Ая эН - Уровень Пи

Вокруг было… морщно. Да, наверное, так – морщно. Вокруг было полно таких же сморщенных существ, как Оно, но они были чужими и примитивными. Оно их видело, хотя непонятно чем, ведь глаз у него не было. Одно из этих сморщенных существ было им самим. Но они пока не узнавали друг друга, и до их встречи было еще очень далеко.

Неожиданно стало темно и очень, очень, просто ужасно холодно. Контейнер с клетками кто-то поместил в морозильник. Две частички Старка замораживались бок о бок друг с другом, не подозревая об этом. Им не было холодно – они не воспринимали холод как холод.

К моменту, когда достаточно стемнело, чтобы можно было безбоязненно вылезти из укрытия, Дюшка Клюшкин замерз окончательно. Он пробовал прыгать, приседать, махать руками и дышать по системе йогоногов, но все было бесполезно. Тогда он сел на снег и подумал, что, может, ему лучше никуда не ходить, а замерзнуть прямо тут. Его занесет снегом, а потом придут дикие елки – не те, которые водят новогодние хороводы, а настоящие, хищные, – и оставят от Дюшки одни ножки, потому что рожек у Дюшки никогда не было. Еще утром побег в Аффрику представлялся довольно легко исполнимым приключением, которое долгими бессонными ночами Клюшкин продумал до мельчайших подробностей.

Дюшка планировал так. Завтра с утра он собирает рюкзак, берет лыжи и объявляет домашним, что идет кататься до вечера. А сам бросает лыжи в укромном, присмотренном заранее месте, снимает с карточки деньги, тут же, в банке, покупает билет на самолет (после двенадцати лет дети могут летать самостоятельно) и едет в Щереметьево-10. Летит до Кайира. Кайир – это не совсем то, что ему нужно, но для заметания следов – в самый раз.

В Кайир Дюшка собирался прибыть не позже двенадцати часов дня. Это было вполне реально. Во-первых, рейсы на Кайир – каждые сорок минут. Во-вторых, он уже был в этом городе с родителями, на экскурсии, так что вполне представляет себе, куда идти. А в-третьих, проследив его путь до Кайира, родители точно решат, что он отправился по тем местам, где они были вместе, и это собьет их с толку.

Дальше Дюшка планировал нанять частника до Джадо. Это далеко от Кайира, но можно приземлиться в Эльф-Джауфе или заправиться еще где-нибудь по дороге. Дюшка не сомневался, что ему удастся быстро найти какую-нибудь подходящую летающую развалину: на его счету лежала внушительная сумма денег, которую он не тратил – так, брал понемногу на подарки друзьям – и все. А как папа нанимал самолет, чтобы покружить над пирамидами, Дюшка помнил.

От Джадо до биореактора, судя по карте, надо было двигать на север около ста километров. Дюшка смотрел передачи, в которых рассказывалось о работе реакторов и вообще всяких таких штуковин. Для обслуживания таких огромных объектов требовалась масса народу. Около реактора обязательно должен существовать поселок, в котором живет обслуживающий персонал. Как бы ни был засекречен сам объект, никто не имел права запретить Дюшке въезд в поселок! От Джадо до реактора должны ходить автобусы или, возможно, там даже построено метро.

Ясен пень, проще всего просто поехать до нужной точки на метро. Спуститься на третий уровень, заказать метро-такси. Но разве так сбежишь? Тебя через пять минут вычислят и снимут с маршрута. Нет, на частном самолете надежнее, без проблем. Сложности, с точки зрения Дюшки, должны были начаться на этапе проникновения в сам реактор. Тут Дюшка рассчитывал на подземную систему вентиляции. В его любимом фильме, который Клюшкин смотрел, наверное, раз двадцать, главный герой проник в реактор именно таким образом.

Но все эти планы сегодня полетели к черту. Собственно говоря, они вообще оказались нереальными. Просто Дюшка не подозревал о том, что за ним следит целый секретный институт с помощью этих гадких датчиков. Его бы перехватили уже в Кайире. Или в аэропорту в Моксве. Да нет, какая Моксва! Бес прав, его бы остановили прямо в местном банке.

Так или иначе, но теперь Дюшке предстояло действовать по-другому. Зайти к Ризенгри, успокоить его родителей, взять деньги у его мамы и из тайника.

Добираться до Аффрики только на перекладных. До Тульска – ладно, на метро, а дальше вообще неизвестно как, хоть на вей выходи. По вею двигаться автостопом. Ризи считал, что все вполне осуществимо: Киевск, Оддеса, Стрёмбул, потом в Дваполи или в Алексейдрию. Дваполи ближе, зато Алексейдрия – это практически Кайир, в котором Клюшкин уже бывал. Риз считал, что маршрут лучше проложить по старым добрым городам, в которых полно туристов. Обо всем этом Дюшка размышлял, пробираясь сквозь лес. На трассу деревья не выходили, но на одной из полян устроили драку, и Дюшка поторопился про ехать опасное место как можно быстрее.

Размышляя таким образом, замерзший до беспредела Дюшка наконец добрался до дома, в котором жили Бесовы.

– С вашим сыном все в порядке, он теперь некоторое время будет вместо меня, пока я не вернусь, только вы не волнуйтесь, пожалуйста, я к вам ненадолго, если можно, только переоденусь и возьму деньги, а Венька, то есть Риз, пока может пользоваться моими, у меня много, и мама ничего не заметит, потому что у него все здорово получилось, он вообще классный парень, можно мне войти?

Эту убийственную тираду, произнесенную на одном дыхании, Марсия Шортэндлонг услышала от Андрея Клюшкина, позвонившего в двери ее дома, когда на улице уже окончательно стемнело. Единственное, что до нее дошло с первого дубля, это то, что теперь им срочно надо хватать Риза и уматывать из города, в котором теперь каждый последний немутант в курсе их тайны. Однако в данный момент хватать ей было решительно некого. Поэтому она молча впустила Дюшку в дом, тщательно закрыла дверь и просканировала окружающее пространство, огибая Дюшку, чтобы ее не обвинили при случае в том, что она причинила вред последнему человеку.

– Еще раз, – попросила она Дюшку, усаживаясь в кресло напротив.

Дюшка в очередной раз поразился выдержке матери Беса. Она выслушала его сбивчивый рассказ, не изменившись в лице. Только изредка перебивала, желая уточнить детали. Дюшка рассказал ей историю, весьма близкую к реальной. Умолчал он о трех вещах: о датчиках, об истинной причине своего побега и о месте конечного назначения.

– Это просто игра, Мария Даниловна, – пытался он склонить маму Риза на свою сторону. – Меня родители ни за что бы не отпустили одного в Диснейленд, а так хочется. И для Веньки, то есть для Риза, развлечение.