Автор неизвестен - Черепашки-ниндзя на острове чудовищ

Только ради этой передачи, выходившей в эфир дважды в день, утром и вечером, Сплинтер не выкидывал из их квартиры телевизор. Вот и сейчас он приготовился услышать что-нибудь интересное из уст очаровательной Эйприл.

После блока рекламных роликов на экране появилась заставка с надписью «Сенсации Нью-Йорка». Через секунду заставка, сократившись в размерах, отодвинулась в правый нижний угол экрана. В кадре заколыхались под порывом набежавшего ветра деревья, растущие на фоне небоскрёбов. Затем на экране появилось лицо Эйприл О'Нил. Она была одета в оранжевый комбинезон, на воротник которого ниспадали её густые тёмные волосы. Тонкий ремень перетягивал её стройную талию, рукава комбинезона были закатаны до локтей. Миниатюрный микрофон был закреплён у нагрудного кармана. За её спиной в отдалении виднелось какое-то странное сооружение.

— С добрым утром, Нью-Йорк, — улыбаясь, произнесла Эйприл. — Мы ведём наш репортаж из парка Форест на острове Лонг-Айленд. Конец двадцатого века ознаменован сенсационным событием. Наша передача первой возвестила об этом. На вопрос о том, существует ли другая жизнь во Вселенной, получен утвердительный ответ. Этой ночью в центре Нью-Йорка приземлился космический корабль инопланетян. Я беседую с человеком, который первым вступил в контакт с представителями другой цивилизации.

Телеоператор перешёл от крупного плана к среднему, и в кадре появился Кейси, у которого Эйприл брала интервью.

— Вы не могли бы рассказать подробнее телезрителям о том, что видели накануне вечером? — спросила девушка коллегу.

Кейси, привыкший во время съёмок находиться по другую сторону камеры, отчаянно робел перед объективом оператора.

При одной мысли, что сейчас его рассматривают десять миллионов зрителей, он готов был провалиться сквозь землю. Он казался себе таким несуразным, неуклюжим и некрасивым, что поневоле попятился. Но Эйприл шагнула за ним следом.

Кейси подумал о том, что неплохо было бы сейчас развернуться и убежать. Десять миллионов зрителей надорвали бы животы от хохота! Но для передачи Эйприл это обернулось бы полным крахом. Продюсеры таких шуток не прощают! Поэтому он набрал полную грудь воздуха, словно собирался прыгать с большой высоты, и выпалил:

— Так, я, значит, вчера поздно с работы домой возвращался! И тут вдруг эта штука прямо с неба, значит, как бабахнет. У меня прямо мозги проветрило. Такое чувство, словно я выкурил шашку динамита.

Эйприл сочувственно вздохнула. Она-то знала, что её друг не блещет ни красноречием, ни изысканностью стиля. Но теперь об этом, кроме неё, узнают ещё десять миллионов человек!

— Вы не могли бы уточнить, где именно произошло приземление инопланетного корабля? Где находились в этот момент вы? — спросила Эйприл, стараясь сгладить неказистость речи коллеги.

— Так я, значит, околачивался вон на той аллее, — опасливо скосил глазами назад Кейси. — А эта штука мне чуть на голову не свалилась. По виду она на плоский блин смахивала. Потом я пригляделся повнимательнее. А оказывается, что никакой это не блин.

А смахивает эта штука на бабушкин пирожок. Так бы его и съел!

— Потрясающий экскурс в область гастрономии! — засмеялась Эйприл. — Вы были первым человеком, который вступил в контакт с представителями другой цивилизации. Поделитесь, пожалуйста, со зрителями своими впечатлениями. Как вы себя чувствовали в этот судьбоносный момент?

— Погано я себя чувствовал, — решил быть откровенным Кейси. — Такое чувство было, словно мне за шиворот запихнули горящий окурок, а затем прихлопнули по спине. Не из приятных ощущеньице, скажу я вам.

— Как выглядели инопланетяне? — продолжала расспрашивать Эйприл. — Какую информацию они хотели вам передать?

— Они меня сожрать хотели! — испуганно завопил Кейси. — Я для них был закуской к ужину. Вот и вся информация, какую они хотели донести до меня. А выглядели они совсем не так, как мы с вами.

— Неужели? — шутливо удивилась Эйприл.

— Точно. Клянусь вам, — заверял Кейси. — Один из них был то ли хорёк, то ли тигр. Но ручищи у него были здоровенные, а кулаки на них — как кувалды. Второй — вроде как кабан, а вроде как индеец. Но на кролика точно не похож! А третий оказался змеёй. Этот третий меня и хотел слопать.

Но я не был дураком, почуял, что дело пахнет керосином, и задал стрекача.

— Вы дали нашим зрителям удивительно точный словесный портрет пришельцев, — вынужденно польстила Эйприл коллеге. — Ваш рассказ очень эмоционален и интересен. Следует ли понимать из ваших слов, что инопланетяне посетили нашу планету с враждебными намерениями?

— Лопни мои глаза, если это не так! — поклялся Кейси. — Мы для них не собратья по разуму, а пища. Так что мой совет всем, кому еще жить не надоело — рвите когти из Нью-Йорка. Иначе потом поздно будет…

— Этот совет мы оставляем на совести мистера Кейси, — поспешно встряла Эйприл. — Я благодарю его за интересный рассказ и, со своей стороны, советовала бы нашим дорогим телезрителям не паниковать без нужды, а позавтракать, посмотреть нашу передачу и отправляться на работу. Мы же пока постараемся приблизиться поближе к тому месту, где приземлился корабль пришельцев.

Кейси достал из нагрудного кармана своего светло-коричневого костюма белый носовой платок и вытер вспотевший от нервного напряжения лоб. Через секунду он исчез из кадра.

Эйприл О'Нил направилась к загадочному сооружению. Оператор с телекамерой на плече шагал за нею вслед. Чем ближе они подходили, тем явственнее становились различимы отдельные фрагменты сооружения.

Эйприл остановилась, когда стало совершенно ясно, что перед ними — шатёр цирка-шапито. Перед широким входом в шатёр была сооружена металлическая арка, над которой сияла неоновыми огнями надпись: «Межгалактическое шоу». Возле арки в землю была врыта рекламная тумба, на которой красовалось объявление: «Только сегодня и только у нас!

В девять часов вечера в нашем цирке — шоу! Цена билетов — символическая! Такого вы ещё никогда не видели! Увидев, вы не забудете это уже никогда».

Эйприл остановилась возле тумбы. По левую сторону от неё белело объявление, по правую — искрилась неоновая надпись.

— Мне нечего добавить к тому, что вы видите, дорогие телезрители, — сказала она, глядя в камеру. — Замечу лишь, что ни один признак не указывает на то, будто ведётся активная подготовка к шоу в этом парке. Дверь цирка наглухо закрыта. Изнутри не доносится ни единого звука. Мне остаётся лишь констатировать, что мы оказались на пороге одной из самых таинственных загадок двадцатого века. Нам остаётся лишь недоумевать, почему раньше нашей передачи эту тайну не попыталась разгадать полиция Нью-Йорка? Почему в парк Форест не явились представители мэрии и не поинтересовались у хозяев «Межгалактического шоу» разрешением на выступление? Почему никто не удосужился ознакомиться с лицензией цирка, не узнал, когда и кем она выдана?..