Саша Готти - Влада. Бал Темнейшего

– У тебя царапина на лбу, сонц, – посочувствовал Ацкий, ковыляя рядом.

– Если бы тебе поручили пасти горную козу с манией величия, я бы на тебя посмотрела, – буркнула Влада, на ходу разглаживая помятые после драки с Дашулей рефераты. – Ты к экзаменам-то готов?

– Да без понятия, мы зачеты по виражам уже сдали, а носфераторику спишу у кого-нибудь, – пожал плечами валькер. – Знаешь, я до сих пор ощущаю себя свиньей, потому что тогда улетел, а тебя из Носфера тролли вышибли. Теперь подумал – надо быть серьезным типа, ответственным! Сонц, хочешь, я что-нибудь полезное для тебя сделаю?

– Да. Прекрати быть серьезным и ответственным, это кошмарно выглядит.

– Чесслово, для тебя все что угодно, сонц! – валькер прижал руку к сердцу, и они вывернули с Невского на Адмиралтейский проспект, а оттуда и на Конногвардейский бульвар, где их ждал Темный Универ.

Теперь, к началу октября, Носферон окончательно обустроился на новом месте: земля Конногвардейского бульвара после набега вурдалаков была разровнена и подметена, библиотека перевезена из Москвы, бассейн вычищен и приведен в порядок.

Все было на своих местах: и Буян Бухтоярович со своими воплями, и толпа страдающих перед доской расписания экзаменов в вестибюле, и атриум с нервным напряжением на сосредоточенных лицах и шелестом страниц.

Влада, впервые за все сессии, совершенно не волновалась, – разве что ждала каждую секунду какой-нибудь каверзы от троллей. Но никто с Троллеума даже не смотрел в ее сторону, да и вообще все тролли выглядели как-то отчужденно и сосредоточенно. Даже голоса Колыванова, который обычно гудел как труба, не было слышно.

Деканы и преподы сидели в ряд за длинным столом, сканируя атриум внимательными взглядами в поисках нагло списывающих студентов, но мастерство незаметно пользоваться шпорами у юной нечисти было на недосягаемых высотах, потому никто не попадался.

Заочники, которых, кроме Влады, обнаружилось в атриуме еще трое, сдавали рефераты после всех, кто отвечал на билеты и выполнял письменные тесты.

– Отличный реферат, Огнева! – похвалила Ада Фурьевна, разглядывая аккуратно подшитые листки с таблицами, подчеркнутыми заголовками и идеальным почерком. – Вы заслужили высшей оценки. Но не много ли материала? Ведь это больше похоже на диссертацию…

– Заслуженная пятерка, – поддержала Лина Кимовна. – Если бы все студенты так учились! А то у валькеров, к примеру, почерк хуже походки.

– Нет, пятерку мне не за что, – Влада ждала этого разговора с заранее заготовленной речью. – Я про самую светлую зловоротню не написала ничего, только когда уже закончила реферат, вспомнила! Могу я дописать дополнительно?

– Про… самую светлую зловоротню? – удивилась Ада Фурьевна. – Первый раз слышу, разве такое упоминается в учебном курсе?

– Упоминается, я точно слышала в прошлом году на лекции, – убежденно закивала Влада. – Разве вы не помните, Ада Фурьевна? Вы же сами рассказывали про нее!

– Погодите, минуточку, – нахмурилась фурия. – Ян Вячеславович! – окликнула она сидящего рядом декана. – Разве в курсе по зловоротням упоминается… э-э-э… самая светлая зловоротня тайного мира?

– Ничего подобного нет, – возмутился тот. – Прекрасный у Огневой реферат, зачем вы ищете недостатки, Ада Фурьевна?

– Вам, должно быть, показалось, Огнева, – мило заулыбалась Ада Фурьевна, обрывая все надежды Влады. – Получайте свою пятерку по янвологии за четверть, и советую как следует выспаться и отдохнуть.

Влада, взяв зачетку, разочарованно улыбнулась.

Не сработало, хотя план был отличный. Любой намек на ошибку преподавателя вызвал бы бучу, скандал и даже, возможно, копания в библиотеке. Но это если бы вопрос был спорный и кто-то из преподов засомневался. Уличить Аду Фурьевну в некомпетентности было хрустальной мечтой Горана с Янчесом, и такой возможности они бы не упустили. А тут – ничего, ноль. Ей просто посоветовали выспаться.

Двери атриума хлопнули – в них ворвался крайне всклокоченный Фобос Карлович, и подбежав к Аде Фурьевне, что-то зашептал ей на ухо. Ректорша кивнула и прокашлялась, поправив очки на носу.

– Муранов приехал, – пронеслось по атриуму.

Девочки тут же заерзали, выпрямляя спины и поправляя волосы.

Двери атриума снова с треском распахнулись, впуская Муранова. Янчес, заметив, как поджала тонкие губы ректорша, тут же поднялся и заулыбался.

– Кто нас удостоил визитом под конец трудного дня! Здравствуйте, Муранов, как жизнь молодая? – Янчесу, как преподу-экстремалу были чужды расшаркивания, а вот остальные деканы заметно напряглись.

– Здрасьте, Янчес Славыч. Зашел проверить, как вы тут, – Гильсу явно нравилось, что декан не заискивает перед ним.

– Как видите, экзамены идут, студенты дрожат, деканы лютуют – все как обычно! – бодро доложил валькер. – А как делишки у Темного Департамента?

– Как обычно, темнит, – в тон ему ответил Гильс, и студенты слегка выдохнули. – Не возражаете, если я сдам свои рефераты? Образование мне не помешает…

Декан Валькируса сделал жест рукой и забавно вытаращил глаза, что означало: «А не попробовать ли мне не согласиться?»

– Муранов, прошу вас, распишитесь в сданных рефератах, – Ада Фурьевна уже собралась с духом и склонила голову набок, умильно улыбаясь.

«Только Янчес не лебезит и не боится Гильса, – подумала Влада, глядя, как ректорша и остальные преподы ловят каждое движение наследника Темнейшего. – Хотя их можно понять. Одно его слово – и их жизнь и карьера будут разрушены. Теперь я понимаю, зачем деканом Валькируса был назначен Янчес. Он здесь вроде громоотвода, и Адочке поэтому очень удобен»…

– У нас после сдачи экзаменов и рефератов заочников намечено еще одно небольшое мероприятие, – осторожно проговорила фурия. – Ввиду непозволительного поведения факультета троллей мы приняли решение об их обязательном и публичном извинении…

– О-о, это я помню, – рассмеялся Гильс. – На первом курсе сам так извинялся, не помню перед кем. В партере посижу, буду наблюдать за спектаклем из первых рядов, о’кей?

Ему моментально освободили сразу около десяти стульев и, хотя Гильс позвал сбежавших кикимор-первокурсниц вернуться, те только сдавленно хихикали и намертво приросли подошвами к полу, вытаращившись на наследника Темнейшего.

Тролли вошли в атриум хмурой толпой и встали за преподавательским столом около доски, не глядя в глаза смотрящих на них «зрителей». Разве что Тановская оглядывала атриум горящим взглядом, гневно поджимая губы.

– Мы ждем, Троллеум. – Ада Фурьевна подняла брови. – Я напоминаю, что результаты сегодняшних экзаменов не будут засчитаны, если не будет извинений.

– Приносим извинения Огневой и всем, кого оскорбили. В дальнейшем ничего подобного не повторится. – Тановская, а за ней и все тролли произнесли это громко и с явным вызовом. При этом они вдруг все, как один, прижали руку к значку Носферона, закрыв его ладонью.