Диана Джонс - Повесть о Городе Времени

— Запечатывают башню, — произнес Джонатан. — Я слышал, здесь есть затворы для всех дверей и окон, но не думаю, что их когда-нибудь использовали. Как считаете, это значит, что снаружи кто-то есть и Ли не хотят, чтобы этот кто-то проник внутрь?

Они посмотрели друг на друга с возросшей надеждой.

— Если можно войти в колонну и выйти из нее в музейной комнате, — сказал Джонатан, — не работает ли это так же и здесь? Как думаете, можно пробраться через механизмы?

Сэм вскочил:

— Я попробую. Я самый маленький.

— Но… — начала Вивьен, думая о мертвой Патрульной.

Но потом решила ничего не говорить. Сэм уже проворно полз среди ближайших заостренных зубцов. Казалось, его в любую секунду может разрезать на части.

— Вернись! — слабо позвала Вивьен.

— Пусть идет. У него может быть шанс, — сказал Джонатан. — Это единственное, что осталось, — он посмотрел на потолок и чуть ли не взвыл: — Это всё моя вина ! Каждый раз, когда у меня возникает идея, я вечно всё испорчу! Я нашел им Серебряную Шкатулку. И в довершение всего я сообщил Инге Ли, где находится Свинцовая!

— Умолкни! — огрызнулась Вивьен.

Ей необходимо было отвести взгляд от Сэма среди блестящих механизмов. Он пытался протиснуться под стеклянным стержнем, который продолжал опускаться на него, в то время как громадный диск подвигался к нему сзади. И она повернулась к Джонатану.

— Ты прямо как Элио! Это не твоя вина! Всё это сотворили Ли! И Свинцовую Шкатулку пока еще никто не заполучил! Лучше подумай, где она, вместо того, чтобы причитать и устраивать пляски, как… как бешеный андроид!

— Тебя тоже касается! — ответил Джонатан.

Он бросил взгляд на Сэма, который теперь продвигался под гигантской стеклянной коленчатой трубой, тускло поднимавшейся и опускавшейся, словно изогнутый поршень. Чтобы не видеть, как Сэма раздавит, он повернулся к Вивьен и начал рассуждать:

— Всё, что мы знаем о Свинцовой Шкатулке — то, что она должна быть маленькой и в форме яйца, поскольку большая — Серебряная. Размер можно было понять по месту, где она лежала. И мы знаем, что она притягивается к остальным Шкатулкам.

Здесь они с Вивьен снова отвлеклись на Сэма. Он пятился от зубца, похожего на циркулярную пилу, а другой зубец — еще больше — надвигался на него сбоку. Это зрелище разозлило Джонатана.

— Но если ты знаешь что-нибудь такого размера, притягивающееся к Шкатулкам, — резко произнес он, — скажи мне, пожалуйста, потому что я никогда такого не видел!

Сэм лег плашмя на стеклянный пол, и оба зубца прошли мимо него.

— Но мы видели ! — со вспышкой облегчения воскликнула Вивьен. — Мы все видели! Временн о е яйцо! То, про которое Элио подумал, что оно негодное! Оно перенесло нас за Железной Шкатулкой на целые сто лет — и не хотело возвращать нас в город.

Мгновение Джонатан смотрел на нее, а потом закричал:

— Сэм! Полежи там немного — это важно. Ты нас слышишь?

— Едва-едва, — крикнул Сэм в ответ. — Вроде как жужжание. Чего вы хотите?

— Яйцеобразная штука, — ясно и четко крикнул Джонатан. — Темно-серая, такого размера, что поместится в моей ладони, которая притягивается Шкатулками.

— Имеешь в виду то старое управление временн ы м шлюзом? — прогудел голос Сэма среди звенящих механизмов. — Которое перенесло Элио за Серебряной и выбросило его посреди голых леди?

Джонатан и Вивьен вцепились друг в друга.

— Да, оно ! — сказала Вивьен.

— Сэм, — четко произнес Джонатан, — это яйцо — Свинцовая Шкатулка . Понял?

— Я не слышу! — нетерпеливо ответил Сэм. — Мне показалось, ты сказал, что яйцо — Свинцовая Шкатулка.

— Так и есть ! — крикнули Джонатан и Вивьен хором.

Последовало короткое жужжащее, позвякивающее молчание. Потом Сэм крикнул:

— Кому я должен рассказать?

— Если сможешь выбраться, скажи доктору Виландеру, — крикнул Джонатан и добавил для Вивьен: — Похоже, он догадывался, каков мой дядя на самом деле. Кто еще, если Сэм не сможет его найти?

— На всякий случай он не должен говорить никому, на ком мистер Ли использовал Серебряную, — ответила Вивьен и, не сумев больше никого придумать, крикнула: — Мистеру Энкиану.

— Мистеру Энкиану, — крикнул Сэм в ответ. — Хорошо.

Он, извиваясь, пополз к стеклянной колонне, по-прежнему лежа на спине. Примерно через фут ему перегородила путь группа стеклянных стержней, где ему пришлось встать и аккуратно обойти их. За ними ужасающе быстро двигался шквал стеклянных фигур, а дальше находилась колонна. Как только Сэм обошел группу стержней, и его бледный костюм для защиты разума стало сложно разглядеть, заслон в арке отодвинулся в сторону. Вошла кузина Вивьен с ружьем Патрульной в руках.

— Они хотят, чтобы вы спустились, — сообщила она.

Ее тощие руки в коротких дутых рукавах выглядели нелепо в сочетании с ружьем, но Вивьен и Джонатан не сомневались, что она выстрелит из него с гораздо большей готовностью и беспощадностью, чем Леон Харди. Они медленно подошли к ней. Вивьен Ли прислонилась спиной к арке так, чтобы твердо держать ружье обеими руками и в то же время видеть остальную часть тусклой, звенящей комнаты.

— А где еще один? — резко спросила она. — Противный малыш с рыжими волосами?

— Сэм прячется в механизмах, — ответил Джонатан. — Если ты застрелишь его, он остановит часы.

— Это самоубийственная миссия, — добавила Вивьен, надеясь, что это не так.

— Глупец! — произнесла кузина Вивьен. — Ничто не может остановить эти часы. Выходи ! — крикнула она. — Ты только добьешься, что тебя расплющит!

Вивьен и Джонатан невольно посмотрели туда, где в последний раз видели Сэма. И Сэм справился. Они увидели, как слабое мерцание его костюма для защиты разума поднимается по центральной части колонны.

— Ну и оставайся и оглохни от боя часов. Сейчас без десяти двенадцать! — крикнула кузина Вивьен.

Она подождала немного на случай, если Сэм решит выйти. Вивьен и Джонатан опустили взгляд на стеклянный пол, чтобы не следить за мерцанием наверху.

— Отлично. Оставайся там! — сказала кузина Вивьен и сделала знак ружьем, предупредив: — Я сняла предохранитель.

Им пришлось пройти мимо нее и вниз по лестнице, больше не глядя на колонну. «Снаружи лестница продолжается до самого низа, — подумала Вивьен. — Он может выбраться задолго до того, как часы начнут бить».

Музейная комната была почти такой же тусклой и желтоватой, как комната наверху. Все окна были запечатаны, кроме одного, выходящего прямо на авеню Четырех Веков. Музейные витрины были отодвинуты в сторону, и в освободившемся пространстве родители кузины Вивьен собирали какое-то устройство. Две Шкатулки стояли в нишах. Вивьен могла видеть их: сначала темными и искаженными — сквозь стекло, а потом, когда колонна медленно повернулась — ясно и напрямую: немного ржавая плоская коробка и большое серебряное яйцо, на котором в завитых оправах мерцали жемчуг и красные камни.