Наиль Измайлов - Это просто игра

Еще лучше просматривался голый ствол сосны, росшей в самой середке участка. Рома, помаргивая, смотрел на этот ствол. Немакс тоже вгляделся, подумал, сполз с Ромы, погладил его по шее, но вслух ничего не сказал – зачем просить, если и так понятно, что не бросит его конь. Немакс подкрался к сосне почему-то на цыпочках, несколько секунд рассматривал желто-бурую подушку травы и опавших игл у основания дерева, потом решительно разгреб ее и провел пальцем по четкой прямой линии, прочерченной кем-то то ли по стволу, там, где он выходил из земли, то ли по земле, там, где из нее выходил ствол.

Немакс подумал, оглянулся на Рому и с размаху пнул по дереву.

Дерево, весившее, наверное, тонну, легко, как дверь на шарнире, отъехало, открывая черную прямоугольную дыру.

– Ну как выступила? – спросила Полинка, явно что-то дожевывая.

– Да капец вообще, – сказал Макс и спохватился, что не девочкино, наверное, выражение.

Но Полинка не удивилась, а принялась уточнять, что, да как, да почему. Как будто Макс мог объяснить толком.

– Как-как? Колики?

– Ну вроде да. Звучит прикольно, а смотреть, ну, неприятно. Страшно даже.

– Ага, – рассеянно пробормотала Полинка. – А чего на другом выступать не стала?

– Да ну, – буркнул Макс.

Ему до сих пор было стыдно за свою радость от того, как все обернулось, – словно и впрямь вымолил пощаду у неба и коня. Конь, получается, собой пожертвовал.

– Знаешь, как она… он ржал. Плакал просто. Колики, блин. Ладно, будем надеяться, поколет и перестанет.

– Сейчас. Ой…

– Что?

– Да я вот читаю про колики у лошадей. Они умереть от этого могут, поняла?

– Ой, – сказал Макс.

К лошадям, и вообще к животным, он относился очень спокойно, даже равнодушно, но с Ромой успел познакомиться – и жалко было коня.

– Вот, написано: исход нередко летальный. Тут… Тут ужас вообще.

– Какой?

– Насть, тут пересказывать… Лучше сама глянь, в любом поисковике сразу находится.

– Да я, блин… – сказал Макс с досадой и сообразил, что шанс упускать нельзя. – Слушай, Полин. У меня тут, короче, траблы, без интернета сижу, беда вообще.

– Нежданчик. А чего так?

– Мать вчера комп выключила, а я пароль, прикинь, забыл… ла, – с усилием довел Макс слово до нужной формы и в сотый раз напомнил себе следить за родом.

А лучше говорить все в настоящем времени, там рода вроде и не бывает. Правда, настоящее время не всегда годится. Не скажешь же «пароль забываю». Зато «не помню» скажешь. Так и надо.

– Не помню пароль, короче, – недавно сменил… лся и из головы вылетел. Можно, я к тебе зайду?

– Хм. Да заходи, конечно.

– Адрес напомни, пожалуйста.

– Смешно.

Макс поежился и невнятно пробормотал что-то про «не помню» и «паршиво себя чувствую».

– Это игра такая, что ли? – спросила Полинка. – А сама запишешь и выложишь, да? Убью, поняла? Квартира сорок шесть, со вчерашнего дня ничего не изменилось.

– А… дом?

– Так. Наськ, ты точно с лошади не падала? Ладно, сиди дома, сейчас я за тобой приду.

– Да я во дворе. Скамейка такая рядом с качельками, где детская площадка, знаешь?

– Боже мой. Знаешь. Сиди на месте, никуда не уходи, я через минуту буду.

Куда уходить-то, тоскливо подумал Макс, озираясь. Знал бы хоть приблизительно – чесал бы во весь опор. А так даже направления не угадаю – на север бежать, на юг или по реке на лодочке сплавляться.

Полинка в сером спортивном костюме прибежала не через минуту, но через пару, наверное. Ее подъезд, оказывается, был напротив детской площадки. Вот почему она так реагировала на объяснения Макса. Надо поменьше объяснять, значит, понял Макс. Поэтому, пока Полинка выспрашивала, тормошила и пыталась осмотреть его на предмет физических и умственных повреждений, невнятно бормотал, улыбался и пожимал плечами. Это, помимо прочего, было честно.

Наконец Полинка потащила Макса домой, кудахча без умолку. Насколько Макс успел рассмотреть, квартира была красивой и чистой, только в комнате у стола с компьютером высился островок ярких пакетов, в которых обычно вручают подарки. Макс не стал про них спрашивать, да и не особо его это интересовало. Компьютер его интересовал. Макс сразу сел в кресло перед клавиатурой – да и не на кровать же садиться.

– Чай будешь? – спросила Полинка. – А жрать?

Макс покрутил было головой, но сообразил, что надо задержать хозяйку на расстоянии подольше, и согласился:

– Ага, если есть чего.

– Ха. Еще неделю дожирать будем, – непонятно сказала Полинка, утопала и загремела где-то невдалеке посудой и холодильником.

Макс мельком глянул открытую страницу про болезни лошадей и зарылся в поисковики по блогам. Он не врал, когда говорил, что не помнит про себя почти ничего. Но почти – это иногда очень много. Имя и отчество известны, возраст и класс тоже. Плюс есть фамилии и прозвища друзей, по которым можно поискать.

Озарения не случилось, вспомнить и найти себя не удалось. Не беда. У нас ведь внешность есть – ну более-менее. Макс создавал персонажа для «Это просто игры» сам, по собственному портрету. Значит, можно по этому портрету и прообраз искать. Если он есть, конечно, а не кто-то, придумавший Макса, придумал все это за Макса.

Нет, это плохая версия, дурацкая. Мы сейчас вспомним адрес игры, подберем способ обойтись без инвайта, аккуратно, чтобы зря не будить Настю, найдем и скопируем портрет МэдМакса. Какой же там адрес-то… Полинку спросить? А смысл? Вряд ли девчонкам, особенно вроде Полинки, кто-то инвайты подбрасывал.

– Полина, а у тебя «Это просто игра» есть? – крикнул все-таки Макс.

Вместо того чтобы ответить, Полинка с топотом приперлась в комнату, блюдце в одной руке, нож в другой, внимательно рассмотрела Макса, покачала головой и уверенно заявила:

– Ты точно разыгрываешь. Да?

Макс закатил глаза и вздохнул.

– Есть, короче, – отрезала Полинка и удалилась с еще более возмущенным, если такое возможно, топотом.

– Блин, – прошептал Макс, потому что игра была в закладках и открывалась мгновенно.

Больше Макс не шептал. Он даже не услышал, как Полинка, пыхтя и ворча, прикатила столик с чайниками, чашками, тортом и оставшимися со дня рождения нарезками. Макс открывал новые и новые вкладки, так что комп начал уже подвисать, и барабанил по клавишам, как заяц.

– Насть, давай чайку, – позвала Полинка. – Насть, алё. Ты что? Ты плачешь?

А что оставалось-то.

Макс был не бот.

Его звали Максим Андреевич Лобачев. Он жил в небольшом городе Зотове, в двухстах километрах от Сарасовска, и сейчас лежал в детской горбольнице без сознания. Долго лежал или нет, непонятно. Последний публичный статус в соцсети у Максима Лобачева был неделю назад – перепост дурацкой картинки. Олег Гаврилов, друг Максима Лобачева, вчера пообщался с еще одним другом, Денисом Клишенцевым, в той же соцсети: