Дмитрий Емец - Колесница призраков

– Ты кто? – ошарашенно спросил Паша.

– Смилуйся надо мной, господин! Выпусти! И так жизнь моя уныла и безотрадна яко безлунная ночь! – взмолился человечек.

– Ты… Вы не Аттила? – спросил Паша.

– Упаси тебя господь, батюшка. Никакой я не басурман, а ключник государев Илья Минкин. Царь-то наш батюшка Иван Васильич в стенке кремлевской меня замуровал. Выпимши я был, он и осерчал, – ответил человечек.

«Не тот призрак попался! Значит, Аттила по-прежнему у власти!» – простонал Паша. Только сейчас он понял, что натворил!

Он метнулся к окну. На часах была уже половина пятого. Время иссякало.

– Маменька, ищи их! Ищи профессора, ищи ребят, а то опоздаем! Готов поспорить, что их повезли к Аттиле! – крикнул он.

Неожиданно на боку чугунной пушки Паша увидел рисунок мелом, изображавший две скрещенные сабли со стрелкой и цифрой «2». Паша почувствовал прилив сил. Это был их секретный сигнал: «Убежали двое!», который «великолепная пятерка» разработала года два назад, когда увлеченно играла в казаки-разбойники.

«Уф! Значит, двое из четверых спаслись! Нужно их искать, и, кажется, я знаю где!» – понял Колбасин.

Ребята услышали, как сработала сигнализация, датчик которой, отскочив от стекла, раскачивался теперь на проволоке из стороны в сторону. Почти сразу в одну из дверей просунулись голова охранника и его правая рука, в которой был зажат пистолет.

– Кто здесь? Не двигаться! – крикнул он.

Сообразив, что он сейчас будет стрелять, Федор схватил с пола автомат. Увидев, что парень вооружен, охранник захлопнул двери и стал визгливо кричать в рацию:

– Диспетчер, я пятый! Вторжение в музей. Это те подростки, что украли код запуска ракет. Я узнал их по приметам! Повторяю, вторжение в Исторический музей; это те подростки! Они вооружены! Высылайте группу «Альфа»!

– Смываемся! – крикнул Федор.

Ребята кинулись искать выход, но этот зал оказался тупиковым.

– Ну все. Приехали, – уныло сказал Гений.

Не прошло и минуты, как внизу, взвизгнув тормозами, остановилось несколько машин. Из окна было видно, как из машин, пригибаясь, выскакивают люди в бронежилетах и бегут к музею.

– Эх, нас, кажется, накрыли! Была бы здесь Маменька! – с досадой простонал Егор.

Федор, бледный как мел, но решительный, залег у дверей с автоматом и суетливо готовил запасные рожки, выкладывая их сбоку.

– Я им покажу, как умирают русские! – бормотал он себе под нос.

– Ты что, с ума сошел! С нами же девчонка! Хочешь, чтобы нас перестреляли? К тому же спецназовцы тоже русские! – крикнул Егор.

Он выхватил у брата «калашников» и, не успел Федор опомниться, выбросил автомат из окна. Тут же прогремело несколько одиночных выстрелов: это «альфовские» снайперы били по окну. Хорошо, что Егор отскочил еще раньше.

– Прекратить огонь! Они нужны живыми! Выходите с поднятыми руками! – раздался с улицы усиленный мегафоном голос.

Дон-Жуан оглядел зал и увидел в стене люк, ведущий на крышу. Озарение пришло само собой, словно ослепительная вспышка. Дон-Жуан схватил скафандр.

– Надевай его, быстро! – крикнул он Кате.

– Зачем? – растерялась девушка.

– Надевай, кому сказал! Ну же! – Дон-Жуан расстегнул «молнию» и буквально засунул Катю в скафандр.

– И что я буду с ним делать?

– Потом скажу! Теперь ты надевай! – подтолкнув оторопевшего Егора, Дон-Жуан бросил ему второй скафандр.

– Почему я, а не ты? – удивился тот.

– Потому что ты полезнее. Надевай, а то сейчас ворвутся! – торопил его Дон-Жуан.

В коридоре уже грохотали шаги и слышались негромкие приказы. «Альфа» занимала позиции для штурма. Дон-Жуан решительно толкал Гения и Катю внутрь люка.

– Будете прыгать с крыши на крышу. Все ясно?

– Но мы разобьемся! – сказала Катя.

– Не разобьетесь! В скафандрах пневмоусилители и раздвижные крылья для дельтапланирования!

– А ты? Что будет с тобой! –Катя схватила Дон-Жуана за руку.

– Не волнуйся! Мы с Федором их отвлечем! Все равно скафандров больше нет. Бегите, живо! Да что ты застыла как столб, беги!

– Зачем ты это делаешь? – спросила Катя.

– Затем, что я тебя люблю, глупая! – сказал Дон-Жуан.

Покраснев, он решительно захлопнул за ними люк, а сам бросился в противоположный конец зала, где стояла обращенная дулом к двери пушечка. «Когда «альфовцы» увидят пушку, они наверняка на несколько секунд растеряются, и это даст Кате и Егору возможность выиграть время», – думал он.

А перед глазами Кати все стояло лицо Дон-Жуана, девушке было ясно, что Дон-Жуан пожертвовал собой ради нее. В одну секунду перед ее мысленным взором пронеслись все письма, что писал ей Дон-Жуан, его стихи и те вечера, когда они просиживали вместе у нее в комнате или в квартире его дедушки среди строгих музейных экспонатов.

Говорят, все великие открытия приходят неожиданно. Вот и у Кати в сознании вдруг сложилась мозаика из разрозненных чувств и представлений. Ольга Полонская, отвергнувшая гусара, лишь потом поняла, что он один по-настоящему любил ее. Внезапно Катя обратила внимание на то, что замечала и раньше: профили гусара и Дон-Жуана похожи. Будь Дон-Жуан на десяток лет старше, носи он усы – его и князя Багрятинского непросто было бы отличить друг от друга. Да и кто знает, каким чудом переплетаются в веках гены романтиков, поэтов и влюбленных?

У Кати мелькнула мысль, что в образе гусара она любила знакомые черты, и ее любовь к призраку была романтической репетицией к единственному и первому в ее жизни чувству. Но почему-то так в жизни случается, что все великие прозрения посещают нас слишком поздно или не к месту.

Вот и сейчас Кате хотелось крикнуть Дон-Жуану: «Я тебя люблю!», но люк был закрыт, а с этажа уже доносился звук срываемых с петель дверей: «Альфа» шла на штурм.

– Быстрее! Чего ты стоишь? – Егор схватил ее за руку и потащил за собой.

Надо сказать, что, пока Катя разбиралась в своих чувствах, Гений не терял времени даром. Он успел осмотреться и выяснить, что со стороны Красной площади укрыться негде, там все просматривается; со стороны памятника маршалу Жукову стоят машины спецназа и расположены позиции снайперов, так что единственный возможный путь отступления – это прорываться по крышам к привратной часовне и дальше к метро. Даже «альфовцы» не могли предположить, что беглецы прыгнут вниз на камни, поэтому, убедившись в отсутствии пожарной лестницы, они не стали выставлять здесь даже дозорных.

Катя и Егор замерли на самом краю крыши. До следующей крыши было метров пятнадцать, и этот провал с брусчаткой внизу казался пропастью. Катя случайно посмотрела вниз, и у нее закружилась голова. Заметив это, Егор оттащил ее от края.

– Не смотри туда! – велел он. – Если хорошо рассчитать прыжок, то пневмоусилители перенесут нас на следующую крышу.