Елена Усачева - Призраки дождя. Большая книга ужасов (сборник)

– В одном городе жила одна старушка, – начала Шишкина. – Родственников у нее не было. И в гости к ней никто никогда не приходил.

Юлька сделала выразительную паузу, чтобы все прониклись моментом. Хироси состроил трагическую мордочку: старушка одна – какая беда.

– Зато сама старушка каждую пятницу по вечерам отправлялась на кладбище. И подвозил ее обычно один и тот же таксист. Старушка бывала на кладбище до темноты, а потом возвращалась, и руки у нее порой бывали все в земле. И вот раз таксист ее подвез, высадил около кладбища. А ему всегда было интересно, чего это старушка на кладбище делает. Все ведь знали, что у нее никого никогда не было, не к кому на могилу ходить. Дождался он, когда старушка скроется, а сам кустами-кустами – за ней. Смотрит, а она подходит к свежей могиле и начинает ее раскапывать. Испугался водитель и обратно побежал. Подходит к машине, а старушка уже там сидит – руки в земле, а лицо все чем-то красным испачкано. «Бабушка, бабушка, – спрашивает водитель. – А что это ты на кладбище делала? Там же одни покойники!» Старушка и ответила: «А я их ем!»

На последнем слове Шишкина выкинула руку в сторону Хироси и резко наклонилась, заставив свой хвост мертвой селедкой сползти с дивана следом за хозяйкой. Хироси от испуга подлетел на месте и заверещал. Свеча за его спиной качнулась. Брызнул расплавленный парафин. Хироси запрыгал, очищая волосы, завыл. Гайрайго забормотала на одной ноте быстрые японские слова.

– Ну ты, Юлиана, как всегда, – вздохнула Алиса, меняя руку для созерцания.

Девчонки хихикали, поглядывали на Хироси. Он жмурился, собирая губы куриной гузкой. И без перевода было понятно, что он сейчас чувствует себя неуютно. Судя по лицу, собирался он за свою неловкость отомстить.

Санёк с тоской посмотрел в высокий потолок. Было скучно. Детская возня не радовала. По ребрам промаршировали противные мурашки. Они как будто вели затяжную войну, с мелкими перебежками, засадами в кустах и внезапными вылазками. От этого все время хотелось почесаться, чтобы разогнать их по местам, успокоить.

Девчонки завозились, толкая его бедрами. Усаживающаяся на диван Шишкина елозила задом, заставляя соседок двигаться. От этого постоянного движения в воздухе стояло легкое позвякивание. Словно кто-то из них принес колокольчики на жесткой ленте и зачем-то надел на руку или ногу. Теперь этот звон лез в уши. Как напоминание. Как предупреждение. Как предостережение.

– Гайрайго будет рассказывать, – быстро заговорил Каору, прислушиваясь к щебетанию подруги. – Это старый кайдан, вы его, наверное, не слышали.

– Девочки! – перекрыла шмелиное гудение Алиса.

Девчонки, которым рассказ японки был неинтересен, вовсю обсуждали Хироси и как он испугался Юлькиной истории. По всему выходило, что теперь у него в фаворе Шишкина. Юлька победно перекинула через плечо хвост и снова занялась косоплетением. Санёк отвернулся. На душе было муторно. Такое чувство, когда непонятно, что лучше – то ли лечь и умереть, то ли встать и побежать. Но, с другой стороны, ему казалось, что, пока они сидят здесь, пока гасят одну за другой свечи, ничего плохого не произойдет. Рассказы о страхах убивали страхи настоящие.

– Это кайдан о бакэнэке, мстительной кошке. Они обладают волшебными способностями, – переводил Каору щебетание Гайрайго.

Гайрайго села на краешек, развела руки и, глядя прямо перед собой, заговорила медленно-медленно, словами загоняя себя в транс. Еще она потихоньку раскачивалась. Но глаза не закрыла – они остались широко распахнутыми. Смотрела на Шишкину. Та пометалась по дивану, зажатая между Вадей и Анель. Но никто из них не спешил сдвинуться. Вадя жадно пил воду, делая вид, что его проблемы Шишкиной вообще не касаются.

– Жила одна женщина, и была у нее кошка, – заговорил Каору, коротко кивая на каждую реплику японки.

При этом он так немилосердно тянул гласные, что смысл каждой фразы доходил до слушателей не сразу, и от этого было только тревожней. А вдруг что-то не поймешь? А вдруг пропустишь? И что тогда? Тогда все? Переспросишь – засмеют. Уж что-что, а издеваться и подтрунивать в дружном танцевальном коллективе «Ласточка» умели как нигде.

– Эта кошка была особенной. У нее было два хвоста. Соседи советовали кошку выкинуть. У животного не может быть двух хвостов. Но женщина любила кошку и не давала ее в обиду. Тогда соседи стали закидывать кошку камнями, подсыпать отраву в еду. Кошка была очень умная и спасалась. Однажды кошку поймали и отнесли далеко в лес, но она вернулась. Хозяйка переживала за любимицу и пошла поговорить с соседями. Кошка побежала за ней. Соседский мальчишка кинул в кошку камень. Женщина загородила кошку собой. Камень попал в голову, и женщина умерла. Когда сбежались люди, то увидели, кошка сидит на груди убитой и пьет ее кровь. На пришедших кошка зашипела…

Гайрайго соскользнула с дивана на корточки и начала шипеть, клонясь то к одному слушателю, то к другому. Когда бесстрастное белое лицо с сумасшедшими глазами оказалось перед Дашкой с Кристиной, они заорали в голос. Илья добродушно засмеялся. Вскочивший Хироси ухватил Анель за руку, не давая ей убежать. Вадя сполз на пол да так и застыл, стоя на коленях. Алиса недовольно хмурилась.

– Какая глупая шутка, – проворчала она.

– Но это еще не все! – воскликнул Каору, прислушиваясь к словам приятельницы.

Они говорили почти параллельно: последнее слово Гайрайго совпадало с последним словом перевода. Получалось эхо. Очень неприятное эхо. Каору поднял палец, и все стали смотреть на него, забыв о Гайрайго. Японец огляделся, убедился, что его слушают, и важно кивнул. Рассказ продолжился:

– Кошка напилась крови своей хозяйки и убежала. Но с тех пор в деревне стали видеть призрак той женщины. Она ходила от дома к дому, а у ног ее бежала черная кошка с раздвоенным хвостом. И к какому бы дому они ни подходили, там кто-нибудь умирал. Кошку пытались убить, насылали на нее колдунью, но ничего не помогало. И вот однажды кошка пришла не одна, а с котятами. У них тоже были раздвоенные хвосты. Вся деревня вышла просить прощение у кошки и ее хозяйки. Кошка с котятами кинулись на людей и всех убили. Больше в этой деревне никто никогда не жил.

Повисла пауза. Гайрайго с торжественной улыбкой смотрела на слушателей, Даша с Кристиной сидели, вцепившись друг в друга. Вадя допивал воду. Шишкина громко икала. Хироси цвел стоваттной лампочкой. У Санька появилось желание взять один из треножников и шарахнуть неуемного японца по голове. Глядишь, он наконец-то улыбаться перестанет. Но тут лицо Хироси вытянулось. Замершим взглядом он смотрел поверх голов гостей. Все обернулись. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как свеча за спиной Алисы сама собой погасла.