Алла Вологжанина - Острова Луны

Способность ясно мыслить выключилась. Включился махровый школьный инстинкт – оттолкнуть и протолкнуться. От тычка Карины Люська полетела вперед и вправо, чуть в сторону от Клары. Девчонка не удержала блюдо в замахе, и оно раскололось о каменный пол, к счастью, не повредив никого.

Женька всхлипнула и зарыдала уже от облегчения – она добралась до Клариссы, выяснила, что та жива, хоть и оглушена, и теперь мать и дочь обнимались, забыв о присутствующих. Мама с дочкой. Карина была вынуждена признаться самой себе, что ей стало завидно. Самое «подходящее» время для таких чувств, но что поделать? Чувства чувствовать – не волевой акт.

– Все это ужасно круто, – заметил Диймар Шепот, выходя из коридора следом за Кариной. – Но чисто из академического интереса, Арно Резанов, ты обратно-то вернуть сможешь?

– Что вернуть? – спросила Карина, отрываясь от созерцания своих родственниц и переключая внимание на Арно.

И поняла, что ее вопрос можно было оставлять без словесного ответа. Потому что… Арно сейчас напоминал артиста с куклами-перчатками на руках. И Дэррен Радову лупившую Юлли кулаками-океоронами. Арнольд Резанов был насажен через спину на одну его руку, как ломоть шашлыка на шампур. А на вторую – Люсия.

Вернее, это логика подсказывала, что мальчишка-дошкольник был Арнольдом. То есть недавно им был. А уж мелкую Люську-то

Карина узнала бы даже в младшей группе детсада. И малявочку, которой стала Люсия, следовало отвести именно туда.

– Арно, что это?

Арно вздохнул и закрыл глаза.

– Я научился запускать жизненные процессы вспять. Я не знал, что делать с отцом, но его надо было остановить. А Люсия… – он устало покачал головой, вдруг становясь дико взрослым на вид, – это очередная случайность, Карин. Ты ее толкнула, а я руку выставил. Да просто, чтобы она меня с ног не сбила. Опомниться не успел, а уже ее внутреннюю луну в руке держу. Но… это к лучшему. Я бы сделал именно так, только позже.

– Почему? – спросил Диймар, изучающе глядя на Арно.

– Потому что я хочу попробовать исправить все, – просто ответил тот. – Эти ребятишки… они не сделали ничего плохого. В самом прямом смысле. Это полный откат системы. Она никого не убивала, он тоже. Они просто малыши, понимаете?

– Мы-то понимаем, – осторожно сказала Карина, – а ты? Сможешь снова сделать их взрослыми?

– Чи-чисто технически смогу. Только опыт, знания… ничего н-н-не восвосстановится, – на этот раз Арноха заикался, похоже, только потому, что запыхался. – Ничего, у меня времени хватит. Я лев, они детеныши. Еще вопросы есть?

– Нет-нет, – устало помотала головой Карина, – а то я не уверена, что хочу ответы слышать. Ты только что решился на воспитание двоих детишек. И тебе еще придется объяснять им, куда делись их родители… И кстати, останови-ка этот откат системы, пока до младенцев не добрались. Я еще сама слишком ребенок, чтобы кому-то памперсы менять.

– Ох, точно… – Арно осторожно вынул руки из своих «петрушек».

Дети тут же вышли из оцепенения. Четырехлетняя Люсия расплакалась, а шестилетний Арнольд насупился.

– Они заслуживают шанс стать кем-то получше, – упавшим голосом сказал Арноха. – Заберу их в Над. – Он ловко подхватил маленькую Люську на руки. – Не бойся, малышка, все будет в порядке. С тобой все-все будет хорошо.

Та доверчиво и без сомнений обхватила его за шею ручонками. Пушистые волосы защекотали Арнохе нос. Он чихнул и улыбнулся.

Карина готова была поклясться, что это была улыбка человека, который знает, что делает, и не боится.

– Мы пойдем домой, – раздался Женькин голос. – Маме все еще плохо, а в Дхорже ей помогут.

Кларисса опиралась о плечо девочки и озиралась, как будто… ну да, как будто ее по башке тяжелым предметом огрели.

– Не потеряешься в коридоре? – спросил Диймар.

– Нет, – коротко ответила Евгения.

Маленький Арнольд вцепился в Каринину руку.

– С тобой пойду, – сообщил он ей.

– Вот это ты верно сказал. Ножками пойдешь. На руках я тебя точно не потащу, – ответила она.

– Не надо меня на руках, я взрослый, – напыжился пацаненок.

Арноха тем временем смотрел на Диймара. Очень задумчиво, даже изучающе.

– Может, и его «отмотаем»? – спросил он наконец. – Пусть забудет о том, что я умею.

– Попробуй, лева-киса, – ощерился трилунец.

– Расслабься, я пошутил. Карин, спасибо за то, что рассказала мне про внутреннюю луну. – Арно, не выпуская Люську, направился к двери, ведущей на внутреннюю лестницу. – Я должен увести их на Землю по тропе.

Они спустились без приключений и пересекли холл первого этажа. Уже на площади Карина почувствовала, что Шасть снова вылезла из глубины и села ей на плечо.

– Ох, Шастуня, ты вовремя. – Карина сгребла зверушку в охапку.

– Кто это? Дай мне! – потянулся было Арнольд, но та упреждающе зашипела и защелкала зубами. Малявка понял намек и руки убрал.

– Арнох, она любит кожаные обрезки и сладости. Не знаю, как ты ей объяснишь, когда надо вырасти, когда уменьшиться, но я в тебя верю. Вот… вытаскивайте бабушку из омертвения.

– Ох… – только и сказал Арноха.

Шасть перебралась к нему и принялась обнюхивать задремавшую Люсию.

А с неба, словно в подтверждение Карининых слов, на площадь спустился Льдорез. А на его спине сидел едва живой, просвечивающий и колышущийся на ветру – ни дать ни взять, полиэтиленовый кулечек, полунаполненный водой, – Митька.

Карина бросилась к нему. Парень остановил ее жестом руки.

– Ноги я пока еще могу переставлять, – строго сказал он. – Что тут происходит?

– Обсуждать это я буду, только поев, – ответила Карина, – и нам всем нужна теплая одежда. Если кто не заметил, тут зима.

Кафе называлось «Почтовая птичка». Его выбрали по принципу – что поближе находится. Вернее, не столько выбрали, сколько оно оказалось первым попавшимся. Но все же – ратушная площадь, центр города. Должно быть нормальное местечко.

Оно таким и оказалось, разве что в меню ничего толкового не значилось – только разнообразные пирожки и булочки, к вящей радости малышей. Еще там была огорожена игровая зона для детей. Туда и запихали Арнольда и Люсию.

– Ладно, если серьезно поесть не получится, будем брать количеством, – объявила Карина, – булочки так булочки… Мить, а ты?

– Ля – вот. – Митька продемонстрировал бутыль около литра объемом. – Это гром. Больше ничего я теперь ни есть, ни пить не могу. Да и не хочу. Рия и Риб снабдили меня громом. Без него я бы и суток не протянул, а сейчас аж две недели обещают. Или чуть больше, все-таки я не самый дохлый дохляк в Трилунье. Был.