Ая Эн - Уровень Сампи

– А вот кто у вас будет, сын или дочь, мы пока сказать не можем, требуется дополни…

– Вы мне? Мне сын или доць?! – заволновался японец. – Мне не сын и не доць, мне… А, ладно! Холосо… Посли, Валя-сан!

Однако уйти просто так не удалось, врач, проводившая УЗИ, решительно подхватила Оё под локоток и увела вдаль по коридору.

– Хорошо-то хорошо, – сказала она, открывая дверь своего кабинета и приглашая Оё войти. – Прошу!

Оё То Мори вошел.

– Но не очень хорошо. Плод развивается не совсем… Эмм… Не то чтобы не совсем нормально, но несколько странно. Говоря напрямую… Впрочем… Как бы вам это преподнести… В общем, нужно провести еще ряд исследований, например генетических.

– Лебенок с синдломом Дауна? – нахмурился японец.

– Ладно! Скажу прямо, без экивоков. Ребенок вообще не очень похож на человека. Зародыши все примерно одинаковые, но в данном случае для этого срока… Уж я-то всякого насмотрелась, поверьте! Почти тридцать лет в профессии. Но тут… Возможно, лучше избавиться от плода. Срок довольно большой, но по медицинским показаниям…

Будущий папочка молчал, раздумывая.

– В любом случае вам надо найти документы вашей… эмм… вашей жены… Или восстановить их.

– Во-ста-нош-што?

– Ну, восстановить, заново получить. Вы гражданин России?

Оё открыл рот, чтобы объяснить ситуацию, но не успел. В комнату протиснулась одна из страдающих средней степенью ожирения тетенек (из регистратуры) и шлепнула на стол перед врачом с тридцатилетним стажем пачку бумажек. Врач выкатила глаза:

– Софь Пална, я… Что… Да как вы?!

– Прочтите немедленно! Это! Тут! – Софь Павловна ткнула пальцем в верхнюю бумажку. – Я бы, Екатерин Васильн, не посмела врываться, но…

Екатерин Васильна двумя пальчиками-сарделечками сняла с носа очки и уткнулась в бумажки. Спустя пятнадцать, от силы девятнадцать секунд она оторвалась от чтения, вернула очки на переносицу и:

– Так! Мы обязаны немедленно вызвать полицию!

– Цьто такое?!

– Мы пробили по базам данных. Варваре Ворониной, девятнадцати лет, из далекого стойбища, четыре месяца назад делали операцию в областной больнице нашего города. Было осложнение. Спустя несколько дней – летальный исход!

– Леталь? – с сомнением переспросил Оё. – Вальясан леталь?!

Он был уверен в экстраординарных способностях шаманки Вари, но неужели она летала после операции? Реально летала?

Итог длительных переговоров Оёё с Екатериной Васильевной был таким: а – полицию вызывать не стали; б – Оё воспользовался банкоматом, стоящим в вестибюле, и его счет несколько уменьшился, а количество дензнаков в кошельке Екать Васильны несколько увеличилось. Сразу после этой нехитрой процедуры Катерина внезапно подобрела, прониклась симпатией к своим клиентам, снабдила Варю витаминным комплексом, а Оё – рекомендациями. Рекомендации были следующими: решить вопрос с документами и немедленно лететь в Москву или лучше в Японию, поскольку беременность патологическая, и что с ней делать, должны ответить врачи самого высокого класса.

– Тепель – ужинать! – стараясь улыбаться как можно беззаботнее, сказал Оё, когда они наконец выбрались на свежий воздух.

Варе не хотелось ужинать. Она выпила чаю в клинике, закусила парой сушек, сгрызла несколько леденцов, этого оказалось достаточно. Она знала: стоит поесть больше, начнет мутить. Ей хотелось спать. Оё не представлял, где они смогут переночевать. В любой гостинице нужен паспорт. Хорошо, допустим, можно будет как-то договориться. Или найти частный вариант по интернету. Но дальше-то что ему делать?

Они доехали до центральной площади города, тут Оёё То Мори немного ориентировался и мог обойтись без навигатора: вот театр, вон там он брал в аренду автомобиль, а вот за этим поворотом находится вполне приличное кафе.

Они сделали заказ, и Оё погрузился в инет, чтобы найти ночлег. Людей в зале было совсем мало: обеденное время давно прошло, ужинное еще не наступило.

– Варя! Варечка! Солнышко!!! Ты жива? Господи, какое счастье!

К их столику бросилась какая-то женщина, красивая, статная, элегантно одетая, в длинном платье и возрасте. Бросилась и начала обниматься.

– А-а-а… Ы… Э-э-э… Ну… Серафима Го… Ге… – Варя с трудом могла вспомнить имя.

– Григорьевна! Да ну тебя, можешь без отчества, я же тебе говорила!

Когда говорила? Где говорила? Таких выразительных, удивительных женщин невозможно забыть, таких не забывают. Но Варя не помнила.

– Какая же ты молодец, что выжила, какая же ты умница, господи мой! – Серафима Григорьевна без приглашения присела за их столик; каждое ее движение было невероятно естественно и изящно, и если может быть высший пилотаж в отодвигании стула, то вот сейчас он был всем ненавязчиво продемонстрирован. – Варька, как же я тебя люблю!

Варя совершенно растерялась.

– Мы с Варенькой в больнице лежали в позапрошлом… Да нет, какое там в позапрошлом! Полгода уже прошло! И когда Варю после операции не привезли в палату, оставили а реанимации, я… мы… Это было так неожиданно, молодая, сердце здоровое, и вдруг кома! Ужас. И никого родных. И нас не пускают. Потом меня выписали… Официант!

Подошел официант. Не тот, который обслуживал Варю и Оёё, другой. На подносе у него что-то стояло.

«Жареные хамелеоны!» – вдруг подумала Варя. Она не знала, как ей в голову пришла подобная мысль. Она никогда не ела хамелеонов, да и не видела их, разве что по телевизору. У них был старенький, потом сломался. Или нет. У них был крутой визор, не реалитивизор, как у Дюшки, а…

«Дюшка – мой сон, сон, – подумала Варя. – Не надо путать сон и явь…»

– У меня сегодня нет спектакля, хотя я и должна быть в театре в восемь, – сообщила Серафима Григорьевна. – А раз работать не надо, надо отдыхать. Предлагаю выпить. За встречу, за то, что Вареньку поставили на ноги и у нее все в порядке. Какое вино вы нам порекомендуете?

– Из красных? Я бы порекоме…

– Плостите сто лаз, но я не буду навелное… – вежливо перебил официанта Оёё То Мори. – Я увазаю тладиции и цёкнусь с вами! Соком!

Серафима заказала два бокала сухого красного.

– Серафима Ге… Го… Григорьевна, спасибо, но я тоже навер… – пробормотала Варя, проводив официанта туманным взглядом. – Я… Я… Я сегодня узнала, что я бе… Словом, я жду ребенка…

– А-а-а! – немедленно вскричала Серафима. – Так это же ура! Ура! Господи, это же счастье!!! Поздравляю! Поздравляю!

Она заплакала. Варя не выдержала и тоже заплакала. Они обнялись и стали плакать вместе.

– Ну успокойся, тебе нельзя, нельзя! – уговаривала Серафима Варю. – Давай я одна буду за нас двоих реветь? Давай?

Но Варя отрицательно мотала головой – ее густые черные волосы, перехваченные лентами и браслетами (такими специальными круглыми заколками), при этом смешно бились по сторонам – и продолжала вытирать слезы.