Ая Эн - Уровень Пси [litres]

– Да не было же!!!

Пипа, чувствуя, что Ау и Жиза готовы опять поссориться (помирились пять минут назад!), решительно схватила подругу под локоток и увлекла в широко распахнутые золотые двери со словами:

– Пошли скорее, места хорошие занять надо!!!

За золотыми дверями просматривался шикарный, золотой же, зал с огромным количеством зеркал и торжественно сервированных столиков. Тут были столы и на двух персон, и на четырех, и большие – на компанию человек из десяти. Оказалось, около каждого прибора есть табличка с именем, и занимать места не требуется.

– О, вот и наш! – закричала Жизель. – Смотрите, отличное местечко, в центре зала!

– На шесть человек? – удивился Фыц. – Ну-ка, кто с нами?

– Так… Я, ты, Жиза, Пипетка… – начал читать Аууарен, обходя стол по часовой стрелке.

– Клянусь, еще раз назовешь ее Пипеткой, дам тебе в морду!

– Ой, да пожа-а-лста, я что, против? Если тебе за это день зачтется, я готов и подраться, чего там! Так, кто тут еще с нами… О, Шерша!

С Шершей – девушкой, которая помнила рассказы старичков о прошлом Дне Обновления, ребята не особо дружили, и было не совсем понятно, почему ангелы решили посадить ее сюда.

– А шестой кто?

– Шестой… Сейчас… – Ау дотянулся до последней таблички. – Сим.

– Кто?! Симир?

Пипа скосила глаза и увидела, что Фыц буквально позеленел.

– Кстати, – как можно более беззаботным голосом проговорила она, – а у нас с Фыцем для вас новость! Мы решили пожениться, если нас сегодня вдруг отпустят!

От этих слов Фыца слегка «отпустило».

– Ну да, да… – заулыбался он, тут же забыв о каком-то жалком вечноизольнике. – Мы… так решили! Сегодня!

– Ого! Супер! Это же супер! – Жиза захлопала в ладоши и немедленно полезла обниматься.

Обнимашки получились не очень, поскольку наряд Жизельки никак не предполагал подобных нежностей: нечто среднее между воротником и ожерельем, снабженное шипами, выглядело нежным только на расстоянии.

Наконец зал заполнился, зеркала превратились в экраны, и на них появились надписи (на всех – одинаковые): «Мы рады видеть вас! Вы можете наслаждаться любыми блюдами, любыми напитками и десертами! Сюрпризы – впереди!»

– Хм, ладно, сюрпризы, допустим, впереди, подождем! – заметил Аууарен. – А еда-то где? Я тут только лимонад вижу!

Пипа первой сообразила, что для заказа нужного блюда необходимо воспользоваться персональным золотистым зеркальцем. Оно показывало разные блюда, причем каждое можно было еще и попробовать, ткнув пальцем непосредственно в зеркальную поверхность.

– Смотрите, что надо делать!

– Старк точно в нее попал! – сказал один из ангелов. – Пипа Мумуш не могла ничего знать о видеоменю с функцией реал-вкусовых проб.

– Точно, – согласился второй. – Подаю на экраны инструкцию по заказу блюд!

Информация на зеркалах сменилась. Вскоре и за другими столиками фтопленники освоили процесс проб и заказов.

Экраны временно превратились в источники световых лучей, и в зале началось лазерное шоу. Нельзя сказать, что это было какое-то супершоу, но никто из ребят никогда раньше ничего подобного не видел, так что все до единого были в восторге.

Симир в третий раз за день принялся рыдать от счастья, и Фыц с огромным удовольствием для себя отметил, что утешает этого плаксу Шерша, а не Пипа.

Пипе же было не до утешений. Лазерное шоу отвлекло ее от мыслей о старике, ангелах, ее личном будущем и мироустройстве в целом. Но веселиться вместе со всеми не хотелось. Хотелось спать. Скорее бы все это окончилось, что ли!

Пипа полистала зеркальце-меню и обнаружила раков. Ух ты! Раки! Пипа Мумуш никогда не видела раков, на ее родной Земле-75 они не водились, и в Желтом Доме ничего подобного не было. Но Старк любил раков, и…

– Ого, что это? – Фыц изумленно глядел на диковинное блюдо, появившееся перед его подругой. – Вкусно?

– Очень! Попробуй, не пожалеешь!

Фыц полистал зеркало и заказал себе того же. Пока листал, лазерное шоу почти окончилось (несколько лучиков блуждали по потолку под стихающую музыку), и экраны один за другим начинали демонстрировать разные видео, на которых фтопленники узнавали себя.

– Смотрите, смотрите, это прошлое лето, соревнования по волейболу!

– А-а-а, а вот Праздник Елки, сейчас я с лестницы чуть не грохнусь! Ничего себе у меня рожа была, оказывается!

– Жизка, Жизка и Ау целуются! О-о-ого!!!

Фыц сцапал одного из раков, с сомнением оглядел его со всех сторон и попытался откусить клешню.

– Не так надо! – остановила его Пипа. – Смотри как. Вот это несъедобное, а вот тут…

– Ничего себе! Ловко ты его… – Фыц был впечатлен. – А откуда ты знаешь, как его надо жрать?

Пипа неопределенно повела плечами.

– Пора! – сказал один из ангелов.

– Пора! – согласились остальные.

Экраны на несколько секунд превратились в обычные зеркала.

Пришло время обещанного суперсюрприза.

– Ну вот, на самом интересном месте! – недовольно воскликнула Жизель. – Почему так мало? Как ты думаешь, еще покажут?

– Все может быть! – Аууарен тоже был не против посмотреть еще, но втайне он надеялся на освобождение, ждал сюрприза.

Фыц справился с первым раком и принялся за второго.

Симир ковырял тонкой вилкой гору плотного желе – он наелся, устал от впечатлений и слез, боялся, что, когда окончится этот день, его опять посадят в вечный изол.

Шерша налегала на экзотические фрукты. Ей осталось всего несколько дней до свободы, она не думала ни о чем плохом и просто наслаждалась моментом.

«СУПЕРСЮРПРИЗ!» – надпись загорелась на всех зеркалах одновременно, огненно-красная, под фанфары. Зал взвыл и замер.

Столики вместе со стульями, вместе с яствами, и зеркалами, и фтопленниками вдруг медленно начали вращаться – каждый вокруг своей оси, и все вместе – вокруг центра зала. А как только все поняли, что происходит, движение усложнилось: теперь столы еще и поднимались-опускались друг относительно друга и менялись местами, продолжая вращаться. Слаженно, плавно. Словно исполняя вальс.

– Потряса-а-а-юще! Вот это аттракцион! – в восхищении шептала-визжала Жизель. – Даже близко с нашими каруселями не стояло!

«Неужели это и есть суперсюрприз?! – разочарованно думал Аууарен. – А как же свобода?»

Опять началось лазерное шоу – несколько снопов света лились с потолка, фокусируясь то на одном столике, то на другом.

«Избранный столик…» – провозгласили экраны.

«…это…»

«…это…»

– Это наш, что ли?! – пискнула Жизель, когда всякое движение прекратилось и единственный оставшийся сноп света осветил их стол, замерший в самом центре зала.

– Наш… – прошептал Фыц. – Наш! Мы – избранные!

Пипа молчала.

Шерша молчала.

Симир замер, вцепившись в сиденье.