Питер Грю - Письма на чердак [litres]

– Пожалуйста, можно последний вопрос на сегодня? – обернулась Художница.

Подсолнух молчала.

– Молчание – знак согласия! – расхрабрилась девочка. – Ты сказала: «Тайный мир можно найти по следам его жителей». Почему ты называешь мир тайным ?

Уф, на этот вопрос можно и ответить.

– Потому что он прячется. Тёмный Уголок для людей – тайный мир, а для нас тайным миром является Задорожье. Вот так. Сложновато. Но в этой Вселенной всё мудрёно устроено. Я не могу никого позвать в гости и не могу ничего пронести из Задорожья. Только высохшие цветы, которые по пути рассыпаются на мелкие кусочки, и их потом приходится долго склеивать. Кстати, у тебя нет высохшего цветка?

Художница крутанулась на стуле.

– Где-то был мой гербарий.

Она подошла к стеллажу и порылась в альбомах для рисования. В одном, переложенные тонкой бумагой, хранились плоские цветы.

– Раньше, когда мне нравилось переезжать, я думала составить цветочную карту моих перемещений. Но мне быстро надоело. Хотелось увозить с собой друзей, а не растения.

Она вынула сплющенную, коричневую от времени ромашку.

– Подойдёт?

– Хм. Ладно, давай, – согласилась Подсолнух без энтузиазма. – Может, потом найду что-нибудь получше.

– Эй! Между прочим, это мои воспоминания! – возмутилась Художница, протягивая призраку цветок.

– Я буду с ним бережно обращаться. Мне пора! – И Подсолнух взмыла к потолку.

– Не забывай меня и возвращайся! – помахала рукой Художница. – И спасибо тебе за истории!

Подсолнух поднялась на десятый этаж и через ловец одинокого хиппи вернулась к красивому СамСвету. Тот, как всегда, крепко спал. Обычно дети ворочаются и просыпаются, когда призрак проходит мимо, но не СамСветы. Они трудятся в ночи, открывая Дороги, поэтому сон их глубок и без сновидений. Им снится только Тёмный Уголок.

Подсолнух стояла, разглядывая юношу. Слишком взрослый. Скоро влюбится и забудет Тёмный Уголок. Пора искать другую, запасную Дорогу, чтобы случайно не потерять Художницу…

Но сегодня она рассказала ей слишком много. Пора с этим заканчивать, пока ещё всё поправимо. Подсолнух зажала сухой цветок в ладони и устремилась домой.

Это был третий раз, когда Мой Волк сказал мне больше, чем: «Пришла? Иди, погуляй по замку, у меня дела».

Первый раз был в поезде, когда мы только встретились. Второй – у кареты, когда я впервые очутилась в Тёмном Уголке. И вот третий.

Хозяин не зашёл привычно в кабинет, когда увидел меня, а сел на подоконник. Длинная чёлка падала ему на глаза. Из-за чёрных волос его бордовые глаза казались углями в костре. Одежда на нём была всё та же. Но и я не устраивала здесь показ мод, щеголяя всё в том же наряде, который нашла в карете.

Вообще, Тёмный Уголок мне нравится своей простотой. Здесь не надо есть, ходить в туалет и стирать одежду. Мой зелёный комплект на следующий день всегда оказывался чистым, даже после падений и валяний в пыли, когда я училась летать. Эх, полёты.

Но до полётов ещё много важных событий произошло. Я чуть не убила своих питомцев и познакомилась с Германом.

А сейчас я стояла истуканом перед Хозяином, не зная, что делать. Сидя ночами на лестнице за окном и смотря на Синее Озеро, я сочинила тысячу и один диалог между нами, мысленно задала ему миллион вопросов, придумала нам развлечения. Тогда я ещё любила гадать, чем он таким важным занят в своём кабинете, и была просто счастлива оттого, что он рядом. Нас разделяла только дверь.

И вот он. Никуда не бежит, не скрывается, а сидит на подоконнике и смотрит на меня вишнёвыми глазами в чёрной каёмке, словно подведёнными карандашом. Я никогда не смогу описать его взгляд: печальный и насмешливый одновременно. Взгляд, от которого хочется одновременно подойти к нему и убежать от него.

Мой Волк наконец заговорил:

– Как тебе замок? Понравился? Что успела найти? Чувствуй себя как дома. Тем более своего дома у тебя нет.

Интересно, знает ли Мой Волк, насколько он прав? Своего дома у меня нет. Я живу в семье, в которой я лишняя и чужая. Появилась случайно и живу как будто в стороне от всего происходящего.

Хозяин вопросительно смотрел на меня, а в моей голове умерли все те тысячи диалогов, что я придумала. В садах моей бурной фантазии все цветы превратились в пыль.

Мне стало так неловко, что слёзы выступили на глазах, и я опустила голову.

– Ну как, понравился замок? – повторил свой вопрос Мой Волк, видно, тоже не зная, что ещё мне сказать.

Я взяла себя в руки. Замок? Э-э-э. Я знакома с подоконником и лестницей.

– Да. Понравился.

– Чем же ты занималась, пока я работал? С животными возилась? Как они поживают?

Голос у Хозяина был тихий и даже нежный. Обычно, замечая похожих брутальных мужчин, я всегда представляю, что они говорят только могучим глубоким басом. А Мой Волк говорил так нежно, что за ним сразу хотелось идти на край света.

Соберись же. О чём он спросил? Животные? Эх… Бусинка и Пуговка. Тогда я вообще не вспоминала о них. Две жуткие химеры остались во внутреннем дворе, и я надеялась, что больше их не увижу.

Ну что сказать? Ведь не правду же. Что я всё это время только ждала его.

– Я не гуляла по замку и не занималась животными. Я ждала тебя… – всё-таки сказала правду, – и… думала, как было бы хорошо погулять по берегу озера, которое видно из окна.

Что я несу?

Хозяин помрачнел и нахмурился. Вишнёвые глаза потемнели.

– А я считал, что ты разумная и не теряешь время. Видно, я ошибся в тебе, СамСвет! И какие ещё прогулки?

Губы у меня задрожали. Я так боялась расплакаться! Откуда же я знала, что мне нужно чем-то ещё заниматься? Если бы он только сказал, я бы не покладая рук… Но он же говорил, говорил мне гулять по замку. Это я и должна была делать?

Эх…

– И животные твои, наверное, одичали. Никто не заботится о них. А тебе озеро подавай!

Я не думала об этом. Сейчас мне ужасно стыдно, но тогда я не подозревала, что должна заботиться об этих двух ужасных химерах. Я решила, что в замке есть какие-то конюхи… Да что я пишу, кого я обманываю – ни о чём я вообще не думала. Даже когда, просыпаясь, видела мультяшную химеру Джин, вспоминала только, как глядела на своих чудовищ из-за спины Моего Волка. И да, все мысли – только о Хозяине. Вот такой я была глупой. Такой и осталась.

Я не выдержала и разревелась. Я так не хотела плакать при нём! Боялась, что он меня прогонит. Прогонит из Тёмного Уголка. А он вздохнул, спрыгнул с подоконника и, выйдя из жилой комнаты, открыл дверь в галерею.

Я, всхлипывая, поплелась за ним. Некоторое время мы шли по галерее, потом появились ступени вниз, и мы оказались у двух больших ворот, расположенных друг напротив друга. Я догадалась, что это ворота, ведущие наружу и во внутренний двор. Мне стало страшно: сейчас Хозяин заставит меня усмирять этих химер. Но нет, мы впервые вышли в другую дверь.