Владимир Кузьмин - Экзамен на бога

– Ну и где у нас Юстина?

– Сейчас они с Аленой должны появиться.

– Запали пару огоньков, а то уж больно мрачно.

– А они хорошо зарылись?

Вопрос был правильным. Если головастик еще не зарылся в стену и не подключился к электрическому кабелю, то запросто мог позариться и на огонек. Прыгнуть за ним, обязательно промахнуться, начать гоняться. А присутствующие должны уворачиваться или ставить щиты. Если тебя коснется даже самый мелкий, не больше ноготка, плазмоид, – удар можно получить такой силы, что не скоро в чувство придешь. А Семена, чтобы подлечить, нет. Настя с Аленой, конечно, тоже многое умеют в этом деле, но Семен просто супердоктор. Даже зубы лечит. Причем оригинальным способом.

Тут заместитель Разуваева майор Платохин пожаловался, что у него передний зуб сломался от удара о дверь во время землетрясения. Семен пообещал исправить ситуацию. Не сразу, но буквально через три дня. Платохин понял так, что ему к Семену на лечение нужно будет через три дня прийти, и никак не ожидал, что уже на завтра этот зуб у него вывалится, а заодно еще сразу четыре. Которые тоже были нездоровыми, но не болели, и про которые он постеснялся просить. Ну и ходил майор, прикрывая рот, зияющий такими прорехами на самых видных местах, что вид у него становился жалкий и смешной. Ну и Семена костерил, что тот его сглазил. А к вечеру третьего дня у него, у сорокалетнего взрослого человека, прорезались новенькие зубки. Сейчас уже, наверное, выросли, Серена давненько его не встречала.

Сзади послышался легкий хлопок и почувствовалось дуновение ветерка.

– Прибыли, наконец, долгожданные, – проворчала она, оборачиваясь к девчонкам. – А плазмоиды тут растут и растут.

Алена поняла, что упрек по поводу задержки адресован Юстине, и заступилась за нее:

– У нас уважительная причина. Солдат сильно обморожен, мне пришлось на минуту задержаться.

– Ладно. Ставьте метки. Вот от этой точки начнем.

Она хлопнула бетонную стену ладонью, Юстина тут же начертала на ней крест. Две очень глубокие царапины проскребла простым пальцем. Как в масле.

Серена шлепала ладошкой, Юстина ставила кресты. В конце Войцеку пришлось обеих поднять вверх, Серена туда не доставала, не говоря уже про Юстысю.

– Оттуда и начинайте, – предложил Войцек, усаживаясь прямо в воздухе. – Я вас хорошо держу.

– Ох, глубоко он? – спросила Юстина у Серены.

– Как всегда, на кабеле сидит. То есть пятнадцать сантиметров.

– Ну да, ну да, – закивала Юстинка.

Она сделала пару движений, словно вычерпывала ладошками воду. Да она и вычерпывала, только не воду, а прочнейший бетон. Вынутое лепила рядом, потому что оставлять столько выемок в стене, да еще обнажая силовой кабель, было никак нельзя. А Серена тем временем мысленно чертила свой «кабель заземления», по которому электрический заряд плазмоида должен был стечь в массу камня и там рассеяться.

– Вынимай, – сказала Юстина.

Серена никого вынимать не собиралась, но как это у них всегда получалось, кто-то что-то в первый раз называл неправильно, а переименовать позже более правильно никогда не получалось. Она просто ударила в вырытую лунку пучком тонюсеньких молний, отцепила основание пучка с ладони и заставила его удлиниться вдоль «прочерченного» ею «провода».

– Второго вынимай, – раскопала следующего сосунка Юстина.

Работали быстро, но все равно времени ушло немало. Но хоть поговорить успели.

– Ты сказала, что обморожение было, – спросила Серена у Алены. – Snowapple? Войцек, сдвинь меня правее.

– Да, – ответила Алена. – Снежное яблоко. На нашем уровне.

Серена мысленно ругнулась, уже и туда пробираются. Морозильные яблоки были неизвестно чем. Плазмоиды, пусть непонятно, как такие животные существовать могут, но про них хотя бы ясно, что состоят они из холодной плазмы, вроде той, что в лампах светит. А эти шарики размером с яблоко и чуть неправильной формы с прогибами в двух местах, что еще больше сходства с этим фруктом придавало, – были неизвестно из чего. Могли пройти сквозь стальную дверь, не оставив и следа, а могли при этом бесшумно и без световых эффектов проделать дырку. Могли вдруг свалиться, словно настоящее яблоко с ветки, на пол и оставить в нем вмятину. Могли испариться. С шипением и с облаком пара. Водяного или аммиачного! Могли сжаться до точки и начать ярко светиться, а следом вновь расшириться до своего размера. Ну и, пожалуй, самой большой неприятностью от них было резкое понижение температуры, когда они лопались. Бах! И только иней закружился! Но в центре этого «Бах!» температура падала до минус ста градусов. По большому счету, даже очень близко находящиеся люди отделывались только испугом. Но если яблоко взрывалось, соприкоснувшись с телом, оставался сильный ожог. Пока это был только второй случай, но раз они пробрались на жилые уровни…

– Все, – сказала Юстина, – вынимай последнего.

– Сейчас. Юстина, скажи, ты отчего на Семена до сих пор злишься? Нет, он меня тоже иногда раздражает, но не постоянно же.

Серена, пожалуй, и не ждала ответа, рассчитывала в крайнем случае услышать что-то вроде «Отстаньте!». Или: «Очень мне нужно на него злиться!» Но Юстина вдруг ответила. Дурашливым тоном, но вроде бы искренне:

– У нас в интернате мы с ним были самыми… бестолковыми. Клоун и кукла. А когда влипли в эту историю, Кольцов на глазах поумнел. И даже симпатичным стал. Так что все это от зависти, потому что у меня ну никак не выходит.

– Стать симпатичной? – удивился Войцек.

Юстина непонимающе захлопала своими роскошными ресницами. Потом до нее дошло, и она засмеялась:

– Дурой не выглядеть.

– А ты меньше ею прикидывайся, – проворчала Серена. – Все, я спать.

И тут в голове у каждого раздался голос Насти:

– Прорыв на нижнем уровне. Атака на верхнем жилом уровне. Войцек и Серена – вниз, к Эльзе. Алена, Юстина, ко мне наверх.

Понятно, что Серена такому повороту событий ничуть не удивилась. Удивительным было то, что она не слишком расстроилась.

После неподвижного мрака и холодной духоты буйство красок и света, свежий теплый ветер и беспрерывное движение ударяли в голову не хуже, чем нашатырь ударяет в нос.

На нижнем уровне никогда не знаешь, что увидишь в следующую минуту, но в этот раз картина была невероятно впечатляющая.

Прямо из-под их ног уносилась вдаль широкая полноводная река. И исчезала между скал у самого горизонта. Наверное, там был изгиб русла, но на таком расстоянии скалы по обоим берегам сливались в одну стену, и казалось, что река, вытекающая из ниоткуда, точно так же в никуда и впадает. Ближе берега были почти равнинными, поросшими… Да нет, это не густые кусты, это что-то подвижное. Конечно, и кусты с деревьями, как они давно уже узнали, умеют достаточно шустро передвигаться, порой очень причудливыми способами. Но в данном случае то, что можно принять за ветки с листьями, отчего-то совершенно не колышется на ветру. А от движения колышется очень тяжело, словно не веточки это, а стальные прутья. Два куста, один синий с зеленым отливом и очень яркий, а второй матовый и бурых тонов, столкнулись. Можно сказать, что с разбега. Случайно или намеренно, но столкнулись и сплелись ветвями. Даже сюда долетел скрежет. Оба создания напирали друг на друга, несмотря на то что обломки ветвей полетели от этой борьбы в разные стороны. Яркий начал теснить бурого к берегу, тот отступал, пока под ним не обвалился край и он не свалился в воду. Как и предполагала Серена, было это существо намного тяжелее обычной древесины и камнем пошло на дно. Но через несколько секунд вынырнуло и стало карабкаться назад, где поджидал его соперник. А может, и не соперник, может, самка, и это у них такие брачные игры. Или…