Ая Эн - Уровень Сампи [СИ, сращенный с фрагментом ЛитРес]

– Что касается Уровня Сампи, он для каждого свой. Он достижим только тогда, когда остальные шесть нитей у вас есть.

В игре «Маленькие каникулы» на руке каждого игрока был браслет-компьютер. А что с «Мебиклейном»? В этой игре есть кожаный браслет с подвесками. Однако это не компютер, а скорее напоминалка.

В игре «Маленькие каникулы» есть подсказки, а есть ли они в «Мебиклейне»? Конечно есть! Они в снах, а иногда в картах, ведь с помощью колоды «Мебиклейн» можно гадать.

Где находится сокращалка на Уровень Пи, которой могут воспользоваться игроки, прошедшие все уровни и ставшие мутангелами?

Опс…

На этот вопрос ответа пока не было – ни на обычном языке, ни на языке инфилоперов.

По правде сказать, было даже не ясно, появится ли она в обозримом будущем.

Подойти к автору на выставке оказалось не лучшей идеей. Дюшка купил шестой том – «Уровень Пси» – и крутился неподалеку, поджидая удобный момент. Прошел час, второй, третий. Одни люди у стенда «РОСМЭНа» сменялись другими: то дети-читатели, то друзья-приятели, то вообще какие-то корреспонденты с камерой на треножнике. Потом тетки подошли обниматься, то ли подруги, то ли знакомые писательницы, вроде как даже из других городов. Потом библиотекарши – этих можно было распознать по бейджикам. Короче говоря, засада.

«Сейчас они слиняют все вместе в кафе и уедут, и куку!» – досадливо кусал губу Дюшка.

Но ему повезло. На исходе третьего часа группка приятелей незаметно рассосалась, и к выходу Ая направилась в полном одиночестве. А, не к выходу, к гардеробу! В очередь с номерками. Ладно, не важно, пора!

Андрей извлек из пакета книгу:

– Здравствуйте!

– Добрый день! – Взгляд Аи упал на шестой том. – Вам подписать?

– Нет… То есть да! Можно?

– Можно, конечно! А что ж вы на стенде не подошли?

– Да как-то… Не успел.

– А-а-а, ясно… Ручка есть? Ручки у Дюшки не было.

– Ничего, у меня есть, была где-то тут… – Ая принялась рыться в сумке, извлекая косметички, одноразовые платочки, две расчески (вот зачем женщине нужно носить в сумке две расчески?!), но ручка не находилась.

– Айка! Вот ты где! – радостно взвизгнул кто-то. – Ну наконец-то! Дюшка мысленно взвыл: к ним прокладывала путь темноволосая, улыбающаяся во весь рот тындра.

– А, Катюха! – Ая явно обрадовалась. – Я тебе сто раз звонила! У тебя ручка есть?

Темноволосая-жизнерадостная успешно продралась сквозь толпу, сообщила, что даже у самого плохого художника с собой непременно должны быть ручка, карандаш, блокнот для скетчей и все необходимое. Так что сейчас, айн момент…

– Это Хольда, художница, которая рисовала карты «Мебиклейна», – пояснила Ая, пока из второй сумки выуживались самые разнообразные предметы, среди которых не было ничего пишущего.

– Очень приятно! – По правде сказать, Клюшкин боролся с желанием треснуть эту Катю-Хольду по башке, чтобы…

Нашлась ручка. Гелиевая. Черная.

– Как вас зовут, кому подписывать?

– Андрею.

– Ага. А фамилия?

– Можно без фамилии, – кисло сказал Клюшкин, недовольно косясь на художницу. Ая безразлично кивнула и сняла с ручки колпачок.

– Вы мутангел?

– Что?! Отку… То есть я не понял, что вы имеете в виду.

– Ну, я часто подписываю книги «ангелу Вале» или там «мутанту Дане»… Если вы прочли несколько томов, значит, представляете себя кем-то. Так часто бывает.

Художница противно хихикнула.

– Никем я себя не представляю! – вспыхнул Дюшка.

– А, ясно, извините!

«Да что ей все время „ясно“? Ничего ей не ясно! – с досадой подумал Дюшка. – У нас время на исходе, я еле ее нашел, а ей все ясно! Хотя… Может, и ясно…»

– Вот! – Ая протянула подписанную книгу. – Просто Андрею. С наилучшими пожеланиями.

Дюшка поблагодарил и отошел.

– Офигеть, до чего на твоего Клюшкина похож! – бесцеремонно выдохнула за его спиной художница. – Только взрослый слишком. Лет двадцать пять… Так, отдавай ручку, она у меня любимая!

Дюшка не выдержал, обернулся:

– Мне двадцать! И ушел.

На следующий день повезло. Клюшкину удалось засечь автора «Мутангелов» в Сити. Ая сидела за столиком кафе в огромном торговом центре, одна-одна-одна! Рядом бил фонтан – на десять метров вверх, под высокий стеклянный купол центра. А если задрать голову, то за стеклами и струями фонтана были видны небоскребы Делового Центра Москвы. Красиво.

«Почти как в Моксве на Земле-11. Очень похоже…» – подумал Дюшка. В кармане запиликало.

– Привет, это я, Ризи!

– Ризи? Бес?! Ты на двенадцатой?

– Я. На двенадцатой. Тебе помогаю. Ну что, нашел Аю?

– Засек. Тут сидит. Одна. Звонит кому-то. Попробую успеть.

– Успеешь! Я тут ее подругу Ксюшу, которой она звонит, поломал слегка, а телефонке ее временный секирбашка сделал, так что времени у тебя нава…

– Какой еще «секир-башка»?! Кому секир? И что значит «поломал подругу»? Ризи, ты что? Что ты ей сломал? Ногу, руку?

Ризенгри расхохотался:

– Машину! На светофоре стоит, тронуться не может. И психует. Так как позвонить тоже никому может.

– Я бы тоже на ее месте психовал, – заметил Дюшка.

– Ты лучше на своем месте давай действуй, пока я тебе доброе дело делаю… Ладно, пойду ее спасать!

– Машину чинить?

– Да свет тебе в глаз, репу в жопу, ты что? Не. Телефон свой одолжу, эвакуатор вызвать. Пока то, пока се… Давай действуй!

Дюшка неодобрительно покачал головой.

«Странный у меня все-таки друг! Всегда появляется из ниоткуда, но… Ну почему бы ему заранее не позвонить?»

Что-то было не так, но Дюшка не стал об этом думать. Он сунул мобилку в карман, еще раз задрал голову, полюбовался куполом, сияющим в солнечных лучах за струями фонтана, и направился к Ае. Она теперь никому не звонила, а сидела, кликая в планшет тонким карандашом. Дюшка никогда ранее не видел, чтобы в гаджеты тыкали карандашами!

– Здравствуйте.

– Добрый день! – Ая оторвалась от планшета. – А, это опять вы… Еще одну книгу подписать?

– Нет. Ту же самую. – Он положил на стол шестой том.

Брови Аи эН выразительно поползли вверх. Она молча протянула руку к книге. Клюшкин в этот момент бросил взгляд на экран планшета, там оказались текст и клави атура.

– Вы фамилию не написали, а я пришел домой и подумал: лучше с фамилией. Ну и… И вот. И еще я хотел задать вам один вопрос. Можно?

– Садитесь, – согласилась Ая, энтузиазма в ее голосе было – ноль целых, ноль десятых. – Так, и какая у вас фамилия?

Дюшка сел. Заодно обратил внимание на то, что Ая взяла в руки не тот карандашик, которым тыкала в клавиатуру, а другую ручку.

– Ау, кому подписываем?

– Клюшкину, – сказал Клюшкин. Ручка зависла в воздухе, а Ая просто зависла – застыла. Потом отвисла, хмыкнула: