Ая эН - Уровень Пи

– В настоящий момент комиссия находится в другой клинике, – уведомила секретарша. – Но должна появиться у вас сразу после окончания проводимой проверки.

Главврача вежливо попросили подготовить истории болезней пациентов, находящихся в стационаре. Сказали, что это простая формальность. Заверили, что не отнимут много времени. Заранее принесли извинения за то, что могут немного задержаться.

Несколько секунд Даниил Петрович сидел, тупо уставившись на потухший экран телефона. Затем начал соображать. В настоящий момент в стационаре находилось четверо левых больных. У троих из них были хоть какие-то документы. Двое были законченными даунами, третий отвечал на некоторые вопросы, пускал слюни, ходил под себя и тоже не вызывал никаких подозрений в смысле душевного здоровья. Но новенького пациента из четвертой палаты необходимо было убрать.

Даниил Петрович мысленно распрощался с энной долей купюр из толстой пачки, которую ему на рассвете передали опекуны ребенка, и подошел к Машеньке. Минут через десять они сговорились. Дюшку засунули в ящик из-под сушильного шкафа, который недавно устанавливали в одном из кабинетов клиники. В этот же ящик бросили его вещи, которые никто, разумеется, стирать и не собирался. Даниил Петрович лично помог загрузить Дюшку в фургон. Пока фургон добирался до места назначения, Дима Чахлык покинул Землю и занялся делами, не имеющими к Клюшкину ни малейшего отношения.

Машенька без проблем доставила груз к себе домой. Она жила в крошечной двухкомнатной конуре стандартного многоквартирного дома, в который уважающие себя воры предпочитают не залезать. Всю свою сознательную жизнь Машенька мечтала скопить на приличную квартиру, но все деньги у нее незаметно уходили на еду и до мечты как-то не добирались. Пацан, свалившийся на нее сегодня, был явно подарком судьбы.

Многоопытная медсестра бережно вытряхнула его из упаковки и уложила на диван. Дюшка исправно дышал, и этого было вполне достаточно. Однако было ясно, что постоянно держать его в бессознательном состоянии нельзя. Даниил Петрович сказал, что мальчишка проснется не раньше, чем его успеют доставить обратно в клинику, но кто его знает! На всякий случай Машенька привязала гостя к дивану, полюбовалась произведением своих рук и присела к столу пересчитать аванс, полученный за услугу.

Такие деньги за хранение товара! Машенька задумалась, куда бы их припрятать. Одна комната в квартире служила спальней. Прошлым летом Машенька успела побывать замужем, и на память об этом событии у нее остались: королевских размеров кровать в средневековом стиле, романтические фотографии в мерцающих рамочках и кое-какое барахло мужа, сбежавшего через месяц после свадьбы с труппой передвижного цирка, специализирующегося на дрессировке животных-супермутантов. Машенька взяла в руки одну из фотографий, критически посмотрела на нее и презрительно сплюнула. Неужели этот тщедушный, три четверти года покрытый мерзкой шерсткой с ног до головы мутантик, не имеющий даже приличной специальности, до сих пор считается ее мужем? Фотография полетела в угол. Нет, прятать деньги на светлое будущее среди этих гадких воспоминаний Машенька не собиралась!

Вторая комната была одновременно гостиной, столовой, приемной для редких гостей – словом, выполняла все функции одновременно. Она выглядела более современно и, с точки зрения хозяйки, достаточно уютно. Разумеется, комнатка требовала капитального ремонта или, по крайней мере, элементарной уборки, но ведь это никогда не поздно сделать! Машенька извлекла из стенного шкафа неприметную серую спортивную сумку с потрескавшимися лямками и вытряхнула ее содержимое на пол. Из кучи ненужных теперь вещей бывшего мужа она вытащила довольно приличные еще спортивные брюки, сунула в их застегивающийся боковой карман пачку денег, сами брюки бросила в сумку, а сумку положила в отделение для чистого белья в холле перед комнатой. Леший с ними, с воспоминаниями. Зато ни один вор не найдет!

Паренек на диване спокойно спал. Все складывалось как нельзя лучше. Машенька вспомнила, что скоро Новый год. Неплохо было бы купить чего-нибудь вкусненького, пока все спокойно. Вообще-то ее холодильник был под завязку забит вкуснятиной, припасенной к Новому году заранее. Но ангел, внушивший ей мысль о срочном походе в магазин, не заглядывал в этот холодильник. Поэтому Машенька проверила крепость Дюшкиных веревок и, не вспоминая о своих запасах, выпорхнула из квартиры.

Пока настоящий Дюшка Клюшкин спал в квартире Машеньки, лже-Дюшка, то есть Ризенгри, собирался на свидание к деду. Неужели дедушка Дюшки – тоже супермутант, способный передавать мысли прямо в чужую голову? А может, Ризу весь этот мысленный разговор вчера ночью просто пригрезился? В любом случае, все это требовало проверки. Ризи не любил нерешенных задачек.

Супермутант Шортэндлонг вышел из дома без двадцати два. Рыжий Тафанаил орал как полоумный и всем своим видом показывал, что не собирается оставаться дома. Он даже совершенно самостоятельно забрался во внутренний нагрудный карман Дюшкиной куртки. Но Ризенгри был неумолим.

– Маленький ты мой, хорошенький! – сюсюкал он, стоя в профиль к одной из скрытых камер и держа котенка прямо перед своим лицом. – Твой папочка скоро-скоро вернется и принесет тебе мышечку.

Риз немного напрягся и выпустил слезу. Слеза получилась первосортная – большая, соленая.

– Я не могу взять тебя с собой, маленький! На улице хо-лод-но… – Ризенгри выпустил вторую слезу и остался доволен ею еще больше, чем первой. – А вдруг ты выскочишь и убежишь, потеря-а-ешься?

Дюшка ревел, а Ризи вдруг подумал, что, возможно, он немного переигрывает. Но обрывать концерт сразу было стратегически неверно. Он еще раз выразительно всхлипнул и прижал Тафанаила к груди.

– Игорь Лапундрович! Посмотрите, какие кадры! – заорал Майкл, увеличивая изображение.

– Да, это находка! – воодушевился Лап, вглядываясь в происходящее. – Он не мутирует! Ни один Менс не придерется! Все! Последняя точка в докторской поставлена! Ура.

– Ура! – согласился Майкл. – Теперь мы можем заняться моей кандидатской, правда?

– Ну, почему бы и нет? Только надо выбрать что-нибудь новенькое вместо котенка. С учетом сто сорок девятого пункта.

В сто сорок девятом пункте вчерашнего постановления говорилось о том, что объект Клю должен быть максимально отгорожен от всевозможных неприятностей.