тамея повернулась: Стека с удивлением рассматривала свои пальцы, которые были почему-то зеленого цвета с яркими фиолетовыми разводами. Она почесала зеленые щеки и побежала во двор, где стояло ведро с водой, но через минуту вернулась обратно.

– Обманщица! – яростно закричала Стека. – Ты говорила, что это для красоты!

– Разве я тебе говорила? Зачем ты без спроса брала мой пузырек? – возмутилась Тамея.

Стека слюнями пыталась оттереть пальцы и щеки. На шум прибежала Хида. Увидев Стеку, она не на шутку перепугалась.

– Лавидия, беги за Онсидой! – велела она дочери.

– Лучше Року позови, – шепнула Тамея сестре.

Рока и Лавидия столкнулись на крыльце.

– Что у вас за переполох? – невинно хлопая ресницами, поинтересовалась Рока.

– У нас Стека заболела! – выпалила Лавидия.

– Почему Стека? – удивилась Рока.

Она вошла в комнату, где гостья рыдала, сидя на кровати.

– Ее надо лечить! – кинулась Хида к Роке.

– От воровства не вылечишь! – рассмеялась Тамея.

– Ну должно же хоть что-то помочь! – взвыла Стека.

Вскоре она сидела с толстым слоем серой мази на щеках и губах и сердито смотрела в окно.

После завтрака Тамея и Хида отправились к реке. Утро стояло солнечное, дул легкий ветерок. Из-за стен Тмироса по-прежнему поднимались к небу черные столбы дыма.

– Да когда ж они угомонятся? – неодобрительно покачала головой Хида, глядя на противоположный берег. – Как надоело нюхать эту гарь!

Тамея позвала речную подругу.

– Пусть праздник, Руя! – сказала Хида. – Женихи все одолевают?

– Жизни нет! – Водяная дива кокетливо махнула рукой.

До самого полудня Хида танцевала, подпевая самой себе. Тамея старательно повторяла за матерью все движения. Устав, они искупались, а потом вернулись домой.

После обеда Хида, Лавидия и Тамея уединились в комнате, где мать бережно достала из сундука светло-зеленое платье, расшитое по подолу оранжевыми цветами. Над этим платьем Хида трудилась всю зиму. Тамея не могла дождаться, когда сможет надеть его. И вот она расправила складки, подвязала праздничный пояс и в восторге закружилась на месте.

В комнату заглянула Стека:

– По-моему, слишком ярко. – Гостья скривила губы. – Ты похожа на татку!

– Нет, Стека, – возразила Лав, – это твое лицо утром было слишком ярким! Оно и сейчас похоже на плесневелую лепешку!

Оттолкнув Стеку, в комнату протиснулась Рока. Увидев Тамею в нарядном платье, она воскликнула:

– Кто-то кому-то сегодня точно подарит свой пояс!

– Кто и кому? – полюбопытствовала Лав.

Тамея легонько щелкнула ее по носу.

Дружной компанией, к которой присоединился Перлас, они вышли со двора и направились на луг.

– Главное, дочка, – по дороге давала наставления Хида, – ничего не бойся! Как выйдешь, ни на кого не смотри! Слушай музыку и представляй, будто ты одна на берегу реки и танцуешь для самой себя.

Зрители уже нетерпеливо переминались с ноги на ногу. Когда Луд поднял руку, призывая к тишине, сердце Тамеи бешено застучало.

– Конкурс для девушек! – объявил старейшина. – У нас две участницы, достойные называться лучшей невестой! Это Тамея, дочь Перласа и Хиды из Хутти, и Тува, дочь Керана и Лумы из Тохты! Девушки будут соревноваться в танцах! Первой выступает Тамея!

У Тамеи закружилась голова.

– Ну, давай! – легонько подтолкнула ее в спину Лавидия.

Тамея на негнущихся ногах вышла на середину лужайки и повернулась к зрителям. «Ни на кого не смотри!» – вспомнила она наказ матери и подняла глаза к небу. Справа, над Тмиросом, висело черное марево. «Может, жителям города сейчас намного хуже, чем мне», – подумала Тамея, и это, как ни странно, ее немного успокоило. Заиграла дудочка. Глубоко вдохнув, Тамея стала двигаться в такт музыке, сначала медленно и робко, но потом все уверенней и четче. И чем дольше она танцевала, тем сильнее ее охватывал восторг. Она кружилась и кружилась, стараясь изобразить порхание мотылька и трепетание листвы, пытаясь передать неистовую злобу бури и теплую ласку летнего дождя. В зеленом платье, в ореоле развевающихся оранжевых волос она была похожа на деревце, объятое пламенем.

Закончив танец, Тамея замерла, сердцем почуяв всеобщее восхищение. Мгновение – и луг взорвался ликующими криками. Тамея подняла раскрасневшееся лицо, поискала глазами Дала. Увидев, что он, как ребенок, радостно топает и свистит, она подумала, что это самая счастливая минута в ее жизни. Казалось, никто не сомневался, что она станет лучшей невестой. Однако Луд снова потребовал тишины. На лужайку, в синем платье с белыми цветами на груди, вышла Тува. Девушка двигалась легко и грациозно, но в ее танце не было того огня, которым отличался танец Тамеи. Когда музыка стихла, а Тува присоединилась к своим тохтинским друзьям, судьи начали совещаться.

– Конкурс для юношей! – вдруг объявил Луд.

– А девушки? – послышались голоса из толпы. – Кто победил? Кто лучшая невеста?

– Об этом после, – отрезал Луд. – Итак, у нас двое юношей, достойных звания лучшего жениха! Это Лер, сын Зува и Даки из Сохоты, и Далан, сын Эйда и Туны из Хутти! Юноши тоже будут соревноваться в танцах! Первым выступит Лер, победитель первого конкурса!

Юноша плясал с таким несчастным видом, что зрители с трудом сдерживались, чтобы не рассмеяться. Когда он, печально охнув, закончил свое выступление, Луд объявил выход Дала. Тамея разволновалась так, словно ей вновь предстояло выступить самой. Заиграла музыка, и стало понятно, что Дал решил подурачиться. Он выкидывал замысловатые коленца, то лучезарно улыбаясь и подмигивая, то хмуро насупившись. Дал так смешно размахивал руками, совершенно не заботясь о том, попадает ли он в такт музыке, что зрители хохотали до слез. Закончив, юноша с торжественным видом вернулся на место. Судьи спорили долго. Тамея наблюдала за ними с замиранием сердца. Наконец Луд поднялся с лавки, на лужайке тотчас воцарилась тишина.

– Совет принял решение! – объявил старейшина. – Лучшей невестой нынешнего Праздника поясов и до следующего признана Тамея, дочь Перласа и Хиды из Хутти!

Что тут началось! Тамею обнимали сотни рук, перед глазами одно за другим мелькали радостные лица. От счастья ей хотелось расплакаться, но она лишь застенчиво улыбалась в ответ на поздравления. Луд снова призвал всех к порядку.

– Лучшим женихом этого Праздника поясов и до следующего признан Далан, сын Эйда и Туны из Хутти!

Ликование возобновилось с прежней силой.

Позднее Рока по секрету сообщила, что Луд и Онсида из вежливости хотели отдать победу Туве, но тохтинские и сохотинские судьи настояли, чтобы лучшей невестой была названа Тамея.