Дмитрий Емец - Черная-черная простыня (Сборник)

В железном ящике лежал высохший мертвец, одетый в черное пальто с блестящими пуговицами. На нем были желтые ботинки. На груди у него лежала большая черная кожаная перчатка. В правой руке мертвец сжимал черную секиру.

Зажигалка в руке у Фильки дрогнула. Ему почудилось, что мертвец раздвинул губы: во рту у него была железная челюсть.

– Давай крышку! – крикнул Хитров.

Приятели ухватились за крышку, чтобы набросить ее на ящик, но та внезапно треснула в их руках и распалась на четыре части. В ту же секунду валявшаяся на полу цепь истлела и рассыпалась чешуйками ржавчины.

Глаза у мертвеца открылись и с выражением злобной насмешки уставились на ребят. Лежавшая у него на груди перчатка пошевелила указательным пальцем, подзывая их подойти поближе.

– Я упырь Хватало-Растерзало. Сегодня после полуночи я убью вас и выпью вашу кровь, – прощелкала железная челюсть во рту у мертвеца.

– А-а-а-а-а!!!

Заорав, Мокренко с Хитровым кинулись в противоположный угол подвала. Здесь Филька еще раз щелкнул зажигалкой, газ в которой уже почти кончился. Внезапно он заметил, что огонек сильно отклоняется влево. Сквозняк!

– Тут можно выйти! – крикнул Филька.

Мертвец в гробу сипло захохотал.

Трясясь от ужаса, приятели, мешая друг другу, бросились разгребать доски. Открылся широкий лаз, уходивший под стену. Филька нырнул в него первым, за ним – Мокренко. Им было уже все равно, куда он ведет. Вначале ход шел вниз, а потом, обогнув фундамент дома, стал забирать наверх. Он был сырым и склизким, зато по нему спокойно можно было пробираться на четвереньках.

Филька торопливо полз по глинистому ходу. В ноги ему то и дело упиралась голова пробиравшегося сзади Петьки.

– Ползи скорее, а то догонит! – пугливо шипел Мокренко.

Внезапно Хитров больно стукнулся лбом о камень. Уперевшись ногами в стенки тоннеля, Филька что было сил толкнул камень. В глаза ему ударил яркий солнечный свет. Из последних сил он выбрался наружу и упал на живот. Они лежали в крапиве на территории завода. Камень, который они отвалили, был старой могильной плитой.

«Я спятил! Ничего этого не может быть. Вот я сейчас себя ущипну, и все исчезнет», – размышлял Филька, с тупой сосредоточенностью разглядывая листики крапивы. «Ишь ты, какие пушистые, я и не знал, что у нее такие листы», – думал он как-то параллельно первой мысли.

– Ты чего разлегся? Сматываемся! – крикнул кто­то.

Филька вздрогнул. Подняв голову, он осознал, что здесь не один, а рядом с ним – Мокренко. Тем временем Петька подпрыгнул и, ухватившись за край забора, задергал ногами, пытаясь подтянуться.

– Ты куда?.. Погоди! – крикнул ему Филька.

Так и не сумев подтянуться, Мокренко мешком свалился вниз.

– Чего это я буду ждать? Пока Хватало-Растерзало вылезет и выпьет у нас кровь? Типа, вы не беспокойтесь – мы тут рядышком подождем? – поинтересовался он.

– Он в гробу. Упыри только ночью выходят, – заявил Филька, заваливая ход, из которого они только что вылезли, камнем.

«Как странно! Еще двадцать минут назад я не верил в упырей, а теперь почему-то воспринимаю все как должное!» – удивился он мельком.

– Думаешь, Хватало-Растерзало – упырь?

– Иди визитку у него попроси. Давай нагребем побольше камней, чтобы он не выбрался, – предложил Филька.

– Бесполезно, все равно раскопает. Видал, какие у него когти?.. Теперь понятно, куда пропадали люди, которые ночевали в заброшенном доме. Представляешь, ты спишь, а тебе на плечо такая лапища: «Будьте моим добровольным донором!» – сказал Мокренко, помогая приятелю подтаскивать к ходу камни.

Когда сверху образовалась уже целая куча камней, Филька уселся на нее и перевел дыхание.

– Теперь не вылезет. Мы тут целый курган навалили, – сказал он.

– Ага, – согласился Мокренко. – Только давай еще вон тот камень подвалим, последний.

Друзья подцепили последний камень, отвалили его и оцепенели. Под камнем лежал маленький череп. Оба колена у Мокренко опять запрыгали, а вместе с ними запрыгал и подбородок.

– О... о... о...

– Спасибо, что убрали камень – хоть солнышко теперь на меня упадет. Сто лет под камнем лежал – солнца не видел, – перебивая его, сказал вдруг маленький череп.

– О-откуда ты з-здесь взялся? – испуганно выговорил Петька.

– Меня убил Хватало-Растерзало, когда я сбежал из дома и решил переночевать на кладбище. Скоро Хватало-Растерзало убьет и вас. Напрасно вы выпустили его из железного ящика, – меланхолично пояснил маленький череп.

– Не убьет. Дом снесли, а ход мы завалили камнями. Он замурован в подвале, – сказал Петька.

Маленький череп едва слышно засмеялся.

– Хватало-Растерзало не боится камней. У него есть Черная Секира, которая разобьет любые камни.

Филька посмотрел на маленький череп и подумал, что у взрослого не могло быть такого.

– Слышь, парень, того... Помочь-то тебе как-нибудь можно? – спросил он.

– Мне уже ничем не поможешь, пока Хватало-Растерзало цел. Но за то, что вы пожалели меня, я открою вам тайну, – растрогался маленький череп. – Запоминайте! В первую ночь, ровно в двенадцать часов, Хватало-Растерзало пришлет к вам Черную Кожаную Перчатку, и она станет вас душить. Во вторую ночь, тоже в двенадцать, он пришлет Желтые Ботинки, и они станут вас топтать. Если вы и тогда уцелеете, он пришлет к вам Железную Челюсть, которая будет вас грызть.

– А если мы и челюсть победим? – поинтересовался Мокренко. Здесь, на поверхности, он чувствовал себя значительно увереннее, чем в подвале, когда из распахнутого ящика на них глянуло лицо мертвеца.

– Это невозможно. Никто никогда не побеждал еще Черной Перчатки, Желтых Ботинок и Железной Челюсти, – сказал маленький череп.

– Ну, а если все-таки?