Уилло Робертс - Девочка с серебряными глазами

Кэти подошла поближе. Ей было не по себе от того, что Моника и Нейтан так о ней говорят, но тем не менее она узнала много нового. Она никогда не слышала о том, что её мама работала в компании «Кёртис Фармасьютикалс» и продолжала общаться с другими женщинами, которые тоже там работали.

– А каким лекарством ты занималась в этой фармацевтической компании? – спросил Нейтан.

– Что?

– Лекарство, которое там выпускали. Как оно называлось? Для чего его использовали?

– Оно называлось ***мин. Это было болеутоляющее, – ответила Моника.

Кэти подошла так близко, что почти видела маму. Моника перевернула бифштексы и снова закрыла дверцу духовки.

– Они всё время придумывают новые лекарства и избавляются от старых, – продолжала Моника. – Салатной заправки не осталось?

Нейтан принялся рыться в дверце холодильника.

– Заправка по-французски. – Он поставил бутылку на стол. – Ты когда-нибудь принимала это лекарство? Типан… или как его там?

– Да, мы все его время от времени принимали. Когда у нас болела голова, а одна девушка пила его от колик. Оно отлично помогало.

– Оно помогало, но они перестали его выпускать. Моника, что, если они решили всё прикрыть, потому что оно оказалось опасным?

– А какая теперь разница, после стольких лет? Если оно и было опасным, теперь его всё равно не существует.

– Да, – согласился Нейтан, скрестив на груди руки и глядя на неё. – Но что, если оно уже причинило тебе вред? Я имею в виду, теперь ведь известно, что некоторые лекарства очень опасны для беременных женщин. Они могут навредить ребёнку.

Моника, казалось, забыла об ужине.

– О чём ты говоришь? Что работа в компании «Кёртис» могла причинить вред Кэти? Но какой?! Она очень умная, у неё было столько же пальцев на руках и ногах, сколько у обычных людей, и…

– И она странная, – закончил Нейтан. – Может быть, именно поэтому. Может быть, она мутант или что-то в этом роде. Знаешь, как если бы она подверглась облучению.

Какое-то мгновение Кэти казалось, что Моника расстроится, но она только рассмеялась…

– Ты читаешь слишком много научной фантастики. Если лекарство повлияло на Кэти, оно повлияло бы и на детей других женщин, верно? А с ними всё в порядке. Если бы там было что-нибудь серьёзное, кто-нибудь об этом узнал бы.

– А с ними действительно всё в порядке? Ты видела других детей? – спросил Нейтан.

– Нет, но я же тебе говорила, что по-прежнему общаюсь с некоторыми из тех женщин. Они бы сказали, если…

Её голос стал тише, и Нейтан тоже заговорил очень тихо.

– Думаешь, они бы сказали? А сама ты кому-нибудь говорила, что у тебя очень странный ребёнок с серебряными глазами?

В этот момент зазвенел таймер, и Моника переложила бифштексы на подогретое блюдо.

– Позови Кэти, пора ужинать, – сказала она.

Самое время закончить разговор, подумала Кэти.

За ужином Моника и Нейтан говорили о чём угодно другом, почти не обращая внимания на Кэти. Но ей было всё равно. Ей было о чём подумать.

С тех пор как она себя помнила, Кэти принимала как должное тот факт, что отличается от окружающих. Она особенно не раздумывала почему и считала, что это одна из тех вещей, что иногда просто случаются, как двухголовый телёнок, который однажды родился на ферме у мистера Тэннера. Телёнок умер, но Кэти не думала, что из-за её особенностей это может случиться и с ней.

До сегодняшнего дня она была просто причудой природы. Ей не приходило в голову, что такой её могло что-то сделать.

Кэти не очень нравился Нейтан. Он был слишком громким и властным, и потом, как вам может нравиться человек, от которого неприятно пахнет и который называет вас «девочка» вместо того, чтобы обращаться по имени?

Но может быть, Нейтан был прав. В отношении мамы Кэти, работавшей на фармацевтической фабрике. В отношении лекарства, с которым Моника имела дело и которое принимала от головной боли. Наверное, оно могло сделать что-то с Кэти, которая в то время была у неё внутри.

И если Нейтан прав (Кэти совершенно забыла о еде, поглощённая своими мыслями) насчёт того, что она стала такой из-за лекарства, с которым работала Моника, то что случилось с детьми других женщин? Которые родились примерно в то же время, что и Кэти? Было ли болеутоляющее виновато в её серебряных глазах и способности силой мысли передвигать предметы? И если да, то были ли и другие дети такими же, как она? Может быть, где-то на свете есть другие дети, похожие на неё?

Как ей это выяснить?

Кэти охватило волнение, словно по её венам пробежал электрический разряд. Моника сказала, что по-прежнему общается с некоторыми из бывших коллег. Пока они работали вместе, четверо из них забеременели. Значит, на свете могут быть ещё три ребёнка, которые не станут считать Кэти странной.

– Кэти, хочешь кусок яблочного пирога?

Кэти очнулась, быстро доела ужин и взяла пирог. Он оказался не таким вкусным, как у бабушки Уэлкер. Он не был лёгким и слоистым, а корочка оказалась жёсткой. И хотя в ломтиках яблок чувствовались сахар и специи, масла там не было, как не было и густых сливок, которыми поливали пирог. Покупные пироги были не лучше покупного печенья.

Кэти заметила, что Моника и Нейтан тоже не съели корочку. Она подумала, готовила ли когда-нибудь Моника блюдо, занимавшее больше пятнадцати минут. Этого Кэти тоже будет не хватать: блюд бабушки Уэлкер.

Кэти ожидала, что Моника попросит её вымыть посуду, но она этого не сделала. Дома, в Дилейни, Кэти всегда мыла или вытирала посуду после ужина. Но в квартире была посудомоечная машина, и когда Нейтан отправился в гостиную смотреть телевизор, Моника быстро ополоснула тарелки и сунула их в посудомоечную машину. После этого она открыла газету с предложениями услуг нянь и принялась звонить по телефону.

– Я кое-кого нашла, – с облегчением сказала она после четвёртого звонка. – Миссис Джерольд. Она придёт завтра в восемь. Кэти, надеюсь, ты будешь вести себя лучше. Если опять возникнет какая-то проблема, я хочу знать, в чём дело.

Нейтан смотрел матч, и Моника села рядом с ним на диван. Кэти не нравилось ни смотреть бейсбол по телевизору, ни играть в него. Поэтому она ушла в свою комнату и закончила «Алый первоцвет». Миссис М. была права: это оказалась хорошая книга. Моника решила, что успеет прочесть вестерн Луиса Ламура, прежде чем надо будет выключать свет, поскольку книга была не очень большой.

И всё время, пока Кэти читала, она придумывала план.

Миссис Джерольд прибыла без пяти восемь, и Моника открыла ей дверь. Она совсем не походила на миссис Хорнекер, но Кэти решила, что она ей тоже не понравится.

Миссис Джерольд была толстой. Ужасно, отвратительно толстой. И она тут же установила правила: