Дмитрий Емец - Колесница призраков

С Пашей же Колбасиным произошла презабавная история: в него влюбилась Маменька. Что именно полтергейстиха нашла в Паше, сказать сложно, но теперь она слушалась только его и часами напролет преследовала Пашу своими неуемными заботами. Она притаскивала ему откуда-то то ветку бананов, то целый мешок с мандаринами, а то и ящик шоколада.

«С оптового рынка небось таскает! То-то там воплей!» – авторитетно заявлял Федор. Колбасин, смущаясь и даже злясь, пробовал урезонить Маменьку, но это было дохлым номером: Маменька не урезонивалась. «Великолепной пятерке» ничего не оставалось, как есть шоколад и мандарины, благо занятие это было необременительное.

Вдобавок Маменька оказалась очень ревнивой полтергейстихой. Как-то заметив, что Паша смотрит из окна на возвращающуюся домой Маринку Улыбышеву, Маменька издала оглушительный потусторонний вопль и, схватив Маринку, посадила ее в кузов проезжавшего мимо грузовика. Дрожа от ужаса, Маринка наблюдала, как мешок со штукатуркой, стоявший с ней рядом в грузовике, сорвался с места и, летая над кузовом, написал на его досках сыплющимся порошком слова: «Не зарься на Пашу, он мой!»

Катя сидела перед телевизором и едва не сломала пульт, гоняя его по всем программам и отыскивая блоки новостей. Сведения из Кремля были самые скудные и противоречивые. В основном повторялось одно и то же, что президент по неизвестной причине вызвал из отпуска министра обороны, а также созвал командующих всеми родами войск и уединился с ними на закрытое секретное совещание.

– Кажется, Аттила начинает действовать! – озабоченно сказал Дон-Жуан, смотревший телевизор вместе с Катей. – Только одно непонятно: откуда Аттила знает, кто министр обороны, кто командующие, как устраивать совещания, что говорить? Да и русский язык он когда успел выучить?

– Думаю, он воспользовался сведениями из подсознания президента, – подал с кровати голос профессор. – Он подавил его сознание, но сохранил все подсознательные умения, знания и навыки. Аналогичный случай был в 1480 году, когда призрак герцога Кастильонского, предательски убитого двадцатью годами раньше при осаде крепости Ботивин-де-Капуст, вселился в одну парижскую ведьму – она вдруг заговорила на латыни, при этом не забыв своих знахарских рецептов.

Кроме мрачных сведений о совещаниях в Кремле, «Новости» пестрели и другими, более забавными. Например, говорили о внезапном смерче, оторвавшем сегодня дверцу у президентской машины. Наполовину в шутку, наполовину всерьез сообщалось, что сегодня в разных частях города видели то летающий мотоцикл, то летающую кровать, на которой лежал забинтованный человек. Один из операторов-любителей ухитрился даже снять, как подросток на скутере перелетает через двухэтажный дом. Лица подростка было не видно, но Катя с Дон-Жуаном узнали его по одежде. Это был Гений.

– Вот так и становятся знаменитыми, – с завистью сказал Дон-Жуан.

– Бедный мой скутер! – простонал Паша. – Воображаю, во что превратились его рессоры!

– Ни во что не превратились. Маменька приземлила меня бережно, – сказал Егор, умолчав, что скутер зацепился за дерево, отчего отлетел кусок обшивающего его пластика. «Чем позже об этом узнает Колбасин, тем крепче он будет спать», – убеждал себя Гений.

Вечером «великолепная пятерка» разошлась по домам. Дон-Жуан тоже лег спать и уже сквозь сон слышал, как Егор спорит с профессором Фантомовым. «Считай, что я тебя простил в двадцать пятый раз!» – сердито говорил при этом профессор.

Утром Дон-Жуан открыл глаза и спросонья увидел, что за его столом сидит человек и что-то чертит. Через несколько секунд он сообразил, что это Гений, и удивился, как его приятель может так долго не спать. Профессора Фантомова и то сразил сон, и он храпел, откинув забинтованную голову на подушку.

– Ну как дела? Получилось что-нибудь? – спросил Дон-Жуан, вставая и подходя к Егору.

– Почти все готово. Осталось два-три штриха. Правда, чтобы собрать эту ловушку, понадобится куча денег.

– А как она будет работать?

– Это усовершенствованная ловушка. Ей не нужен энергейзер, она работает автономно. Ее можно спрятать в мусорном контейнере или еще где-нибудь. Она, как громадный пылесос, втягивает в себя все потусторонние силы в радиусе пятисот метров. Мы сможем спрятать ее по маршруту следования президентского кортежа или поднесем к ограде его резиденции. Главное, точно узнать, где он в данную минуту находится.

– А если он укроется в бункере? – предположил Дон-Жуан.

– Тогда его оттуда уже не выкуришь, – серьезно сказал Егор. – Как ты понимаешь, моя ловушка тоже не волшебная. Не то что вырвал три волоска из бороды и сказал: «Тибидох-тибидох!»

Раздался звонок в дверь. Это примчалась Катя. Она была одета по-домашнему, в длинной майке, из-под которой видны были ее стройные красивые ноги. Созерцание этих ножек сразу отвлекло мысли Дон-Жуана от ловушек и привидений, но только до тех пор, пока Катя не крикнула:

– Вы не слушали «Новости»? Знаете, что случилось ночью? Президент привел ядерные силы в состояние пусковой готовности! Самолеты дальней и ближней авиации заправляются топливом. Дума распущена. Объявлено военное положение и комендантский час! Военкоматы готовятся к мобилизации всех здоровых мужчин от восемнадцати до пятидесяти пяти лет. Всем другим странам объявлен ультиматум: немедленно сложить оружие и заявить о сдаче. Срок ультиматума истекает сегодня вечером в восемнадцать часов.

– То есть если другие страны не заявят, что сдаются, то сегодня в шесть вечера начнется Третья мировая война? – ошарашенно спросил Дон-Жуан.

– Вот именно. А уж они о своей сдаче не заявят – можешь мне поверить. Они спешно приводят вооруженные силы в состояние боевой готовности. И главное, никто не может понять, с чего наш президент вдруг взбеленился.

– Это все Аттила! – воскликнул Егор. – Но куда остальные смотрят? Где все правительство? Что они, самоубийцы – сами же голову в петлю суют! Кто их заставляет его слушаться? Арестуйте его, и все дела!

Катя невольно улыбнулась, настолько наивным был Гений в вопросах устройства государственной власти.

– Ишь ты какой шустрый! Думаешь, все так просто? Ты же знаешь, какое у нас правительство? Человек двадцать самых авторитетных сразу арестовали, а другие поджали хвосты и сидят тише воды ниже травы – ждут, откуда ветер подует, и все, кто может, пакуют чемоданы, прикидывая, куда сбежать и в каких бункерах укрыться.

Через несколько минут у Дон-Жуана собралась вся «великолепная пятерка». И все уже знали, что сейчас происходит. Был разбужен и профессор Фантомов, который ошалело моргал выглядывающими меж бинтов глазами, не совсем еще войдя в курс дела.