Дмитрий Емец - Таня Гроттер и Локон Афродиты

– Пенелопа, ну можно я тебя кандалами прикую? Ну можно? Высоко ведь! – то и дело спрашивал он.

– Отстань, маньяк! – с хохотом отвечала Пипа.

Зализина на часах с кукушкой и Бейбарсов в ступе умчались в Тибидохс еще утром. Им хотелось побродить по побережью. Поклеп принялся было гнать волну, утверждая, что вразброд только коровы ходят на водопой, но Сарданапал неожиданно поддержал их и позволил улететь, чем ужасно изумил завуча.

Сам академик Сарданапал, крайне довольный, тряс в данный момент руку декану Магфорда. Прощались они гораздо теплее, чем приветствовали друг друга при встрече. Должно быть, оба надеялись, что следующая их встреча состоится лет через двадцать, не раньше, а до того они будут обмениваться лишь поздравительными магограммами.

Ягун, измаявшийся от нетерпения, в пятый раз садился на пылесос и слезал с него, чтобы еще раз все проверить. Катя Лоткова привязывала на трубу своего пылесоса амулеты. Ягун от нечего делать хотел было с ней поссориться, но, зная, что это невозможно, вздохнул и только еще раз помирился. Они делали это постоянно: мирились без ссор. Во многих отношениях это было гораздо приятнее.

Таня и Ванька стояли поодаль, у драконьего хвоста. Контрабас лежал в футляре. В суете у Тани не было времени заняться его струнами, и вместе с Ванькой она собиралась лететь в Тибидохс на драконе. По дороге они планировали отстать – дракону вполне мог помешать встречный ветер, чем не убедительная причина, – и пару часов покружить над океаном.

С того места, где они с Ванькой стояли, Тане виден был весь ее курс. Ей захотелось сделать групповую фотографию, но, во-первых, у нее не было фотоаппарата, а, во-вторых, магическая фотография вещь особенная. Один какой-нибудь зануда, случайно попавший на снимок, будет потом ворчать из рамки несколько десятилетий и окончательно испортит всем настроение. Если, конечно, среди других снявшихся случайно не окажется людоеда.

Вот они стоят на драконбольном поле. Вчерашние однокурсники. Завтра их дороги разбегутся. Но все равно ощущения грусти, глухой тоски не было. Глупо говорить «прощай», потому что встреча всегда может состояться, причем в самый неожиданный момент.

Другим прощай часто – себе никогда (лат. ). Публий Сир, «Сентенции».

Счастлив, кто мог познать причины вещей (лат. ). Вергилий, «Георгики», II.

Оказанное доверие обычно вызывает ответную искренность (лат. ). Тит Ливий, «История», XXII.

Плохо то решение, которое нельзя изменить (лат. ). Публий Сир, «Сентенции».

»Ода на день восшествия на Всероссийский престол Ее Величества Государыни императрицы Елисаветы Петровны» М. В. Ломоносова.

Хвастливый осел! Ты останешься ослом на веки веков (лат. ).

Молва растет на ходу (лат. ).

Любовь побеждает все (лат. ). Вергилий, «Эклоги».