Кир Булычев - Гостья из будущего [Литрес, с иллюстрациями]

– Фртт-трттф.

Худенький отошел от окна и поспешил за угол – стеречь вход, чтобы Коля не выскочил.

Самое лучшее для Коли было отлежаться в высокой траве, пока толстяк не вернется обратно и бандиты не уйдут искать счастья в другом месте. Но у Коли была теперь только одна мысль: скорее добраться до кабины времени – и домой, домой, домой…

Сосчитав до пятидесяти, он поднялся и перебежал к окну. Толстяк мог притаиться и ждать. Поэтому Коля сначала присел на корточки под окном, прислушиваясь, а когда ничего не услышал, поднялся и заглянул внутрь. Окно вело в пустую комнату, где вдоль стены стояли роботы-уборщики. Дверь в коридор была раскрыта. Коля подтянулся на руках. Подоконник доставал ему до подбородка, и забраться внутрь удалось не сразу: усталые ноги скользили по коралловой стене, руки были вялыми, как ватные. Вдруг сзади раздался тонкий голос:

– Ага, попался!

И Коля понял, что все погибло. Худенький бандит услышал, как он карабкается, и поспешил сюда. И тогда случилось совершенное чудо: ноги нашли какую-то выпуклость на стене, руки, словно стальные, подтянули тело наверх, и Коля тут же перевалился через подоконник внутрь. Бандит, правда, успел вцепиться в ногу и тянул к себе. Коля брыкался, и так сильно, что ботинок остался в руке бандита, а сам Коля свалился на пол в комнате.

Он тут же вскочил и, придерживая сумку с миелофоном, кинулся прочь из комнаты. Бандит кричал что-то и карабкался вслед.

Коля бежал по коридору, ища какую-нибудь лестницу наверх. Вот и лестница. Коля взбежал по ней и влетел в зал, посреди которого стоял толстяк, прислушиваясь к шуму.

– Стой! – крикнул он, завидев Колю.

Но Коля уже выскочил на лестничную площадку пролетел на этаж выше – вот тут-то у него и открылось второе дыхание, – сбежал снова вниз по другой лестнице и увидел приоткрытую дверь, возле которой на полу блестел пятак. Он же сам так отметил дверь, чтобы не заблудиться на обратном пути.

Коля влетел в зал, захлопнул за собой дверь, скользнул между приборами и инструментами в заднюю комнату – в такую же, как у соседа Николая Николаевича. Кабина стояла, как спасательная лодка в бурю.

Коля прислушался. Снаружи ничего не слышно. Может, погоня потеряла след.

Он глубоко вздохнул и вошел в будку.

Такая же панель, как и в той, что стояла в его времени. Только подписи под рычажками были другие. Там, в прошлом: «Промежуточная станция» и «Конечная станция». Здесь «Начальная станция» и «Конечная станция».

Коля включил систему и с удовольствием услышал знакомое жужжание. Машина работала.

Теперь надо нажать на рычаг «Вкл.». А потом? Наверно, все-таки «Начальная станция». Только бы его отправили в свое время, а не куда-нибудь к Пушкину или бронтозаврам!

Колина рука замерла над пультом.

Он услышал, что кто-то открывает дверь в комнату.

Он нажал на кнопку «Начальная станция» и перевел рычаг на «Пуск».

И тут же стал проваливаться в бесконечность, в ничто, где нет ни начала, ни конца, ни верха, ни низа – только вертящаяся пустота.

Коля несся через время.

Молодой, но толстый и усатый Алик Борисович, дежурный врач, был самым веселым человеком в больнице. Можно подумать, что люди попадают сюда для собственного удовольствия. Ну и, конечно, для того, чтобы послушать, как Алик выловил щуку на Дону или как он подражает соловью.

В тот день он пришел в палату после обеда и сказал притворно-грустным голосом:

– Я не смогу пережить разлуку с вами. Что я буду здесь делать?

Юля Грибкова сказала:

– Скорей бы выписали. А то у нас экскурсия.

Алиса, фамилии которой никто не знал, промолчала, словно ее эти слова не касались.

– Как твой бывший аппендицит? – спросил Юлю Алик Борисович.

– Утром немножко болело, – сказала Юля.

– Я же обещал, что через неделю забудешь.

Юля хотела ему ответить, что, наверно, ему-то самому никогда не вырезали аппендицит и он не знает, что это такое, но спорить не стала.

– А как наши дела, Алиса батьковна? – спросил Алик.

– Хорошо.

– Что-нибудь новенькое нам расскажешь?

– Нет.

Юля смотрела на Алису и жалела ее. Бывает же, не повезет человеку. Несколько дней назад Алиса перебегала улицу и натолкнулась на троллейбус. Ушибла себе голову, получилось сотрясение мозга. Но это еще не самое плохое. Когда Алису привезли в больницу, оказалось, что она начисто все забыла. Алик Борисович сказал, что эта болезнь называется «амнезия», чаще всего она проходит. Но представляете себе, забыть, как твоя фамилия, где ты живешь, где учишься, даже забыть, кто твои родители! И что самое удивительное – в тот момент Алиса была в шортах, куртке и тапочках. Ни одной бумажки, ни монетки, ничего у нее не было. А Юлькина мама Наташа сказала, как следователь из милиции, который приходил вчера расспрашивать Алису – не может же человек исчезнуть незаметно, – сказал в коридоре заведующей отделением, что милиция опросила жильцов всех окрестных домов у того места, где Алиса столкнулась с троллейбусом, но никто ничего не знает. И ни один родитель не звонил в милицию или в больницу и не разыскивал свою дочку. «Мы, – сказал следователь заведующей, – уже по детским домам ее фотографию разослали и в другие города написали». Получилось, что Алиса пропала и не пропадала, и в этом была тайна. Юля подумала, что, если бы она пропала хоть на один день, мама с бабушкой перевернули бы всю Москву вверх тормашками.

А на вид Алиса была самая обыкновенная девочка, лет двенадцати, волосы у нее были светлые, коротко подстриженные, глаза голубые, ноги длинные, все как у людей, даже немного загорелая, хотя в апреле еще рано загорать.

Юлька знала про Алису еще одну тайну, но никому об этом не сказала. Вчера вечером, хотя Алисе еще не разрешили вставать, она пыталась убежать из больницы. В больничной пижаме, когда все утихло, она тихонько поднялась с кровати и пошла к двери. В палате они с Юлей были вдвоем – третью девочку позавчера выписали. Юля еще не спала. Она спросила:

– Ты куда, Алиса?

– Сейчас вернусь.

Но Юля почувствовала неладное. И сказала:

– Тебе же вставать не велели.

– Я вернусь, – сказала Алиса.

– Слушай, – сказала Юля, которая отличается проницательностью. – Если ты решила сбежать, то обязательно простудишься. На улице дождь и почти ноль градусов.

– Я и не думаю бежать, – сказала Алиса и вышла в коридор.

Но в коридоре она сразу столкнулась с дежурной сестрой. Юля слышала, как они там разговаривают. Затем Алиса вернулась обратно и легла.