Татьяна Леванова - Сквозняки. Ткачи Заклинаний

– Буду на это надеяться…

– Когда твои поиски увенчаются успехом, тебе предстоит вернуться в мою квартиру и прочитать заметки, что я делаю для тебя по поводу двойника. Я собираюсь покинуть город, как только допишу. В моей машине солидный запас порокуса и кексов, я хочу быть как можно дальше от любых городов и круглиц, когда ты вернешь Радужный ветер. И не спрашивай почему, это мое личное дело. Конечно, настанет день, когда я вернусь в Большой Торт и с удовольствием начну работать в обновленной тобой кондитерской, но это будет в далеком будущем. А сейчас сосредоточься на своих проблемах – Зефирий, Борейка, Тюха, заметки, двойник. Именно в этом порядке.

– Тогда сберегите для меня вот эту пуговицу! – Маша достала оторванную пуговицу-маячок. – Положите ее на ваши заметки или пришейте ее к закладке, и я смогу вернуться и прочитать.

Бабуля положила пуговицу рядом с чернильницей и снова склонилась над книгами. Собираясь в дорогу, Маша обнаружила, что рядом с ее вещами – картами, сложенными в тубус, плащом и маской – лежит небольшая тряпичная сумка-рюкзачок с веревочными лямками через плечо, очень похожая на те, в которых девочка дома носила сменную обувь в школу. В сумке лежал пакет с еще теплыми кексами (видимо, Бабуля провозилась с ними весь день) и глиняная фляжка в шерстяном футляре с водой. Растрогавшись, девочка бросилась к Бабуле и обняла ее со спины. Та перестала писать, но не обернулась и не обняла Машу в ответ, только сказала:

– Я знаю, что у тебя все получится. Единственное, на что я надеюсь – это чтобы в результате твоих действий Алина наконец нашла общий язык с отцом и покинула своих дикарей.

– А как я могу на это повлиять? – удивилась Маша.

– Когда ты сделаешь все, что собираешься, мир очень сильно изменится. И тогда будет возможно все что угодно.

Бабуля несколько раз повторила «все что угодно», покачивая головой и упорно глядя в книгу. Маша не поняла, что все это могло означать, но решила запомнить слова старушки на всякий случай. Она обняла на прощанье Кексика, поцеловав его в умные глазки, надвинула на лицо маску в форме кошачьей головы и вышла за дверь.

На небе уже загорались звезды, от вечернего холодка Маша поежилась. Ей никогда не нравилось оставаться одной, без спутников и надежды на кров. Где она будет спать завтра? Кому можно будет пожаловаться в случае неудачи с Зефирием или Борейкой?

– Слишком рано, чтобы думать об этом, я даже еще не начала, – напомнила девочка сама себе, но легче не стало. Очень хотелось взять выходной, просто посидеть дома, пусть кто-нибудь испечет оладьи…

Улицы тем временем пустели, в Большом Торте с его открытыми стенами люди спешили по домам с наступлением темноты. Маша быстро нашла кондитерскую, следуя указаниям Бабули. Она могла обойтись и без них – среди нарядных магазинчиков, двери которых виднелись в каменных стенах на ее пути, сгоревшая кондитерская выделялась, как черная клякса на рисунке акварельными красками. Благодаря каменным толстым стенам и, наверное, быстроте соседей, пожар был только в одной кондитерской. Другие дома не пострадали.

Подойдя ближе, девочка поморщилась: мерзкая вонь гари обосновалась здесь, похоже, навсегда. Обгоревшие останки двери, закопченные стены, черный потолок. Изнутри веет холодом, там темно, запах тошнотворный. Маша спохватилась, что не видела, какой кондитерская была раньше. Она постаралась просто сосредоточиться на чистых каменных стенах, деревянных столах, плите… Это придало ей уверенности, и тогда она щелкнула пальцами.

Запах гари не исчез, но стал слабее. Девочка открыла один глаз – стены и потолок посветлели, восстановленные после пожара, но ничто не говорило о том, что тут была кондитерская. Маша села на порожек и задумалась. Как выглядит кондитерская, она не знала. Починить ее, как юбку или шляпу, не получилось, видимо, слишком много в ней было предметов, которые пропали при пожаре. Что же делать, как восстановить именно кондитерскую, в какую был бы не прочь прилететь Зефирий, а не просто помещение?

Вещи, что висели на плече, очень досаждали, и Маша сбросила их на пол. Из сумки выкатился один из кексов Бабули. Спохватившись, Маша подняла кекс и отряхнула, хотя, конечно, есть его уже не стоило. Он еще был чуточку теплый и упоительно пах лимонными цукатами и ванилью. Девочка невольно представила, как Бабуля взбивает тесто, как наполняет формочки для выпечки. Мелькнула мысль, что Бабуля наверняка скучает без любимого дела, в расстройстве разжигает плиту дома, вспоминая сгоревшую кондитерскую. Вот зачем ей ванна для мытья посуды, она привыкла готовить много еды. Здесь, наверное, стояли огромные плиты, и полки ломились от цукатов, мармелада, пряностей и орехов, суетились люди, толкли орехи, терли лимонную цедру, месили тесто… Шипело масло на сковородах, темнел расплавленный сахар, превращаясь в тягучую карамель, взлетало облако муки, когда тесто с размаху кидали на доску…

Девочка попыталась удержать в воображении представшую перед ее внутренним взором картинку и тут же щелкнула пальцами еще разок. Сильнее пахнуло ванилью и корицей, перебивая гарь. Взметнулся вихрь не то муки, не то пыли, и Маша зажмурилась и закрыла лицо руками, от испуга выронив маленький кекс.

Несколько секунд ничего не происходило. Затем затрещали горящие дрова, повеяло теплом. Запахи становились все более и более сложными, загадочными и аппетитными. Маша решилась приоткрыть один глаз. В темном помещении никого не было, но в печи горел огонь, отдушина была приоткрыта, дым послушно вылетал в трубу. На столе была рассыпана мука и лежал горкой творог, в середине горки желтел мед. Маша отщипнула немножко – свежий.

Огонь слабо освещал стол, но полки, уставленные банками и коробками всех цветов и форм, оставались полускрытыми в сумерках. Маша огляделась по сторонам в поисках свечей или ламп. В этот момент что-то зашелестело со стороны форточки. Оказалось, что на окне приклеено несколько ленточек. Девочка сделала к ним шаг, как вдруг справа по полу покатились зеленые яблоки. Аромат у них был удивительный. Маша подумала, что виноваты мыши, ведь кроме нее в кондитерской никого не было, а сама она стояла совсем в другом месте. Но как могли мыши успеть узнать об обновленной кондитерской, ведь прошла всего пара минут? Собрав яблоки практически на ощупь, девочка услышала шорох на полках над головой. Она поднялась на цыпочки, тщетно всматриваясь в полумрак, протянула руку и угодила во что-то сыпучее и сухое. Сильнее запахло ванилью. Не успев стряхнуть с пальцев крошки ванильного сахара, Маша обернулась на стук – стучала скалка по столу, сама собой раскатывая тесто.

– Что тут творится? – прошептала девочка, сжавшись.