Татьяна Леванова - Сквозняки. Ткачи Заклинаний

– Я нашла какую-то точку в этом городе, – неуверенно сказала Маша. – Хрустальные дома ведь только в Господине Ветров?

– Думаю, что да. Не волнуйся, я смогу нас вывести из любой точки в этом городе, я тут все знаю, – ободрила ее Алина.

Ребята взялись за руки, и Маша щелкнула пальцами. Маячок двойника перенес их на незнакомую улицу, окруженную хрустальными домами, поросшими вьюнком…

Градина-маячок оказалась в фонтане. Ребята угодили прямо в него и вымокли до последней нитки. Зато место было безлюдное и тихое, а главное – хорошо знакомое Алине. Маша щелчком пальцев высушила одежду на себе и ребятах, потом спряталась между ними, и они быстро пошли туда, куда указывала Алина. Идти пришлось не слишком долго, однако Маша успела устать от звона. То, что на Радужной башне казалось лишь далекой тоскливой мелодией, на круглицах было бесконечным переливом колокольчиков и колоколов всех размеров. Едва ли не каждый хрустальный дом имел свой колокол на верхушке, и в каждом квартале стояло по колокольне. А вот ветряков в этом городе почему-то не было. Но, несмотря на это, среди бела дня светили разноцветные фонари, и колокола звонили, хоть никто не дергал за веревочки, и фонтаны работали, и везде было много-много энергии без перебоев и без следа запаха порокуса.

– Почему здесь так много энергии без ветряков? – шепнула Маша.

– Тише, – шикнул Денис.

– Господин Ветров – первый город, построенный ветрами для людей, он парит на покрывале из бороды Отца Ветров. Здесь не утихает ветер… Никогда, – объяснила Алина, ущипнув Дениса за руку.

– И селятся здесь поэтому одни богачи и Управители, – пробормотал Денис уголком рта.

– Если бы это было так, Ткачи Заклинаний здесь не смогли бы поселиться, – парировала Алина.

– Ткачи Заклинаний были Управителями тоже, – возразила Маша, прикрывая уши ладошками. – Какой звон, понимаю теперь, почему твой отец не может его выносить…

– Не понимаешь, мой отец болен, – возразила Алина и осеклась. Им навстречу вышли двое птицеголовых. Ребята напряглись и замедлили шаг. Но птицеголовые только поклонились Алине и прошли мимо.

– Они тебя знают? – шепотом спросила Маша.

– В Управлении все ее знают, – пробурчал Денис. – Дочка Ветровичева.

– Эй, не ворчи, я только что спасла нас, возможно! – возмутилась Алина.

– Я бы предпочел, чтобы ты была сиротой!

– А я бы предпочла, чтобы мой парень был родом не с Оранжевой круглицы!

Денис и Алина одновременно разжали руки.

Маша не хотела вмешиваться. Она молча шагала, погруженная в мрачные мысли, как вдруг почувствовала, что Денис взял ее под руку.

– Не убегай вперед, тебя заметят, – сказал он. Но Алина с другой стороны под руку ее не взяла, только глянула искоса, поджав губы.

– Ой, да посмотрите на себя, – не выдержала тогда Ма ша. – Ссоритесь из-за таких вещей. Это же никому не подвластно, никто не выбирает себе семью, и никому нельзя желать ее потерять! Вспомните Штиля! Хотите жить, как он?

– А чем ему плохо жилось? Никто не указывал, не приказывал, делал, что хотел, – начал Денис.

– Ты никогда не был один! По-настоящему один! – Маша остановилась. – Совсем один. Когда никому нет до тебя дела. Никто не интересуется, поел ли ты, здоров ли. И тебе некем интересоваться. Днями. Неделями. Месяцами. Нет во всем мире ни одного родного лица, ни одной руки, которая поддержит и поможет. Это как голод. Тогда ты способен привязаться к кому угодно или даже чему угодно. К животному – ну, это еще ладно. К растению. К вещам. К чему-то, что в принципе не способно тебе ответить взаимностью в полной мере. Ты выливаешь свою любовь, куда сможешь, словно в раковину, потому что иначе она разорвет тебя, переполняя изнутри. Но даже тогда никому просто нет до тебя дела. Тебя не существует. Тебя просто никто не слышит и не видит…

– Зато тебя слышат и видят! – шепнула Алина и подхватила Машу под руку с другой стороны. – Идем скорее…

Маша увлеклась и не заметила, что за ними наблюдают. Двое птицеголовых не ушли далеко. Поклонившись Алине, они разошлись в разные стороны и пошли неторопливо за ребятами, отступив к стенам домов. Поэтому их не сразу заметили.

– Идем до того палисадника, – пробормотала Маша, оглядываясь. – Там вы отпускаете меня и расходитесь в разные стороны. Я спрячусь в листве. Посмотрим, за кем пойдут птицеголовые. Если станут искать меня, я улечу обратно в фонтан.

– Плохой план, их двое, пойдут за нами обоими, – возразил Денис. Алина ускорила шаг, птицеголовые тоже.

– Пока, – шепнула Маша, ныряя в кусты. Она тут же выпрямилась, глядя на ребят из-под ветвей небольшой, но пышной ивы. Алина и Денис остановились, с невинными лицами поджидая птицеголовых. Из-за звона колоколов и шума листвы было не очень понятно, о чем они говорят, но Маша видела, что Алина улыбается. Вдруг Маше на плечо прыгнула серая белка и звонко зацокала. Девочка присела, но белка не испугалась. Она забавно похлопала себя лапами по животу, и вдруг выросла до размеров ребенка, скатилась с Машиной руки, как с горки, снимая через голову шкурку, и превратилась в Хмыся.

– Надень! – Хмысь набросил на Машу жилетку. Жилетка неловко легла ей на плечи, очень мешал широкий длинный плащ. Маша заметила, что у Хмыся на голове под капюшоном от толстовки шапочка из знакомой ей ткани, черной и блестящей. Вдруг Хмысь вырос, и трава поднялась выше Машиной головы. Девочка опустила взгляд и увидела свой пушистый серый живот и изящные когтистые темные пальчики…

– Попалась, – сказал кто-то и схватил ее. Маша закричала, вырываясь, и тут же перестала, потому что вместо крика из ее рта вырвался совсем незнакомый звук, а пушистые лапки были не так послушны, как руки. Она с ужасом смотрела на огромный клюв, который стремительно приближался к ней.

– Ваша милость, это моя белка, ручная, сбежала от хозяйки. Я весь день ее разыскиваю, – плаксиво запричитал Хмысь, кланяясь. Во время поклонов он ниже надвигал капюшон.

– А больше ты тут никого не видел? – спросил у него второй птицеголовый, обшаривая кусты и раздвигая ветви ивы.

– Шуршало что-то в кустах, то ли кошка, то ли змея, – озадаченно пробормотал Хмысь, оглядываясь.

– Ладно, держи свое животное, – птицеголовый передал ему обмякшую Машу. Хмысь рассыпался в благодарностях, подхватил с земли мешок, который обронила девочка, превращаясь в белку, и поспешил прочь. Маша не видела Алину и Дениса, поэтому ей оставалось только надеяться, что они сбежали.

Хмысь нес ее долго и бережно, не пытаясь скрыться. Маша не видела, преследует ли его кто-то. Она тихо сидела у него в руках и тайком ощупывала свой живот, чтобы понять, как снимается жилетка. Вдруг Хмысь поднял ее над головой и посадил в небольшую деревянную беседку, висящую вместо фонаря над дверью, спрятанной в зарослях вьющихся роз.