Наталия Рокачевская - Планета сокровищ [сборник litres]

– Чего? – нахмурилась Луна.

– Бионавигатор, – рудонец затрепыхал ушами.

– Да просто, эмм… интуиция, – смутилась Луна.

– Ты можешь найти любой выход? – не обращая внимания на ее слова, продолжал Греноух. – Распознать верную дорогу даже в незнакомом месте? Насколько она мощная? – Он вдруг обратился к Немо.

– В каком смысле? – Капитан с сомнением посмотрел на тонкие плечи Луны.

– Бионавы… Существует несколько видов, – принялся разъяснять Греноух. – Первые – «Викты», способны найти выход из здания или станции. Что-то вроде указателей. Отличные помощники в чрезвычайных ситуациях.

Затем – «Дромы». Видят шире. Те, что послабее, могут найти дорогу в пределах города. Посильнее – охватят небольшую планету.

Есть «Тонимы». Это уже другая ступень. Им подвластен лабиринт высокой сложности. И не важно, где он, – в пещере или подземелье.

А есть такие, которых называют «Дженио». Они самые сильные. Могут реагировать на внезапные помехи по маршруту. Но они редко встречаются.

Кто же твоя подруга?

Не нужно было складывать два и два, чтобы понять, кем была Луна. Но выдавать ее Немо не хотел.

– Боюсь, я до сих пор не знаю, на что она способна, – капитан едва заметно улыбнулся.

– Про станцию все очевидно, – заключил Греноух. – А лабиринты ей подвластны?

– Вообще-то, я здесь! – напомнила Луна. – Перестаньте говорить обо мне, будто я какое-то устройство!

– Вот это да! – Профессор глядел на Немо и одобрительно тряс головой. – Очень необычный молодой человек. Очень. Приручить бионава и космовёнка… Как тебе это удалось?

– Подманил на пение, – Немо давился от смеха.

– Ну все, дрессировщик, – Луна раздула ноздри, – это конец!

– Ты совершенно права, – обрадовался Греноух. – Мы пришли.

Рудонец указал на огромную дверь – такую же, как в ангаре.

Центр управления оказался просторной овальной комнатой. На ее стенах красовались сотни мерцающих лампочек. Купол был полностью стеклянным, а в самом центре расположилась большая панель. Она была похожа на прозрачный стол, за который свободно сели бы человек двенадцать.

Над столешницей, испещренной схемами и знаками, была развернута замысловатая конструкция. Она вращалась вокруг своей оси и пульсировала. У конструкции стояла женская копия Греноуха.

– Познакомьтесь с Ай Туки, – сказал профессор. – Мой механик, друг и помощник.

– Я Немо, – представился капитан. – Тоже механик.

– Очень приятно, коллега, – она растянула губы в улыбке.

– Я Луна… Э-э-э… Не механик. А это Веня.

– Космовёнок, – глаза Ай Туки сверкнули. – Не может быть! – Ее уши развернулись от удовольствия.

Веня взвизгнул и расправил в ответ свои.

– Ну что ж, добро пожаловать на самую большую и неразгаданную тайну, – произнесла Ай Туки.

– Итак, мы находимся на корабле неизвестного происхождения, – начал свой рассказ Греноух. – Откуда он и для чего именно сделан, никто так до конца и не разобрался.

Все четверо стояли у стола. Ай Туки перелистывала какие-то схемы.

– Очевидно одно, – сказала она. – Огромный объект, оснащенный невероятно сложными технологиями, летает в космосе, ловит космические корабли и складывает в своих ангарах. Их сейчас там около двухсот. На ста сорока пяти есть пассажиры.

– Кто его создал? – спросил Немо.

Греноух с сожалением развел руками.

– Разве ни на одной детали нет клейма производителя? – удивился Немо.

– Нет, – подтвердила Ай Туки. – Знаете, он словно из будущего. Материалы, технологии… я та-

кого не встречала в наших исследовательских институтах. А я работала в лучших лабораториях Рудона и дружественных ему планет.

Немо оглядел центр управления и потер лоб.

– Что-то не стыкуется… – Он задумался. – А где… основная панель?

– Вы тоже заметили? – Рудонка покачала головой. – Это, скорее, какой-то инженерный блок, где собраны все схемы корабля и блоки резервного управления. А самим кораблем никто не управляет. Он вроде как… самостоятельный.

Брови Немо поползли вверх.

– Есть версия, – объяснил Греноух, – что запущена какая-то программа, и корабль ей следует. Или им управляют дистанционно.

– Или капитан этого судна… – Ай Туки тряхнула ушами, – искусственный интеллект.

– Он не дал бы здесь никому хозяйничать, будь это так, – возразил Немо.

– А он и не дает, – сообщила Ай Туки. – Сколько механиков пытались управлять им, переделать схемы, перепрограммировать. Но системы корабля не подчиняются, словно все решают сами. Об этом написано в «Дневнике Капитанов» почти на каждой странице.

Она кивнула Греноуху, и профессор тут же вытащил из-под мантии толстую потертую тетрадь. Веня протяжно заурчал.

– Даже не думай, – Немо пригрозил космовёнку пальцем. – А что еще там написано?

– Да много чего, – махнул рукой Греноух. – Есть записи о самом корабле и его ангарах. Перечень кораблей, которыми он набит. Заметки о поломках и починках. А на пятьдесят второй странице – упоминание о том, как один из капитанов захотел стать хозяином этого корабля.

– И что?

– Да ничего. Не смог.

– А догадки о миссии корабля? – поинтересовалась Луна. – Есть такие в дневнике? Ведь если мы узнаем, зачем он здесь, то сможем понять, что с ним делать. Не просто же так он собирает корабли? Зачем-то они ему нужны.

– О да… – вздохнул профессор. – Догадок масса. И каждая следующая все страшнее.

Греноух полистал «Дневник»:

– Сначала безобидные. Капитан «Сторожа», одного из первых захваченных кораблей, предполагал, что это база-поисковик:

«На станции собраны только те корабли, что пропали и объявлены в розыск. Думаю, мой корабль ошибочно внесли в реестр. Вот меня и затянуло».

– Капитан «Радуги», – продолжила Ай Туки, – попал сюда гораздо позже предыдущего и утверждал, что станция собирает какие-то определенные корабли:

«Сначала я был согласен со своим коллегой. Но потом исследовал хранилище и пришел к иному выводу. Станция предназначена для сбора космического материала „уровня 1“ – историческая ценность и „уровня 2“ – историческая и техническая ценность Содружества Пяти Галактик. Ведь именно такими кораблями заполнены ангары».

– После этого долго не было никаких записей, – сообщил Греноух, – и только спустя год механик «Наоса» выдвинул свою теорию:

«Эта база определенно сломалась, сбилась с курса, повредилась в системах управления и потому затащила несколько кораблей, которые не представляют исторической ценности. Скорее всего, она экспериментальная, этим и объясняется сбой. Ее системы – это какие-то небывалые, продвинутые технологии. Не возьмусь предположить, кто и где мог создать такое».

– На поломку могли повлиять разные факторы, – дополнила Ай Туки. – Кто-то писал, что виной сбоя мог быть внешний объект, нарушивший режим работы. Например, столкновение с большим кораблем.